— Небольшую? — он красноречиво посмотрел на волка. — Но где вы его нашли?
— Он сам нашел меня. Он уже не раз помогал мне. Только я не понимала этого. Он помолчал, а потом спросил:
— Но где вы были?
— В плену, — ответила я, не сводя глаз со зверя.
Тот перевернулся на спину, подставляя огню брюхо.
— Мы так и знали, — мрачно и тихо сказал Эрик. — Отец разыскивает вас. Хоть бы он вернулся до темноты. Метель разыгралась…
— Значит, ваш отец жив? — я усмехнулась, но не очень весело.
Нет, смерти я никому не желала, но этот старикан порядком попил моей крови. И насколько было бы легче и лучше без него.
— И Йорген и Лаэрд тоже, — точно так же усмехнулся Эрик. — Хотя их следовало бы повесить, раз ослушались приказ и не смогли охранять вас, как следует.
«Сторожить, а не охранять», — мысленно поправила я его, а вслух сказала, равнодушно дернув плечом:
— Вешайте.
— Поражаюсь вашему милосердию, — произнес юноша, помолчав.
— А я — вашей трусости, — отрезала я. — Где сэр Рэндел?
— Пропал, — глухо ответил он.
— Его ищут?
Эрик промолчал и отвел глаза.
— Замечательно, — кивнула я, поднося ладони к камину. — На него напали в замке, на меня напали в замке, и никому нельзя верить, ни на кого нельзя положиться.
— Почему же — ни на кого? — возразил Эрик. Я остановила его одним взглядом.
— И только этот зверь не сделал мне ничего плохого, — сказала я резко. — И не предавал меня. Отойдите, не хочу с вами разговаривать.
Он отошел, как побитая собака, а служанка принесла миску с молоком и миску с костями — для волка. Она остановилась поодаль, не решаясь подойти, и я забрала у нее миски и сама поставила их перед зверем.
— Вот и твой ужин, мохнатый, — сказала я ласково.
Но вместо того, чтобы жадно наброситься на угощение, волк шумно вздохнул и повернул морду к столу, где слуги накрывали для меня. Там на блюде лежали жареные куриные ножки — щедро сдобренные чесноком и луком.
Я проследила его взгляд, подумала, а потом сказала:
— Может, предложить тебе куриные ножки?
Спустя четверть часа в мою спальню не заглянул только ленивый. Сэру Бриенну понадобилось срочно рассказать, что метель разыгралась, и из трех спасательных отрядов, отправленных за мной, вернулись только два. Нет сэра Раскела и двух его сопровождающих.
Рыцарь беззастенчиво глазел на волка, который стоял передними лапами на столе, жадно ел куриное мясо и кашу, и прихлебывал вино. Вино я налила в миску, а к молоку он даже не притронулся.
— Что мы будем делать с ним, миледи? — спросил сер Бриенн углом рта.
— Ничего, — ответила я. — Он будет жить со мной. Он милый, правда? Я всегда мечтала о комнатной собачке. Но моя сестра терпеть не могла животных… Так что мечта осуществилась лишь теперь.
— Милый? Мечта?.. — рыцарь открыл рот и позабыл закрыть.
Волк тем временем затребовал сладостей, указав на них мордой, и я пододвинула к нему блюдо, почти с нежностью глядя, как исчезают один за другим нежнейшие пирожки из заварного теста со сливочным кремом.
— Но это — дикий зверь, — сказал сэр Бриенн, немного придя в себя. — Вам опасно находиться с ним. Ночью его потянет в лес…
— Находиться с ним — не менее опасно, чем находиться в клетке с вашим королем, — перебила я его. — Но вас ведь это не смущает?
— Миледи… — он в замешательстве потер подбородок.
— Пусть сделают для меня ванну, — приказала я, всем своим видом показывая, что вопрос в отношении волка решен. — Я много пережила, устала и хочу спать. Очень рассчитываю, что вы начнете поиски сэра Эдейла. Я желаю знать, что с ним.
Сэр Бриенн пробормотал что-то, что можно было принять, как согласие, и удалился.
Служанки во главе с Эдит наполнили ванну, а потом я их отослала, сказав, что вычерпывать воду они будут завтра.
Заперев за ними двери, я, наконец-то, сняла платье, а потом и нижнюю рубашку. Волк, опять устроившийся у камина, поднял морду и проводил меня взглядом.
Раздевшись, я опустилась в горячую воду, только сейчас понимая, как промерзла за время блуждания в лесу. Кто похитил меня? Зачем спрятал в пещере?.. Вопросов было много, а ответов — ни одного.
Шорох, раздавшийся со стороны, заставил меня вздрогнуть. Занавес, отделявший ванную комнату от спальни, колыхнулся и сдвинулся чуть в сторону.
— Рэндел?.. — спросила я дрогнувшим голосом, и сердце оборвалось, а потом заколотилось в безумной надежде.
Но, конечно же, это был не Рэндел. В ванную комнату просунулась морда волка, и я в досаде брызнула на него водой.
— Подглядывать за дамами во время купания — верх неприличия, — сказала я, и волк скрылся в спальной комнате.
Выкупавшись и прополоскав волосы, я надела рубашку и завернулась в халат. Когда я вышла, волк лежал возле камина, положив морду на лапы.
— Ночи в этом замке неспокойные, — сказала я зверю, как будто он мог меня понимать, — так что не пугайся, если что-нибудь услышишь или увидишь.
Я говорила больше для себя — потому что с содроганием ожидала появления Манилы этой ночью. После того, как прикончили Нобара, вряд ли сестрица успокоится. Но после всего пережитого страшно хотелось спать, и я уснула, едва легла в постель. Поспать удалось немилосердно мало, потому что меня разбудили шорох и тихое постукивание. Я села рывком, представляя, как Манила болтается за окном, пытаясь сломать решетку, или впустить волосы-змеи в щелки между ставнями, но стучали в двери — осторожно, настойчиво.
Волк спал возле прогоревшего камина, а я на цыпочках пробежала к двери и пискнула:
— Кто здесь?
Если я надеялась, что раздастся голос Рэндела, то снова ошиблась.
— Это Эрик, миледи, — послышалось из коридора. — Откройте, пожалуйста. Мне надо с вами поговорить.
— Не время для разговоров, — ответила я недовольно, сразу перестав бояться. — Не мешайте спать.
— Миледи, миледи, откройте! — упрашивал он.
Волк проснулся и поднял голову, дернув единственным уцелевшим ухом.
— Нашел, когда притащиться, — проворчала я, вооружилась коклюшкой и открыла дверь, на всякий случай держась на расстоянии от порога.
Но в коридоре не было ни страшных демонов, ни кровожадных чудовищ, только Эрик несмело топтался и потирал ладони в смущении. И краснел, конечно же. Это было видно даже при тусклом светильнике.
— Можно войти? — робко спросил юноша.
— Входите, конечно, — разрешила я, пропустила его в спальню и заперлась на задвижку. — Вы так бесстрашно разгуливаете по ночам…
