— Не слушайте ее, — сказала я, — она свихнулась со своими колдовскими книжками.
— Она тебя укусила!
— Но укус зажил, — я показала запястье. — Смотри, и следа не осталось.
— Что толку, если зажил, — сказала Варла, как будто уже зачитывала приговор. — Удивительно, что ты уже две недели остаешься человеком. Значит, я была права насчет твоей тайной силы. Любой другой в три дня стал бы упырем, а ты… ты просто выглядишь больной.
— Но есть какое-то противоядие… — произнесла я растерянно.
Чед в облике волка горестно взвыл, а Рэндел побледнел, но не произнес ни слова.
— Противоядия нет, — жестко отрезала свекровь. — Яд проникает в кровь и добирается до сердца, а потом до мозга. Ты станешь упырем. В этом нет сомнений.
— Но с Рэндела Манила тоже тянула кровь, — я попробовала остановить безумные фантазии свекрови. — И с ним все в порядке.
— Она пускала мне кровь кинжалом, — ответил Рэндел. — Она не кусала меня. Волк опять коротко взвыл и заметался по комнате.
— И что меня ждет?.. — спросила я, ни к кому не обращаясь. Варла с готовностью объяснила:
— Сначала тебе будет холодно, потом ты захочешь горячей пищи и питья. Кровь нетопырей медленно бежит по венам, поэтому они и стареют медленнее. Да что там, они совсем не стареют! Потом тебе захочется человеческого тепла, ласки, разврата — все это заставляет кровь бурлить, кипеть. А однажды ты прокусишь кому- нибудь вену, попробуешь на вкус человеческую кровь и поймешь, что это — самый пьянящий напиток на свете…
— Нет, — произнесла я, чувствуя, что кровь и в самом деле застыла в жилах. Всё это слишком походило на правду. И слишком напоминало речи Манилы. — Я не хочу становиться чудовищем. И я им не стану.
— Ты не можешь пробудить свою силу даже для того, чтобы разрушить заклятия Манилы, — безжалостно сказала Варла, — а хочешь противостоять законам природы. Яд победит тебя. Может быть, позже, учитывая твою странную возможность сдерживать злое колдовство. Но все-таки превратит. От этого есть только одно лекарство
— кол в сердце или отрубленная голова.
Чед глухо зарычал и вдруг встал передо мной, загораживая меня от своих матери и брата. Это взбесило Варлу:
— Что ты рычишь на меня, щенок?! — крикнула она на сына. — Ты сам понимаешь, что это неизбежно. Ты что, хочешь запереть ее в подвале и постоянно прятать от людей? От нее никогда не будет наследников. И в один ужасный день она вырвется из тюрьмы, и тогда твоя жизнь, жизнь твоих сыновей и твоих подданных подвергнется страшной опасности!
— Не смей говорить обо мне, будто я уже покойница, — сказала я сквозь зубы. Чед согласно рыкнул.
— Ты — покойница! Нежить! Нетопырь! — заявила свекровь и приказала: — Сэр Эдейл! Вы казнили одну упыриху, защищая моего сына, казните и вторую, защищая жизнь короля!
Я впилась взглядом в лицо Рэндела. Что он намерен сделать? Убить меня, как убил свою невесту?.. Раскел говорил, что Рэндел любил ее… Мне он тоже клялся в любви…
«Она напала на Чеда, хотела впиться ему в горло, — услышала я слова Рэндела, как наяву. — Пришлось отрубить ей голову».
Ради брата и господина он убил женщину, которую любил. И вот — снова оказался перед выбором. Рыцарь- Несчастье. Ему и в самом деле не везет. Не везет во всем — начиная от рождения, заканчивая любовью к женщине.
— Не медлите, добрый сэр, — уговаривала его Варла. — Смелее! Докажите свою верность.
Наверное, мне тоже надо было что-то сказать. Свекровь убеждала меня, что я могу воздействовать на людей — могу взглядом и голосом подчинить их своей воле. Если я сейчас заговорю с Рэнделом, то смогу заставить его убить старуху, которая сначала так жаждала отдать меня для насилия монстру, а потом с не меньшим жаром начала требовать моей смерти?..
Наверное, у меня бы получилось. Но я не сказала ни слова. И даже закрыла глаза, чтобы не видеть окаменевшего лица Рэндела.
Я устала. Смертельно устала. Пусть всё решится само. Без моего участия… Только быстро. Чтобы я не успела почувствовать боли и страха.
— Я не стану ее убивать, — прозвучал вдруг голос Рэндела.
Этот голос, эти слова — они словно вдохнули в меня жизнь. Я встрепенулась, открывая глаза. Чед стоял у моих ног, воинственно вздыбив шерсть, а Рэндел убрал меч в ножны.
— Сборище трусов и безумцев! — прошипела Варла и выхватила непонятно откуда длинный тонкий трехгранный кинжал. — Тогда я сама избавлюсь от нее!
Все произошло быстрее, чем можно было досчитать до трех. Чед зарычал, а Рэндел одним движением руки обезоружил Варлу, отобрав у нее кинжал.
— Как ты смеешь! — взвизгнула моя свекровь, потирая ушибленное запястье.
— Еще не договорил, — сказал Рэндел, швыряя кинжал в дальний угол. — Я убью любого, кто посмеет причинить зло миледи Кирии. И с этого дня буду находиться при ней неотлучно.
Чед поддержал его одобрительным рыканьем. Варла горестно покачала головой и сказала мне:
— Ты глупа, — а потом добавила, обращаясь к сыну и Рэнделу: — А вы — ослеплены. Она погубит всех
Глава 22.
Древние легенды
Дубрава встретила меня спокойствием и тишиной. Даже ветер, завывавший в лесу и ломавший ветки сосен, здесь утих. Душу охватили умиротворение и тепло, как дома, перед очагом в зимний вечер.
Я приподняла капюшон, оглядываясь и стараясь, чтобы солнце не коснулось моей кожи. Вокруг не было ни души, но солнце стояло в зените, не отбрасывая тени. Вспомнилась любимая поговорка Донована, который свято соблюдал час полуденного отдыха: «Когда солнце перед тобой, сзади могут незаметно подкрасться демоны».
«Каких демонов мне бояться после встречи с Манилой?» — сказала я себе, подавив трусливое дрожание где-то в области желудка. Я завертелась во все стороны в поисках таинственной незнакомки, обещавшей мне помощь, когда придет беда.
— Выходи! Я пришла! — крикнула я, сжимая кулаки.
А что, если это — очередная ложь или ловушка? Но другого выхода не было, и я снова и снова кричала на все четыре стороны: «Выходи! Выходи! Выходи!».
Чед и Рэндел остались ждать по ту сторону ручья, который весело звенел даже вопреки зимним холодам, а я вышла к круглому озеру, чтобы вызвать фею Флёр-де-Фарин, над существованием которой смеялась всего полгода назад.
— Выходи! — крикнула я снова, и мой голос подхватило лесное эхо.
Горячая рука обожгла мне плечо даже сквозь одежду, и я невольно вскрикнула оглядываясь. Рядом стояла стройная фигура в плаще с широким капюшоном, скрывавшим лицо.
— Не надо кричать, — сказал знакомый голос. — Я услышала бы тебя и без всего этого шума. А если ты немного помолчишь, то услышишь, как волны в озере напевают: «Трое и одна, трое и одна — доверься и будешь спасена!». Занятная песенка, правда?
