Если бы этот избиратель мог видеть свою реакцию в альтернативной вселенной и сравнить с реакцией в нашей вселенной, собственное предубеждение стало бы для него очевидно. Но поскольку мы видим только один из всех возможных миров, избиратель никогда не поймет, что вовсе не является беспристрастным.
Нашему мозгу легче всего провести фокус с навязыванием, рассматривая вопросы, над которыми вы никогда не задумывались раньше, — ведь в этом случае у вас нет устоявшихся принципов, которые мешали бы выбрать наиболее удобный для вас ответ. Скорее всего, у вас уже сформировалось мнение по поводу того, насколько тяжким грехом считается супружеская измена. Поэтому я приведу другой пример. Если на вас подали в суд и вы выиграли дело, должен ли тот, кто с вами судился, оплатить ваши судебные расходы? Если вы подобны большинству (85 %, согласно одному исследованию
[53]), вы скажете «да». В конце концов, если вас ложно обвинили, с какой стати вы должны выкладывать несколько тысяч долларов на оплату юридических услуг из своего кармана? Это было бы нечестно.
Однако если этот вопрос слегка перефразировать: «Если вы подали на кого-то в суд и проиграли, должны ли вы оплатить судебные издержки оппонента?» — только 44 % опрошенных отвечают утвердительно. При такой постановке вопроса респондент ставит себя на место истца, который проиграл, и в голову приходят совершенно другие доводы. Может быть, вы проиграли только потому, что ответчик богат и смог нанять хорошего адвоката. Нечестно было бы, если бы пострадавшие боялись подать в суд только потому, что не могут позволить себе проиграть, правда ведь?
Можно выдвинуть аргументы как за, так и против принципа «пусть проигравший платит». Но какие именно доводы придут в голову вам, зависит от того, кто вы — истец или ответчик. И скорее всего, вы и не догадываетесь, что, будь вы на другой стороне, прибегли бы к противоположным аргументам.
Мысленный эксперимент — средство заглянуть в параллельную вселенную
Поймать себя на мотивированном рассуждении, всего лишь исследуя ход собственных мыслей, невозможно. Нужно сравнивать его с тем, как рассуждали бы вы в альтернативной вселенной, в которой ваша мотивация была бы иной. Например, стали бы вы рассматривать поведение этого политика в ином свете, принадлежи он к другой партии? Отнеслись бы вы к этому совету по-иному, если бы он исходил не от друга, а от жены или мужа? Сочли бы вы методологию этого исследования правильной, если бы его выводы подтверждали вашу гипотезу?
Разумеется, нельзя точно знать, как вы рассуждали бы в иных обстоятельствах. Нельзя слетать в параллельную вселенную и посмотреть, что там происходит. Но можно сделать почти то же самое, заглянув в нее виртуально в ходе мысленного эксперимента.
На следующих страницах мы исследуем пять разных типов мысленных экспериментов: проверку на двойные стандарты, тест постороннего, тест на конформизм, тест избирательного скептицизма и тест на предубеждение статус-кво. Но первым делом усвойте один важный принцип и старайтесь не забывать о нем, пока проводите мысленные эксперименты. Обязательно проигрывайте в уме альтернативный сценарий. Чтобы понять, почему это важно, представьте себе шестилетнего мальчика, который только что дразнил другого ребенка. Мама говорит мальчику, что так нельзя, и пытается объяснить почему, прибегая к древнему, как мир, мысленному эксперименту: «Поставь себя на место Билли. Если бы тебя кто-нибудь высмеивал перед твоими друзьями, тебе было бы приятно?»
Мальчик немедленно отвечает: «Мне было бы все равно!»
Совершенно очевидно, что он даже не попытался поставить себя на место Билли. Он просто дает нужный ответ, чтобы доказать, что не сделал ничего плохого. Мысленные эксперименты работают только в случае, когда их в самом деле проводят. Поэтому не ограничивайтесь просто словесной формулировкой эксперимента. Представьте себе альтернативный мир, представьте себя внутри этого мира и пронаблюдайте за реакцией.
Возможно, вас удивит, насколько это все меняет. Несколько лет назад я была знакома с одной девушкой по имени Кейша. Она училась на юриста. Ей не нравилось учиться, и ее не слишком привлекала перспектива стать юристом, однако, если ей советовали бросить учебу, она отвергала эти советы с порога. Однажды кто-то из ее друзей спросил: «Неужели ты продолжаешь учиться на юриста лишь потому, что не хочешь разочаровать родителей? А если бы ты знала, что им все равно, как бы ты поступила?»
«Конечно, я учусь не только для родителей. Что за глупости», — твердо ответила Кейша.
Но друг не отставал. На этот раз он перефразировал свой вопрос для большей наглядности: «Ну хорошо, представь себе, что завтра тебе позвонят родители и скажут: „Знаешь что, Кейша, мы тут все обсудили, и нас беспокоит, что тебе не нравится учиться на юриста. Мы просто хотели тебе сказать, что, если ты уйдешь оттуда, мы не расстроимся. Мы хотим, чтобы ты занималась чем-нибудь таким, что тебе по-настоящему нравится“».
И Кейша поняла: «В этом случае я бы бросила учебу немедленно».
Проверка на двойные стандарты
Один молодой человек, назовем его Дэн, учился в школе с военным уклоном, где соотношение мальчиков и девочек было явно в пользу первых. В его параллели было 250 мальчиков и всего 30 девочек. Поскольку у девочек был большой выбор, они предпочитали красивых, спортивных или особенно обаятельных мальчиков
[54]. Дэн к числу таковых не относился. Он был застенчив и не слишком хорош собой, и драгоценного внимания девочек ему не доставалось совсем. Обиженный таким отсутствием интереса, Дэн пришел к выводу, что все девочки — заносчивые стервы.
Но однажды Дэн провел мысленный эксперимент, который помог ему взглянуть на дело по-другому. Дэн спросил себя: «Могу ли я честно сказать, что, будь я девушкой, я бы вел себя по-другому?» Ответ был однозначный. «Конечно, в этом случае я бы встречался только с самыми привлекательными», — понял Дэн. Не то чтобы такая точка зрения помогла ему немедленно обзавестись подругой, но он стал спокойнее относиться к ситуации в школе, а позже, когда он немного повзрослел, ему стало легче общаться с женщинами.
