– Ты забыла про мухоловку, – сказала Ирина Леонидовна.
– Это кто? – спросила домработница.
– Надя! Ты никогда не видела цветок, который ловит насекомых? – удивилась Рина.
– Ах, эти, – ответила помощница по хозяйству, – только на картинках видела.
Я подняла сачок, который лежал на полу, и подошла к окну.
– Сейчас продемонстрирую, как наливное яблочко превращается в крокодила.
Меня опередил кот. Альберт Кузьмич легко вспрыгнул туда, где стояла кадка, и начал обнюхивать ветки.
– Дорогой, уйди, – забеспокоилась Рина.
Кот повернулся к Всежору задом и замахал хвостом.
– Мяу, мяу.
– Спускайся, – скомандовала Надя, – дам тебе копченую палочку!
Обычно волшебные слова «копченая палочка» сподвигают Альберта Кузьмича стремглав нестись в кухню, запрыгивать на рабочую поверхность и ждать, когда из шкафа вынут жестяную коробку с вожделенным лакомством. Туда же несутся и Мози с Роки. «Кабачки» тоже обожают угощение, их не смущает, что на пачке написано: «Для котов».
Но сейчас британец стал делать странные движения и не сдвинулся с места.
– Копченая палочка, – повторила Рина.
– Мяууу, мяууу! – заорал кот, но остался на подоконнике.
– Ты сегодня несообразительный, – упрекнула его Бровкина, сбегала на кухню, принесла лакомство и показала его Альберту Кузьмичу.
– Вот! Если хочешь, иди сюда, я к тебе не подойду.
– Мяуууу, – зарыдал британец, который очень хотел получить копченую палочку.
И тут я с запозданием сообразила: что-то не так, приблизилась к коту, погладила его и поняла! Часть его хвоста исчезла в пасти Всежора.
– Топай сам, – продолжала Надежда Михайловна, – ваше царское величество, пошевелите лапами. Или не желаете полакомиться?
– Он не может отойти от цветка, – объяснила я, – тот его держит.
Рина и Надежда кинулись к окну и запричитали в два голоса:
– Ужас!
– Катастрофа!
– Его съедят!
– Помогите!
– Котик!
– Милый.
Я бросилась в свою комнату к компьютеру и написала Князю Муру.
– Всежор ест Альберта Кузьмича. Что делать?
Ответа не последовало, я помчалась в столовую.
А там рыдала Надежда Михайловна, которую цветок держал за палец левой руки.
– Мерзкое растение теперь решило и меня слопать!
Я с шумом выдохнула.
– Надя, тебя ему не съесть.
– Почему?
– Ты большая, – ответила я, ко мне вернулась способность мыслить, – хищный куст питается мелочью: тараканами, мухами.
– Нет, нет, – запаниковала домработница, – я чувствую, как он меня грызет.
– Больно? – осведомилась я.
– Нет. Щекотно, – сказала Надя, – типа массаж. Но страшно.
– Альберт Кузьмич не пытается вырваться из пасти цветка, – констатировала я, – вспомни, как кот себя вел, когда Иван Никифорович ему однажды на хвост случайно наступил? Он выл так, словно британцу все лапы отрезали. А сейчас сидит тихо, щурится, морда довольная. Похоже, ему нравится, что Всежор делает.
– Эта дрянь его парализовала, – заявила Рина, держа трубку телефона около уха. – Дима! Ну, наконец-то! До тебя не дозвониться. У нас жуть жуткая. Сейчас, сейчас, пусть все слышат!
Ирина Леонидовна включила громкую связь.
– В дом влетел таракан-вурдалак с бензопилой в лапах? – осведомился Димон.
– Такие существуют? – позеленела Надежда Михайловна.
– Коробок, – громко сказала я, – народ невосприимчив к шуткам. Всежор вцепился в хвост и в руку Нади.
Послышался кашель.
– У нее есть хвост? Ты уверена? Реально генетическая патология? Охота посмотреть. Как ты думаешь, если я попрошу, она покажет?
– Нет у меня хвоста, – закричала домработница, – он у Альберта Кузьмича.
– И его засасывает, – дополнила Рина.
– Куда? – изумился наш компьютерный гений.
– Внутрь! – уточнила Бровкина. – И меня с ним.
Коробков решил досконально разобраться в ситуации.
– Тебя затягивает куда-то одновременно с котом?
– Да, да, да, – затвердила Надежда Михайловна.
– Тань, объясни по-человечески, – попросил Дмитрий.
– Всежор пытается их съесть, – ответила я, – британец при этом выглядит чрезвычайно довольным. А Надя в панике.
– Он мне палец отгрызает, – заныла Бровкина, – слышишь, как чавкает! На весь дом звук!
Я хихикнула, да уж, наша домработница склонна драматизировать любую ситуацию.
– Да что происходит? Скажите нормально, – приказал Коробков.
– Кот решил познакомиться со Всежором, – начала я излагать последовательность событий, – повернулся к нему задом…
– Он забыл правило: никогда не становись спиной к тому, кого не знаешь, – перебила меня Рина, – а в ресторане займи место так, чтобы сидеть затылком к стене. Альберт Кузьмич наплевал на безопасность. И теперь Всежор его не отпускает.
– Ага, – проворчал Димон. – А Надя как ему в пасть руку засунула?
– Хотела выручить котика любимого, – простонала помощница по хозяйству, – разжать зубы крокодилу, случайно коснулась другого шара, и он меня сцапал.
– У вас там еще и аллигатор бегает? – осведомился Димон.
– Нет! Только Всежор стоит, – уточнила я.
– А где крокодил? – задал гениальный вопрос Коробков.
– Отсутствует, – четко произнесла я.
– Значит, хвост кота и руку Нади пытается съесть некий Всежор?
– Верно, – подтвердила я.
Ну, наконец-то у Димона мозг встряхнулся и заработал.
– Кто такой Всежор? – догадался спросить человек-ноутбук. – Как он к вам попал?
– Он ест тараканов, – сообщила Рина.
– Все лопает, – всхлипнула Надя, – мышь, лягушку, кролика, ежа, собак, Альберта Кузьмича.
– Тань! – позвал меня Коробок. – Рина с Надей что-то ели? Пили?
– Да, яичницу с колбасой, бутерброд с сыром, кофе со сливками, – отчиталась свекровь.
– Еще по пироженке, – добавила Надя, – с кремиком, называется… э… э… Айвазовский. Очень вкусное: безе, взбитые сливки, ягоды.
– Анна Павлова, – поправила Рина, – десерт назван в честь балерины. Айвазовский картины писал.
– Тань, я имел в виду другое, – снова обратился ко мне Коробков, – может, они лекарств наглотались? Или экзотические фрукты схавали и отравились? Где вы эту Всеобжору взяли?
