— Миледи! — запоздало воскликнул Раскел, а Рэндел чуть заметно покачал головой, делая мне знак молчать.
— Развяжите, немедленно! — повторила я, не обращая внимания ни на крики одного, ни на тайные знаки другого.
Я не верила, что гвардейцы меня послушают, и готовилась устроить скандал, но королевские стражи вдруг поклонились и бросились развязывать рыцаря, мешая друг другу.
У сэра Эдейла был такой потрясенный вид, что в другое время я бы посмеялась и не промедлила поязвить, но сейчас мне было не до смеха.
— Вы… что делаете? — раздался в абсолютной тишине голос сэра Раскела.
Королевские слуги и обитатели замка Флёр смотрели во все глаза, а я удовлетворенно кивала, довольная, что хоть один мой приказ выполнили расторопно и без пререканий.
Рэндел, освобожденный от пут, растирал запястья, на которых остались красные рубцы, и не отрывал от меня взгляда.
— Теперь я хочу видеть короля, — сказала я громко. — Доложите ему.
— Что тут происходит? — тут же раздался недовольный голос Альфреда, и сам король вышел во внутренний двор в сопровождении трех ближних. — Зачем вы хотели встретиться со мной, миледи?
Даже Раскел отступил, почтительно склонившись, но после гигантского волка, сумасшедшей старухи и теней, которые хотели моей крови, недовольство короля казалось совсем не страшным.
Король стоял на крыльце, еще в костюме для охоты, и лицо у него было хмурым. Особых переживаний по поводу смерти брата я не увидела, и это придало мне еще больше смелости. Я подошла ближе и поставила ногу на первую ступеньку, глядя на короля снизу вверх и в упор.
— Хотела встретиться с вами для того, — произнесла я четко и громко, — чтобы спросить, что вы намерены делать с моим рыцарем. Почему его ведут связанным? Словно он вор!
— Миледи… — сэр Раскел смущенно потер ладони, делая шаг по направлению ко мне и королю, но я остановила рыцаря, вскинув руку.
— Вам разве разрешили вмешиваться в мою беседу с королем? — спросила я, не поворачивая головы и продолжая буравить Альфреда взглядом. — А вы почему молчите, ваше величество?
Разговаривать с королем в таком тоне было недопустимо, и я прекрасно это понимала, но остановиться не могла. Обида за допущенную несправедливость, гнев, злость — все это бурлило в моей душе. А больше всего меня потрясли кольцо и пряжка, которые нацепил на себя непроходимый остолоп Рэндел. Зачем?! Зачем было носить при себе мою пряжку?
— Возможно, вы еще не знаете, — начал высокомерно Альфред, — но ваш человек убил моего брата. Причем убийство было умышленным и еще — подлым, потому что мой брат пострадал на охоте от зубов дикого зверя…
— Ваш брат — сам дикий зверь! — воскликнула я.
— Миледи… — опять попытался вмешаться сэр Раскел, но его перебил Альфред.
— Вы забываетесь, госпожа Сомарец, — процедил он сквозь зубы. — Кто дал вам право говорить подобное о моем брате? О покойном брате?
Глядя в его потемневшее лицо, я по-прежнему не испытывала страха.
— Право чести! — бросила я дерзко. — Ваш покойный брат поймал меня в лесу и хотел опозорить, принудив к сожительству! Только благодаря сэру Рэнделу я была спасена. За то преступление, что совершил ваш брат, его мало было…
— Она лжет! — выскочил вперед какой-то прыщавый юнец.
Я не сразу узнала его, но он любезно напомнил, где мы встретились.
— Она все лжет, — тараторил он, захлебываясь словами. — Она ведьма, она призвала оборотня, и тот загрыз Дикси и напал на милорда, а потом она обольстила Эдейла, и он напал на моего господина…
— А вот это тоже сделал оборотень?! — крикнула я, сбрасывая плащ. — Взгляните, ваше величество, мои платье и рубашка разрезаны кинжалом вашего брата!
Король и все остальные уставились на мою обнаженную грудь, но меня это ничуть не смутило.
— Я не прошу, я требую, — заговорила я веско, — чтобы был справедливый суд, чтобы прегрешения вашего брата, получившего по заслугам, не замалчивались, и чтобы человека, который не побоялся встать на защиту женщины, не вели связанным, как барана.
— А… да… — только и произнес король, разглядывая мою грудь, как будто она была из чистого серебра с перламутровой инкрустацией.
В следующую секунду рядом со мной оказался сэр Эдейл и завернул меня в плащ, для верности придерживая его края.
— Достаточно, миледи, — сказал рыцарь тихо.
— Не достаточно! — огрызнулась я.
— Пройдемте со мной, дорогая миледи Кирия! — король словно очнулся и услужливо предложил мне подняться по ступеням. — Я хочу услышать все, что произошло, из ваших уст.
— Верьте мне, ваше величество… — начала я, но Рэндел удержал меня и встал между мною и королем.
— Миледи никуда с вами не пойдет, — сказал рыцарь угрюмо. — А если пойдет, то только в сопровождении сэра Раскела и Йоргена с Эриком.
Йорген и Эрик тут же шагнули вперед, готовые следовать за мной, куда угодно. Помедлив, к ним присоединился и сэр Раскел.
— Что такое? — спросил Альфред с легким раздражением. — Вы не доверяете своему королю?
— Милорд Сомарец поручил нам охранять его жену от любого, — сказал Рэндел, не дрогнув под строгим взглядом короля. — Я защитил ее от вашего брата, надо будет — стану защищать и от вас. Но я вроде как под стражей…
— У тебя нахальства — на троих, Эдейл, — буркнул король. — Идите сами, если вам угодно. Больше никого не надо.
Я догадалась, что он не хочет, чтобы постыдное поведение его брата стало известно еще и в подробностях. Мы с Рэнделом поднялись на пару ступеней, когда слуга убитого брата короля возопил:
— Она уже околдовала вас, ваше величество! Бойтесь ведьмы!..
Этот глупый вопль взбесил меня еще больше, чем несправедливые обвинения. Я рывком повернулась к кричавшему, сбросив руку Рэндела — он предостерегающе сжал мое плечо, и сказала прямо в перекошенное от страха лицо слуги:
— Я — не ведьма! Клянусь, что не обладаю ни капелькой магической силы! Потому что если бы я умела колдовать, то ты умер бы первым! А вместе с тобой — те трусы, которые держали меня, чтобы ваш хозяин мог утолить свою звериную страсть!
Слуга слабо вскрикнул и отступил, спеша спрятаться за спины королевских гвардейцев.
— Пройдемте, миледи! — король уже с трудом сдерживал гнев. — Об этом лучше поговорить наедине.
Конечно же, разговор «наедине» предполагал присутствие советника, начальника королевской гвардии, двух гвардейцев, пажа, подававшего королю напитки, и нас с Рэнделом.
Я смогла очень связно и коротко рассказать о происшествии в лесу. Меня словно поцеловала муза красноречия
— такими яркими фразами я описала недостойное поведение брата короля.
