— Эй! Поосторожней! — он начал терять терпение.
— И не подумаю! — Клер ухватила рыбу за глаза, избегая шипов, в то время, как мужчина держал скорпену за хвост у самых плавников — по той же причине.
Лодка опять опасно закачалась, но оба соперника даже не заметили этого, метая друг в друга убийственные взгляды.
— Деритесь на берегу! — взмолился Поль, с ужасом наблюдая, как его лодка кренится все сильнее.
— Какая вы настырная, — заметил мужчина. — Неприлично девушке ваших лет так себя вести.
— Кто бы еще читал мне лекции о правилах приличия! — огрызнулась Клер. — Отдайте мою рыбу!
— Это моя рыба.
Они тянули скорпену каждый в свою сторону, а бедняга Поль только что не рвал на себе волосы. Еще пара резких движений, и Клер взвигзгнула, понимая, что сейчас улетит в воду. От падения ее спасла крепкая рука, обвившая талию и удержавшая на борту. Не отпуская скорпену, мужчина помог Клер восстановить равновесие, тесно прижав к себе. Совсем рядом она увидела его глаза — холодные, синие, как море Вьенна. Черные ресницы бросали тень на эту холодную синь, придавая ей таинственность и глубину. Клер ощутила легкое головокружение, и оно было вовсе не от боязни упасть.
— У вас нос курносый, — сказал вдруг мужчина невпопад.
— А? — Клер приоткрыла рот, не понимая ни слова.
— Да провалитесь вы на берег, наконец! — возопил Поль.
Клер первая пришла в себя, с негодованием оттолкнула синеглазого аристократа и спрыгнула на пристань, так дернув скорпену, что мужчина не удержал рыбу за хвост — он попросту выскользнул из его руки.
Метнувшись к столу, на котором жены рыбаков потрошили горы морских окуней, Клер схватила тесак и одним сильным ударом разрубила рыбу на две части.
— Ну вот, — сказала она с удовлетворением. — Поллуидора за половину скорпены. А то, что осталось, вы можете купить по двойной цене, месье! — она бросила монеты на стол, круто повернулась на каблуках и пошла прочь.
[1] Бушон — кафе быстрого питания, забегаловка (фр.)
[2] Машон — основательная трапеза (фр.)
Огонь и гроза
— Ты почему так долго, Клер? — встретила ее Дельфина, совсем запыхавшаяся. — Жюль не успевает, посетителей все больше! — тут взгляд ее упал на половину скорпены, и она ахнула: — Что это?! У Поля был плохой улов?! Нет рыбы?
— У Поля нет совести, — процедила Клер сквозь зубы. — Удалось отвоевать лишь половину, вторую он скормил собакам.
— Собакам?! — Дельфина побежала за ней.
— Да, — подтвердила Клер, — одному мерзкому псу.
— О! — только и могла произнести Дельфина, и хотя на язычке ее крутились тысячи вопросов, высказать их она не успела, потому что прозвенел входной колокольчик и появился некто, сразу привлекший внимание всех посетителей и работников бушона.
Мужчина очень высокий, седой, с необыкновенно желчным лицом, одетый просто, но со вкусом. Под мышкой он держал трость с серебряным наболдашником.
Клер и Дельфина обернулись и вздрогнули одновременно.
— Неси в кухню! — Клер сунула рыбу Дельфине, и выхватила у нее полотенце, вытирая руки. — Добро пожаловать, месье Пражен! Ваш столик ждет вас. Доброго вам утра! — она проводила посетителя к столику в углу, и все остальные повернулись за ними, словно флюгеры, покорные ветру.
Месье Пражен был известным писателем, и его острое перо не раз возносило на вершины и низвергало в бездну тех, кто имел счастье или неосторожность понравиться или разозлить его. Уроженец Вьенна, месье Пражен вернулся на родину пару лет назад, заявив, что желает позабыть о литературном искусстве и посвятить жизнь праздному безделью. Он мог себе это позволить, потому что был не женат, бездетен и весьма обеспечен. Но так получилось, что любым ресторанам города он предпочитал бушон «У Лефера», и Клер несказанно этим гордилась.
— Надеюсь, ваши дела идут хорошо? — спросила она любезно, смахивая со стола несуществующие крошки и постилая пеструю льняную скатерть.
— Мои дела всегда идут хорошо, — проворчал известный писатель, снимая цилиндр, бросая его на руки подоспевшему мальчику на побегушках, и добавил язвительно: — Чего не скажешь о ваших делах, мамзель Клер…
Клер так и замерла.
— О чем это вы, месье Пражен? — спросила она, а в голове уже пронеслось тысяча мыслей — одна страшнее другой. Пражен узнал, что повар в бушоне — женщина! Пражен решил поменять их бушон на другое заведение! Пражен узнал о том, что она грозила посетителю ножом и…
— Завтра открытие новой ресторации, — сказал Пражен, засовывая за манишку белоснежную салфетку. — «Пища богов» — кажется, он так будет называться. Как шеф Жюль собирается с ними конкурировать?
Посетители тут же навострили ушки, ловя каждое слово писателя.
— Ресторация? — растерянно переспросила Клер. — Какая ресторация? Ничего не понимаю.
— Где уж вам понимать, — заметил Пражен с самым оскорбительным видом. — Тот особняк, что строится напротив — он вовсе не жилой дом. Там будет ресторация. К вашему сведению.
Клер невольно обернулась к окну. Как?! Вот этот каменный дворец за высоким литым забором — это новый ресторан? С фонтанами, дорожками, пальмами и античными статуями?
— Вы собираетесь пялиться в окно или покормите меня, наконец? — проскрипел Пражен. — Имейте в виду, я в числе приглашенных. Если там будут кормить лучше и подавать блюда не спустя полгода после заказа — уйду к ним.
— Простите, месье, — пробормотала Клер. — Но вы еще не сделали свой заказ.
— Святые угодники! — саркастически засмеялся писатель. — А я должен сообщить вам, что желаю отведать? Сегодня пятница. Разумеется, само собой, несомненно, что я пришел есть рыбный суп. Мне удастся его попробовать?
— Да, простите, — Клер сделала книксен и помчалась на кухню.
— Сестренка! — встретил ее душераздерающим воплем Жюль, который одновременно помешивал муку, обжаривающуюся на огромной сковородке, пытался взбить белки и следил за тем, как Дельфина разделывала скорпену, чтобы запечь лучшие куски на пару. — Я умираю! Спасай меня скорее!
— Жюль! — Клер в мгновение ока ополоснула руки, надела фартук и повязала косынку. — Ну кто же сбивает яичные белки рядом с плитой? Их надо поставить на лед! Займись яйцами, а я дожарю муку. Пришел Пражен, ждет суп и говорит странные вещи…
— Странные? Это какие? — поинтересовался Жюль, ставя миску с белками в таз с колотым льдом.
— Он говорит, что этот дворец перед нашим бушоном — новая ресторация…
— Я тоже об этом слышал, — вздохнул брат.
— Слышал — и не сказал мне?! — Клер воззрилась на него с такой яростью, что Жюль поежился.
— А что это изменит? — пожаловался он. — Этот ресторан — проект Рена Рейва, когда он откроется — от нашего бушона останутся одни воспоминания. К нам не будут ходить даже нищие.
