– Если повезет, ответы на наши вопросы.
К этому моменту они оказались у самого входа, и Траун, открыв дверь, легонько втолкнул спутницу внутрь. Зажмурившись, Талиас резко качнула головой, чтобы стряхнуть дождевые капли на коврик перед входом, а затем огляделась.
Они были в галерее искусств.
Траун уже двигался вперед, и только его капюшон ритмично раскачивался туда-сюда, когда он вертел головой по сторонам, разглядывая экспозицию. Талиас медленно потащилась следом, исподтишка посматривая на ваков, которые бродили между выставочными стендами и постаментами или любовались развешанными на стенах картинами и гобеленами. У всех посетителей капюшоны были откинуты; что же будет, если они заметят, что двое новоприбывших выбиваются из общего ряда? Хуже того – вдруг они захотят разобраться почему?
Им вслед раздался резкий окрик: как видно, ваки все-таки решили разобраться.
– Добрый день, – не оборачиваясь, невозмутимо произнес Траун на миннисиате. – К сожалению, я не понимаю вашего языка. Вы говорите на миннисиате?
Талиас поморщилась: теперь все до единого посетители глазели на чужаков. Называется, проскользнули незамеченными.
– Я говорю, – послышалось за спиной. – Вы кто такие? Что вам здесь нужно?
– Я пришел посмотреть вакское искусство и через его призму научиться понимать народ ваков. Что же до ответа на первый вопрос… – Умолкнув, Траун снял капюшон и развернулся. – Мы друзья.
Кто-то сдавленно охнул. Двое или трое издали ошеломленные возгласы, и Талиас даже удалось расслышать, как кто-то прошелестел «чисс».
– У ваков нет друзей, – возразил тот, кто окликнул их первым. – Ни сейчас, ни в другие эпохи.
Талиас тоже откинула капюшон и повернулась. Оказалось, что в беседу их втянула женщина, судя по покрою ее свободной туники и юбки. На ее груди виднелась широкая перевязь с двумя рядами причудливо вырезанных деревянных шпилек. Интересно, не обозначало ли это дополнительное украшение ее статус куратора галереи?
– Это, несомненно, не так, – сказал Траун. – А как же Йив Великодушный? Он называет себя вашим другом.
– Мало ли кто себя как называет, – отмахнулась куратор. – Вы вот тоже говорите, что друзья, но доказательств тому я не вижу.
– А Йив вам представил доказательства?
– Что за вопрос? Хочешь посеять смуту между ваками?
Траун покачал головой:
– Моя цель – знания. Похоже, правители Вакской коалиции преклоняются перед Йивом. Они видят его силу и полагают, что никардунов уважают и почитают. Им кажется, что ваков будут так же уважать, если они свяжутся с никардунами. – Он поднял руку: – Я всего лишь хочу знать, разделяет ли простой народ эти чаяния.
– Что ты знаешь о простом народе? – мрачно фыркнула она.
– Не так много, – признал Траун. – Я вижу идею, запечатленную во всех произведениях вашего искусства: ваки стремятся к единству и в то же время уважают индивидуальность. Похвальная философия. Но я хотел бы узнать, как она отражается на жизни народа.
– Удовлетвори свое любопытство в другом месте, – отрезала женщина. – Это место предназначено для медитации и созерцания. Я не собираюсь обсуждать с чужаками сокровенное.
– Я понимаю и покоряюсь вашим желаниям. – Траун взял Талиас за запястье. – Да будет ваше будущее светлым и мирным.
Минуту спустя они снова оказались на улице под дождем.
– Не знаю, чего вы хотели добиться, – заметила Талиас, – но у вас не вышло.
– Как я и сказал, я хотел узнать побольше о ваках, – ответил капитан. – А еще, возможно, дать им понять, что пока они решают, что у них за отношения с никардунами, неплохо было бы вписать в это уравнение и чиссов.
Талиас тихонько фыркнула:
– Синдикура палец о палец не ударит, чтобы помочь им. Надеюсь, вы понимаете, что если мы продолжим вот так разгуливать по заведениям, то с тем же успехом можем просто позвонить Йиву и сообщить, где мы?
– Скорее всего, какая-то реакция последует, – согласился Траун. – Но и это может сыграть нам на руку. Если никардуны примутся за наш розыск слишком ретиво, может, до ваков дойдет, что они прибыли на Праймиа не налаживать дружеские связи, а насаждать свое господство.
– Только если это поймут правители. Что-то я сомневаюсь, что мнение посетителей галерей имеет какой-то вес, когда дело касается судеб народа.
Траун бросил на нее озадаченный взгляд из-под края капюшона.
– Вы правда не видите этого?
– Чего?
Он снова прикрыл лицо и несколько шагов шел молча.
– Вы же слышали, как я сказал куратору галереи, что ваки стремятся к единству и в то же время уважают индивидуальность. Это, в общем-то, правда. Проблема только в том, что их правители довели эту философию до абсурда: они уделяют так много времени и внимания различным мнениям – кажется, здесь это называется «линией мышления», – что решения зачастую долго буксуют.
– Не могут же они учитывать мнения абсолютно всех, – рассудила Талиас. – Ваков, наверное, несколько миллиардов. Не каждый заслуживает, чтобы к его мнению прислушивались.
– Теоретически каждый, – поправил ее Траун. – На практике их круг, конечно же, сужен. Однако ваки все равно принимают решения дольше, чем это принято у других народов. Эта медлительность, обусловленная сбором и оценкой мнений, выставляет вакских правителей слабаками.
– Что же, если они позволят никардунам тут хозяйничать, проблема отпадет сама собой, – мрачно процедила Талиас. – Йив будет единственным, чья линия мышления будет учитываться.
– Верно, – кивнул капитан. – Мы постараемся донести эту мысль еще до некоторых граждан, пока Йив или местная служба правопорядка не взяли нас в тиски. После того как мы посеем эти идеи – либо раньше, смотря по обстоятельствам, – мы укроемся в тайном убежище, которое я нашел два дня назад, и будем ждать адмирала Ар’алани.
– Надеюсь, оно тихое, уютное и далеко от космопорта. Йив, скорее всего, подумает, что первым делом мы попытаемся угнать корабль.
– Так он и подумает, – подтвердил Траун.
– Так куда же мы направимся?
Наклонившись ближе, капитан улыбнулся из-за края мокрого капюшона.
– В космопорт. Угоним там корабль.
* * *
В своем воображении Талиас рисовала, как они скрытно просачиваются сквозь складскую зону, которая окружала охранное ограждение космопорта, либо дерзко прорываются к нему через все кордоны. Оба сценария заканчивались на том, что они достигали ограждения: дальше ее воображение иссякало.
В конечном итоге им не пришлось ни бежать, ни красться. Вместо этого они нашли ящик.
Но не первый попавшийся. Этот ящик, скорее даже огромный контейнер, стоял среди десятка таких же, неотличимых от него, неподалеку от ворот космопорта. Когда они подошли, Траун, настороженно оглядевшись, приподнял боковую панель и жестом предложил Талиас забраться внутрь.
