А вечером приятную компанию дополнила мисс Фэвел, не без труда ускользнувшая от опеки своей матушки.
— Я так и думала, что вы все здесь, — обрадовалась Миллисент, увидев Вирджинию и ее сестру. — У нас в доме сущий ад, я не могла больше выслушивать все это и сбежала под предлогом визита к крестной, к вам бы меня ни за что не отпустили.
Милли рассказала, что ее мать и миссис Райт уговорили викария огласить тему рождественского бала в ближайшее воскресенье после проповеди. Обеим дамам казалось, что это самый действенный способ добиться победы над соперницами.
— Ну что ж, пусть попробуют, — темные глаза миссис Лауэй недобро прищурились. — Денег моего мужа они не получат! А без средств вряд ли им удастся придать своему празднику необходимую красоту и торжественность. Да над ними будет смеяться весь город! Не переживай, Миллисент, мы подберем тебе маску, и ты славно повеселишься на карнавале.
— Матушка выгонит меня из дому, если я откажусь участвовать в живых картинах! — Милли едва не плакала.
— Всегда можно незаметно улизнуть. Я думаю, так поступят и все остальные, как только увидят это убогое зрелище!
— Ты так кровожадна, Элиза! — попыталась утихомирить приятельницу Маргарет. — Может быть, попробовать как-то примириться? Хуже всего то, что от разлада пострадают все.
— Маргарет права, — пришлось признать Вирджинии. — Три маленьких домашних праздника — это не то что бал для всего города. Кто-то должен уступить…
— Во всяком случае, это буду не я! — решительно заявила Элиза. — Когда еще в этой дыре я смогу так позабавиться, надеть маску и пофлиртовать со всеми джентльменами Хемсли, включая Уолтера Бенкрофта!
— Элиза! — Маргарет уставилась на миссис Лауэй. — Как ты можешь заявлять такое, да еще в присутствии молоденьких девушек! Я уж не говорю о том, как тебе в голову могло прийти флиртовать с грубияном Уолтером…
— Не такие уж они и молоденькие, — пожала плечами Элиза. — Ни для кого не секрет, что я несчастлива в браке. Будь я совсем безнравственной, завела бы какую-нибудь интрижку, но ради доброго имени Синтии остаюсь примерной женой, Так почему бы раз в году не повеселиться как следует, тем более что я не собираюсь преступать границ, просто хочется вновь почувствовать себя молодой и привлекательной…
Синтия сочувственно обняла мачеху, Вирджиния посерьезнела, а Милли задумалась о своей судьбе — матушка вполне могла выдать ее замуж за кого-нибудь по собственному выбору, и еще неизвестно, окажется эта партия лучше или хуже мистера Лауэя.
— Успокойтесь, все эти леди скоро остынут, я уверена, и пришлют делегацию ко мне с просьбой устроить им карнавал на деньги моего супруга, — утешила всех Элиза, и дамы оставили тему бала ради графа Кларендона и его сестрицы.
Стемнело, и за Маргарет и Вирджинией прибыла карета. Они попрощались с подругами, отвезли Милли к ее крестной, на случай, если миссис Фэвел л захочет проверить слова дочери, и поехали домой.
7
Маргарет в волнении расхаживала по своей спальне, нервно тиская пальцами платочек с черной каймой. Вирджинии не было дома уже два часа, за ней сразу после обеда явилась Миллисент Фэвел с наказом своей матушки явиться на собрание попечительского комитета и дать объяснения необдуманным действиям, повлекшим за собой разногласия в местном обществе.
Неудивительно, что впечатлительная Маргарет беспокоилась, сама она на месте Вирджинии не смогла бы и шагу ступить от страха. Но мисс Кинтл была не настолько пугливой, к тому же вольно или невольно, но миссис Лауэй заражала ее своим легкомысленным настроением.
Леди Бенкрофт и не ожидала, когда приглашала кого-нибудь из членов своей семьи погостить у нее зиму, что унылая, одинокая, но размеренная и спокойная жизнь внезапно завертится бурным потоком, пытающимся унести ее непонятно куда.
— Подумать только, одна девчонка за одно утро всполошила целый город! — удивлялась она снова и снова. — Как я пойду в воскресенье в церковь, на меня же будут показывать пальцем и говорить: «Вот эта женщина — сестра той самой мисс Кинтл!» Даже сам Уолтер не смог бы добиться такой популярности всего несколькими словами!
Внезапно внизу резко, пронзительно позвонили в дверь. Маргарет выронила платочек и тут же позабыла про него. Подхватив юбки, она сбежала вниз по лестнице, но вместо долгожданной сестры увидела в холле крепкого, румяного юношу в темном от осенней хмари дорожном плаще.
— Чарльз! — утратившая остаток самообладания Маргарет бросилась на шею деверю.
— Маргарет! Дорогая моя, что-то случилось? Маленький Гил болен?
Молодой человек не ожидал такой бурной реакции от обычно сдержанной, стеснительной невестки.
— Нет-нет, Гилмор здоров, но за эти дни столько всего произошло в Хемсли.
Маргарет смутилась и отпрянула от Чарльза, но он успел заметить слезы на ее щеках.
Джентльмен скинул мокрый плащ на руки дворецкому, подмигнул спустившейся на шум горничной и повел Маргарет в гостиную.
— С каких пор ты плачешь из-за того, что происходит в Хемсли? Вирджиния должна была уже приехать, где же она? Я прошу простить меня, я появился у твоего порога на неделю раньше, чем собирался, но в Лондоне стоит отвратительная погода, света совсем нет, и мои рисунки выходят блеклые и скучные…
— Хорошо, что ты здесь, хотя ты вряд ли сможешь помочь разрешить все проблемы, — вздохнула Маргарет. — Вирджиния уверена, тебе понравится то, что здесь творится, а Элиза Лауэй жалеет, что тебя не было во время скандала, она считает, ты мог бы нарисовать чудесную картину…
— Скандала? Какого скандала?
Веселые голубые глаза юноши слегка округлились от удивления.
— Ты, наверное, устал и продрог, — встрепенулась забывшая об обязанностях хозяйки леди Бенкрофт. — Надо приготовить тебе комнату и горячую ванну…
— Ванна подождет, ты заинтриговала и обеспокоила меня, и я не покину эту комнату, пока не узнаю все подробности, — возразил юноша. — Но от горячего чая и рюмочки ликера не откажусь.
Маргарет отдала соответствующие распоряжения, после чего кратко сообщила Чарльзу о происходящих в Хемсли событиях. Она не стала останавливаться на подробностях, так как была уверена, что Вирджиния и миссис Лауэй дополнят ее повествование гораздо более красочно, сама Маргарет не умела рассказывать занимательно. Тем не менее у Чарльза Бенкрофта сложилось определенное представление о случившемся, и он от души посмеялся бы, но, обладая утонченной натурой художника, почувствовал, как сильно огорчена Маргарет, и решил обождать возвращения Вирджинии.
— А кстати, где она? — спросил он, чтобы отвлечь невестку от переживаний.
— Боже мой, я совсем забыла! Ее до сих пор нет дома, она дает объяснения миссис Фэвел уже почти три часа! Говорила же я ей не болтать лишнего, и вот к чему привело ее легкомыслие!
— Она ушла пешком? Отправь за ней карету, уже поздно, — обеспокоился Чарльз. — Или давай я схожу и встречу ее.
