— И что вы собираетесь готовить? — Рен догнал ее и пошел рядом. — Свиные ножки с кислой капустой? — он засмеялся, сорвал травинку с обвившей ее плетью повилики, и вдруг пощекотал щеку Клер пушистой цветочной лапкой.
— Что за ребячество? — она отмахнулась от него. — Свинина с капустой, кстати, тоже может быть подана художественно. И к вашему сведению — да. Основным блюдом будет «Ледяная рулька». Свиная ножка, приготовленная по особому рецепту…
— И что в нем будет особенного? — подначил Рен. — Вы положите в капусту чернослив или орехи? Туше! Этот трюк уже давно опробован, и всем приелся.
— Рецепт моего дедушки не так прост, — Клер не удержалась, чтобы не прихвастнуть. — Думаете, почему рулька — ледяная? Потому что она приготовлена по особому старинному способу. Это сейчас мы можем себе позволить заказать колотый лед из Перигора, а раньше людям приходилось проявлять смекалку, чтобы сохранить мясо. И, между прочим, выдержанное мясо вкуснее свежего, если это вам известно…
— Известно, — подтвердил Рен. — И что же?
— Рулька ледяная — потому что она готовится из хорошо просоленного мяса. Мясо хранили, пересыпав солью, и поэтому когда его доставали из бочек, оно было в белом налете, как во льду…
— Очень интересно.
— Многие не переносят вкуса солонины, да и получается она некрасивая, серая, — продолжала Клер, чувствуя необычайный прилив красноречия, — но дедушка придумал, как избавиться от надоедливого привкуса и придать свинине по-настоящему аппетитный вид. Он использовал особые пряности и… черную смородину с калиевой селитрой. А свинину заворачивал в листья шалфея. И пожалуйста — вы получаете красивое мясо с ароматом трав. И еще дедушка обязательно вымачивал рульку в пиве. Не в вине! — Клер предостерегающе подняла палец. — Вино размягчит мясо, но придаст кислинку. И только хорошее темное пиво и размягчит, и поддержит сладость свинины.
— Ваш дедушка много знал.
— Он был выдающимся поваром, — сказала Клер тепло, невольно забывая, что говорит с врагом ее ресторанчика.
— И вы наизусть помните его рецепты, — заметил Рен. — Как настоящий шеф-повар.
Клер покраснела и поспешила оправдаться:
— Дедушка учил Жюля, а я все запоминала.
— Прекрасная память! — похвалил Рен. — Но только это не спасет ваш бушон. Надо смотреть вперед, а не оглядываться назад. При всем уважении к вашему дедушке, использовать селитру при засолке — крайне опасно. Вам скажет это любой мало-мальски стоящий повар.
— Почему это опасно?! — возмутилась Клер.
— Видите ли, — начал объяснять Рен, — селитра выделяет крайне негативные для человеческого организма вещества, это было доказано королевской академией…
— Что понимают ваши академики во вкусной еде! — вспылила Клер. — Ровно столько же, сколько и вы! Еду нельзя назвать правильной и неправильной. Готовите же вы скорпену, а она — ядовитая.
— Ядовиты шипы, но не мясо. Поэтому — неважный пример, — усмехнулся Рен.
Они уже дошли до старых каштанов, под которыми густо синели ягоды, но пошли прямо по сочным кустикам, не замечая, что топчут голубику.
— Считайте, как хотите! — Клер вздернула нос. — Я знаю, что делаю. А теперь — прекратите меня преследовать, — и она решительно направилась куда-то в сторону, сама не зная, зачем.
Она успела сделать всего четыре шага, как мужская рука схватила ее за запястье и резко развернула.
— Разговор еще не закончен, — сказал Рен. — Почему вы убегаете?
— А ну, уберите руки, месье! — потребовала Клер.
Он был небритый, со щетиной на подбородке, а синие глаза смотрели… смотрели… Клер почувствовала, что тонет в этом взгляде, как в синих волнах Вьеннского моря. Нет, этого точно нельзя было допустить!
— Отпустите-ка меня! — воскликнула она. — Вы пьяны!
— Всего-то полбокала, — ответил он с усмешкой, еще крепче сжимая руку девушки.
Это стало последней каплей, и Клер, вырвавшись, отвесила наглецу крепкую пощечину.
В следующую секунду Рен притиснул девушку спиной к каштану, перехватив обе руки. Корзина с ягодами упала, голубика рассыпалась в траве, но этого никто не заметил.
— Вы — злючка, Клер, — сказал Рен приглушенно, приближая лицо к лицу девушки. — Такая же острая, как ваш ру. Говорят, попробовав его, чувствуешь себя огнедышащим драконом.
— Вы и без него здорово смахиваете на дракона. Пустите меня немедленно! — Клер пыталась сопротивляться, но Рен Рейв только крепче сжимал ее в объятиях. — Пустите!
— Ну уж нет. Мне попался такой улов, и я его точно не упущу. В этих краях ничего не изменилось — люди те же, судачат о том же. Ничего нового… кроме вас…
Бархатистые нотки в его голосе лишили Клер последних сил. Только что она яростно вырывалась, как вдруг присмирела, глядя удивленно и немного испуганно.
— Кроме меня?.. — прошептала она.
— Вот, так-то лучше, — похвалил ее покорность Рен. — Да, кроме вас. Это ведь… — пальцы его коснулись щеки Клер, и девушка вздрогнула, но он всего лишь убрал выбившуюся прядку, — это ведь вы готовите в бушоне, а не ваш брат.
— Что?! — пискнула Клер.
— Женщина-повар — весьма необычно, — продолжал Рен, наклоняясь к ней, — особенно для этих консервативных мест. Но у вас нет будущего, Клер. Вы вынуждены прятаться за своего брата, потому что никто никогда не признает женщину-повара. Но я исповедую прогрессивные взгляды и смотрю на вашу готовку иначе. Почему бы вам не бросить недотепу Жюля и не перейти ко мне? Я попробовал вашу говядину — она бесподобна. Поработаете у меня поваром, потом назначу вас су-шефом…
— Вы что это мне предлагаете? — Клер смотрела на него, как загипнотизированная пташка, на которую из кустов напала змея. — Я никогда не брошу дедушкин бушон!
— Никогда? — он был уже так близко, что она чувствовал запах шардонэ и горьковатого мужского одеколона.
— Никогда!..
— Не будьте так категоричны…
— Я никогда…
Тут губы его коснулись ее губ, и Клер закрыла глаза, улетая в небеса. Вернее, это земля уплыла из-под ног, а сама Клер осталась на месте, потому что чувствовала горячие губы Рена, и его руки, скользнувшие ей на талию, и его грудь, так тесно прижимавшуюся к ее груди. Головокружительный поцелуй продолжался долго, пока Рен не оторвался от девушки, скользя губами по ее щекам, опаляя дыханием.
— Голубика… ты вкусная, как голубика, — прошептал он. — Все еще отказываешь мне?
— Никогда… — зашептала Клер, чувствуя себя словно туман не только обволакивал ее, но и затуманил сознание..
— Лучше молчи, — он снова припал к ее губам в поцелуе.
Мир замер, а потом закрутился в бешеном вихре. И хотя Клер пыталась сопротивляться, сопротивление получалось невыразительным. Вернее¸ совсем не получалось. И руки ее, которыми она пыталась оттолкнуть Рена, почему-то обвили его шею.
