— Это тот самый особняк, о котором ты говорила? — спросил Бэн. — С зелёной крышей? Мне кажется, там что-то происходит…
— Мне тоже, — сказала я сквозь зубы, наблюдая за странной толпой у ворот. — Подожди здесь!
Дурное предчувствие сжимало моё сердце, пока я кралась по знакомой неприметной тропинке вдоль разлапистой живой изгороди. Уже довольно скоро я смогла различить слова, и мне показалось, что небо упало на меня.
— ... мы никуда не уйдём, пока не встретимся с леди Элизавет! — дядя Джума говорил уверенно и сердито.
— Уйдёте, — отвечал ему холодный насмешливый голос. — Либо вас вышвырнут вон. Этот дом вам не принадлежит, как и всё, что в нём! А у сиятельной леди есть дела поважнее, чем ваши претензии…
— Плевать на дом! — крикнул Джума. — Лисси, наша дочь! Куда твоя упыриха дела её?!
— Хотите сесть в тюрьму за оскорбление леди? — уточнил его собеседник. — Или за клевету? Ваша единственная дочь умерла после рождения — очевидно потому, что вы отличные родители. Кто такая Лисси, я лично не имею понятия. Какая-то вопиющая ерунда!
— Леди Элизавет прекрасно знает, кто она такая!
— Ты всё же напрашиваешься, да? — прошипел собеседник Джумы. — Ещё одно слово — и в тюрьму ты сядешь надолго. За препятствование закону!
Мир закачался у меня перед глазами. Как же так?!
Первым моим порывом было выйти к этому скользкому мужику и устроить трёпку. По правде, не знаю даже, как я сдержалась. Подумала: не буду портить Элизавет сюрприз. Сначала припугну эту стерву контрактом, а потом уже заставлю её подручного извиниться.
Осторожно, очень тихо я сделала несколько шагов вперёд так, чтобы была возможность их видеть: и тётю Ленну с маленьким потрёпанным чемоданчиком, и папу Буджо, прижимающего к себе один-единственный футляр со скрипкой, и дядю Джуму, явно настроенного очень решительно, и соседей, собравшихся, будто на светское мероприятие… и чиновника в форме городского управления, которого сопровождало несколько стражей порядка.
От этого зрелища мне окончательно стало не по себе. Что, если дядю действительно арестуют? И ему придётся сидеть в тюрьме всё то время, что мы с Элизавет будем разбираться? Нет уж, пора заканчивать этот цирк! Я вышла вперёд так, чтобы дядя Джума заметил меня, поймала его взгляд и позволила радужным бликам засиять в глазах.
На миг на дядином лице отразилось искреннее облегчение, тотчас сменившееся нейтральным выражением.
— Ну? — выдал чиновник. — Долго это будет продолжаться?.. Моё терпение лопнуло! Арестуйте его!
— Нет-нет, господин, — заюлил дядя Джума, отступая. — Бездна попутала! Уже ухожу!
— То-то же, — пробормотал управленец, глядя моей семье вслед. — Ох уж мне эти островные голодранцы… Живут у какой-то певички на птичьих правах, а потом ещё и ложь придумывают, чтобы себя обелить. Возмутительно!
Соседи начали переглядываться.
— А я всегда знала, что они неблагонадёжные! — выдала вдруг почтенная матрона из дома напротив, с которой мне довелось несколько раз выпить чаю. — Подозрительная семейка!
— Точно! — поддержал сосед справа. — Та певичка называла скрипача папой — хотя всем очевидно, что за отношения их связывают!
Я сжала кулаки. Серьёзно?! Да как они…
— А эти двое краснорожих? Чего им на островах не сидится, спрашивается? Нет же, лезут и лезут, будто Вел-Лерия им резиновая!
— Ещё и селятся рядом с приличными людьми!
— Как хорошо, господин чиновник, что вы нас от них бережёте!..
Я почувствовала, как кружатся в воздухе вокруг меня ядовитые перья.
Было бы так просто убить их. Выпить до дна. Всех…
Меня резко схватили за локоть. Я обернулась, готовая отражать нападение, и встретилась взглядом с дядей.
— Идём отсюда, — сказал он тихо. — В мою мастерскую.
— Но мне нужно…
— Сначала — моя мастерская, Лисси. Потом — всё остальное. Не обсуждается.
Я прикусила губу.
Вообще-то дядя Джума был очень спокойным, добродушным человеком. Несмотря на патриархальную культуру, его взрастившую, в нём не было ни на йоту грубости по отношению к женщинам или самодурства. Иногда гиперопека, может быть.
Однако он ощущал себя главой нашей странноватой семьи. И порой, когда он говорил вот-именно-таким тоном, его следовало послушаться. Не из страха, но просто из уважения. А в данном случае… я навлекла на семью неприятности, подвела. Конечно, он имеет право злиться.
— Хорошо, — сдалась я. — Только захватим кое-кого по дороге.
*
— Лисси, я жду объяснений, — сказал дядя, когда мы расселись за столом в тесном помещении над мастерской. — Где ты была, кто этот юноша, что приехал с тобой, и, главное — что произошло? И учти, никаких недомолвок. Всё слишком серьёзно для шуток!
— Буджо! — возмутилась тётя Ленна. — Дети даже не поели с дороги, а ты всё туда же!
— Я не мешаю им есть, — отрезал дядя. — Но это тот случай, когда можно плюнуть на манеры и не только есть, но и рассказывать.
Я вздохнула и мысленно позавидовала Бэну: того взял в оборот папа Буджо, и обсуждали они ритм любовных переживаний. А вот дядя Джума возвышенными материями мало интересовался. Ему нужны были ответы. Прямо сейчас. И, учитывая случившееся, он имел на них право.
— На самом деле, мне нужно увидеться с леди Элизавет… — всё же попыталась я.
— Лисси.
Я поняла по взгляду — не отступится. И не простит, если солгу.
Потому, мысленно пожелав себе удачи, я выложила всё, как есть, с грустью наблюдая, как мрачнеет лицо дяди. Но я же ничего такого не делала, верно?
— ... Вот так, — закончила я. — Прости, что подвела вас. Но я всё исправлю! Активирую магию контракта прямо сейчас, и…
— Нет, — твёрдо сказал дядя. — Ты не будешь этого делать.
Я недоверчиво покачала головой.
— Что? Но, я честно заработала…
— Лисси, — он медленно покачал головой, — давай начнём с того, что обман и подлог, равно как и игра с чужими чувствами — это не честный заработок. Но речь даже не об этом. Девочка моя, ты что, действительно не понимаешь, с кем и во что ввязалась?
21
Я даже опешила. Он же не серьёзно?!
— Дядя, у меня с Элизавет контракт, — принялась втолковывать я. — Магический! Я рисковала жизнью, я… я многое отдала, чтобы его выполнить. Она не посмеет мне отказать!
— Не посмеет, это да… Контракт составили её стряпчие, верно? — уточнил дядя Джума спокойно.
— Да, — признала я вынужденно. — Но он составлен корректно, и некоторые пункты внесла я сама. Элизавет обязана мне! И никак от этого не отвертится.
