Михаил уточнил место нахождения фазенды. Они с женой, услышав название «Ручеек», засмеялись, потом врач воскликнул:
– Ну, так просто не бывает.
Оказалось, что Воробьевы недавно купили дом в поселке… Ручеек. Мало этого, дача находится в минуте ходьбы от нас. Только-только закончили там ремонт и собрались на днях переехать.
– Удивительное совпадение, – согласилась я.
Зинаида подошла к буфету и выдвинула ящик.
– Собрались гости на мой праздник. И новое удивление! Выяснилось, что Михаил и Кропоткин давно знакомы, более того, они друг к другу направляют пациентов. Нина подружилась с Марго. И мы трое стали неразлучными. Так вот, в день своей смерти Нина приехала ко мне. Я спросила:
– Ты на несколько дней?
– Завтра уеду, – ответила Кропоткина. – Не помешаю?
– Конечно, нет, – сказала я. – Света и Сонечка прикинулись, что у них какие-то дела в Москве. Просто им не хочется за городом сидеть, в столице веселее.
– Мне надо кое с кем поговорить, – вдруг заявила подруга, – я отойду на часок.
Нина ушла и пропала. Нет ее и нет. Обед прошел, полдник. Но я не волновалась, подумала, наверное, она к Марго забежала, да и застряла там. А уж когда к ужину время подошло, я решила сама к Воробьевым сходить, благо они рядом жили.
Хозяйка порылась в ящике, вынула блистер и выщелкнула таблетку.
– Очень для меня тяжелые воспоминания, поэтому я нервничаю, говорю о событиях не по порядку. Я знала, что Алексей долго болел, сражался за свою жизнь, но недуг победил. После похорон Кропоткина я забрала Нинушу на некоторое время к себе, не стоило ей одной в квартире оставаться. А она тогда, едва в дом войдя, попросила:
– Налей кофейку и ликерчику.
Я не любительница алкоголя, а Нина с удовольствием им баловалась, но только сладким: наливка, ликер, вино вроде «Токайского». Ну и под кофеек и рюмочку она рассказала: когда Алексей понял, что скоро умрет, он ей все свои тайны открыл. Оставил ей сейфы с золотыми монетами, драгоценностями, флаконы с водой горного озера. Полностью ввел жену в курс дела, оставил контакты ювелира, что «тару» делал.
Зинаида махнула рукой и посмотрела на часы.
– Сказку про горы Якутии она не повторила, где воду брать, чтобы золотые флаконы наполнять, промолчала, думаю, просто дистиллированную воду в них наливали. Но чего не знаю, того не знаю. А вот про все остальное мне известно. Так вот, вернемся в ужасный день кончины подруги. Я у Нины тогда спросила:
– Ты куда собралась? К Воробьевым?
Кропоткина ответила:
– К ним непременно забегу, но потом, сначала мне надо в Дом творчества писателей.
Зинаида потерла лоб и посмотрела на часы.
– Неподалеку от Ручейка литераторы жили, там было нечто вроде санатория для них. Нинуля сказала, что приехала не только ко мне, вернее, даже не столько ко мне, сколько к человеку, который жил в доме отдыха. Он уже несколько раз брал «слезы», причем по нарастающей. Один флакон, затем два, три… Никогда Нину не подводил, расплачивался сразу, не просил отсрочки. Надежный покупатель. А сейчас он заказал аж двенадцать штук. Нина давно поняла, что он не себе берет, перепродажей занимается. Да ей-то что? Привезла она чемоданчик, в него как раз дюжина упаковок помещается, и пошла к писателям, потом решила к Маргарите зайти. Я обрадовалась, что Кропоткина не у меня все время проведет. Хотела порядок в шкафах навести. Юрий Сергеевич по делам уехал, девочки были в городе, Игорь вроде на речку ушел. И Нина отправится по своим делам. Кропоткина ушла, я начала вещи перекладывать. И все успела сделать. Смотрю на часы, думаю: почему подруга не возвращается? Пошла к Маргарите, та обрадовалась:
– Хорошо, что ты тут, Нина от писателей злая вернулась. Оказывается, она договорилась о встрече там с мужчиной, который покупает…
И замолчала. Я спросила:
– «Слезы горного озера»?
Воробьева кивнула.
– Ты знаешь?
Мне смешно стало.
– Конечно. Но не предполагала, что ты в курсе. Мы с тобой до сих пор на эту тему не беседовали. А я не разглашаю чужие тайны.
Маргоша зашептала:
– Я тоже язык за зубами держу, если чей-то секрет знаю. Муж к Леше покупателей направлял. Нинуша к нам приехала через некоторое время после похорон мужа, ну и Михаил Григорьевич стал ей помогать. Сегодня она потопала к писателям, там постоянный покупатель жил. Привезла ему двенадцать флаконов, а мужик уехал! Нине не позвонил, не предупредил. Она вернулась очень расстроенная, выпила чаю и пожаловалась:
– Устала.
Я ей велела идти в мою спальню, она выходит окнами на восток, после полудня в ней прохладно.
Зинаида опустила голову.
– Вот что я услышала от Марго.
– Почему вы нам эту историю сразу не рассказали? – удивилась я.
Зинаида ответила:
– Да зачем? Какое отношение она имеет к появлению Федора?
– Чемоданчик с флаконами куда делся? – спросила я.
– Ох, Танечка, вы в корень вопроса зрите, – отпустила мне комплимент хозяйка. – Но зачем вам эта информация? Тело Нины нашел Игорь. Маргарита рассказала мне, что Кропоткина легла спать часа в три, а в пять к чаю не вышла. Воробьева ее не будила, она сначала сбегала к молочнице, та возле сельпо творогом торговала. Взяла свеженький, вернулась, решила запеканку сделать. Рассказывает она мне все это, и вдруг! Вопль из спальни: – Мама!!!
Мы с Марго бросились на зов, не поняв, кто кричит. Влетели в комнату. А там! Игорь держит Наума.
Зинаида посмотрела на часы.
– Шок! На кровати Марго.
– В постели была Маргарита? – повторила я. – Но вы только что сказали, что беседовали с Воробьевой и вместе с ней вбежали в комнату!
Хозяйка закивала:
– Да, да. Я объясняю, что тогда увидела. Лежит Маргоша. Одета в свою пижаму, уютную такую, с изображением кошек, такие костюмы для сна привез из ГДР мой муж. Один для меня, другой для моей подруги. В наших магазинах таких было не купить. Маргоша и Нина один размер носили. Вот я и решила, что на кровати лежит Воробьева. Почему не вспомнила, что та рядом стоит? Не знаю! Испугалась… О боже! Маргарита лежит на спине, на лице у нее подушка, которую держит… Наум, а его за пояс держит Игорек. Я ахнула.
Наум бросил думку на пол и давай кричать:
– Это не я, честное слово, не я. Просто хотел снять подушку.
Гляжу на Наума, а у того на руках… садовые перчатки. Игорь в брата вцепился, лицо у старшего парня страшное. И тут, как по заказу, в окно заглядывает местный участковый.
– Здрассти, Маргарита Львовна, Михаил Григорьевич дома? Я хотел его попросить для моей мамы врача найти. А что у вас тут произошло?
