А играть ещё больше получаса.
На счастье Лобановского, на счастье игроков «Кайрата» и на огромное счастье собственное, которое оценят позже, игроки «Шахтёра» решили, что дело они своё сделали, загнали зарвавшихся аутсайдеров под плинтус, и теперь можно отдохнуть на своей половине, попинывая кое-чего. Алма-атинцы минут десять пытались пробить оборону горняков в лоб. Один раз даже в штрафную площадку сходу ворвались, но Абгольц ударил гораздо выше ворот. Потом игра стала вообще странной: «Кайрат» возил мяч на своей половине, а «Шахтёр» — на своей. Трибуны, оскорблённые такой профанацией, ревели раненым зверем. Вся футбольная Москва, вернее, крепчайший её дистиллят, заполнивший чашу «Локомотива», требовала, настаивала, завывала, улюлюкала и бесновалась. «Да вы ж навались, навались, негодные! Ах, черти сопливые, конепасы, киргиз-кайсаки, чтоб повылазило вам! Витька, немец-перец-колбаса, не вгоняй старика в печаль!» — хватаясь за белые вихры, торчащие из-под допотопного картуза, стенал дядя Кеша.
Тренер пытался вновь наладить атаку правым флангом, и спустя ещё несколько минут Олег Долматов был сбит метрах в пяти от штрафной. Бить взялся Абгольц, и опять вышло над перекладиной. Назад, однако, не ушёл, и, когда вратарь горняков стал вводить мяч, рванул поддавить его. Юрий Дегтерёв, голкипер молодой, чуть поспешил — выбил скверно. Мяч взвился вверх и приземлился в шаге от Сергея Квочкина. Ветеран бить с ходу не стал — вытянул на себя защитников и точно подал чуть не зависшему вне игры Абгольцу. Оборонцы вдвоём ломанулись направо, явно не успевая, но и Виктор бить и проверять на прочность Дегтерёва не стал. Очень издалека, от самой середины поля, бежал, как маленькая кукла-неваляшка, чуть клонясь из стороны в сторону, защитник Владимир Асылбаев, в прошлом году сыгравший пару раз за молодёжную сборную СССР.
Абгольц перебросил мяч поверх голов набегающих беков «Шахтёра» прямо на ход молодому. И не забил бы — да и не забил. Володька принял пас, замахнулся и вдарил от души. Так-то ударная правая, а тут правой неудобно — засадил левой. Мяч — он не дурак, пнули — полетел, но только не туда, куда надо, а туда, куда пнули. Обогнув совсем охреневшую от такой гонки с препятствиями пару защитников, он опять прилетел к Рыжему. Чего уж было делать? Судьба. Ахнул по воротам, и даже досматривать окончание этой драмы не стал. Асылбаев запутал всех — и защитников, и вратаря. Тот продолжал выход на мяч, а мяч-то уже летел с другой стороны. Ворота пусты — хоть пяткой заколачивай. И, как вишенка на торте, игрок «Шахты» у дальней штанги — чего там делает-то? Приналёг на неё, чтобы не упасть, или чтобы она сама не упала? Вот и не получилось положения вне игры, хоть Виктор и стоял за спинами почти всех защитников. 2:2.
И играть ещё минуты три.
Валерий Лобановский эту корриду минутную с перепасовкой у чужой штрафной наблюдал с выпученными глазами. Один не забил вернейший, потом второй, третий. Заорал чего-то — и тут мяч взбесился и сам в очередной раз подставил коричневую голову под удар Абгольца. Фу-ух…
Как было просто, оказывается, простым футболистом жизнь прожигать. Сколько он сегодня нервных клеток спалил, а сколько ещё сгорит за три минуты? Как там перед выходом на второй хаф сказал этот народный поэт:
Ты, Васильич, рыкать брось
И молись, чтоб обошлось.
Поневоле молиться начнёшь.
Многоголосый, но единогласный вопль, которым разразился стадион после гола, не утихал ни те три минуты, что оставались на часах, ни ещё добрых пять после. Он раскатами заливал весь район Черкизово, а за москвичами его подхватили принявшие весть по радио Ленинград, и Минск, и Ереван, и Челябинск, и Астрахань, и Ходжент, и, конечно, Алма-Ата. Взорвался в ночи криками палаточный лагерь, разбитый возле раскопа на реке Большая Алматинка. Это была всего лишь ничья в рядовом матче чемпионата СССР, но это была и победа.
Глава 18
Событие тринадцатое
На рынке.
— Чем вы кормили ваших гусей?
— А почему вы спрашиваете?
— Я бы тоже хотела так похудеть.
Конь в яблоках и гусь в яблоках — это две принципиально разные судьбы!
Валерий стоял в туннеле, привалившись плечом к стене, и ни о чем не думал. Просто никаких мыслей после такого двухчасового мытарства в голове не оставалось, а ведь сейчас идти к команде, что-то ей говорить. Успел даже забыть, за что хотел похвалить — в голову лезла только ругань. Сколько же можно спасаться? Вот решил минутку постоять, подумать — а не думается. Тут из-за спины раздался знакомый сдавленный тенорок:
— Ну здорово, Гусь!
Этого ещё не хватало… Сейчас задолбает нравоучениями, а сил и так нет. И не пошлёшь — нельзя легенд посылать. Вздохнув, обернулся:
— Ну, здорово, Гусь.
Посмотрели друг на друга пару секунд, и прыснули. Оба высокие, с длинными шеями, только у того, второго, ещё и нос совсем как клюв, и голос как у злого гусака — шипящий и противный. Игорь Нетто. К Лобановскому среди футболистов это прозвище не очень-то привязалось, больше Балериной звали, или просто Лобаном, но уж Гусь Гуся всегда отметит. И пощипать никогда не забудет.
— Крутенько начинаешь, молодой человек. Две недели как работаешь в Вышке, а уж скандал на скандале. Завтра опять передовицу в «Советском Спорте» захапаешь. Не стыдно хоть?
— Стыдно — это кабы дули всем. А мы вон пока ничего, очочки берём.
— «Очочки берём»! Шаровики вы. Второй матч подряд отскакиваете. Что за игра у вас, я не пойму? Где пасовка? Отдают, как на бильярде! Каждый второй пас — в больницу, на разрыв связок! Поди обработай такое!
От кого другого такой штурмовки с налёта не потерпел бы — огрызнулся б, да пошёл восвояси. Но — Нетто! Лучший распасовщик всего советского футбола. На все времена. Имеет право, мать его.
— Вот к Качалину в гости поедешь сейчас — поучит тебя, чьи в лесу шишки, а на ветке яблочки.
А вот это уже было прямо-таки обидно. Намёк Валерий понял сразу. Всего два матча довелось ему, совсем ещё молодому нападающему киевского «Динамо», сыграть за первую сборную СССР, тогда — лучшую команду Европы. После победного чемпионата Европы Качалин решил омолаживать команду. Первый раз Лобановский был вызван на гостевой товарняк со сборной Австрии — заменить на левом краю нападения самого Месхи. Попробуй-ка, влезь в эту шкуру! Журналисты в том проигранном матче отметили их связку с Хусаиновым, но тренер был иного мнения и выставил дебютанту двойку — как, впрочем, и всей команде, за исключением троих, в том числе, и капитана Нетто. Следующего вызова пришлось ждать почти год — снова товарищеская встреча на выезде, на этот раз с Польшей. Качалину почему-то вздумалось поставить выраженного крайнего Лобановского на позицию центрфорварда. Эксперимент не удался, Валерий отыграл только час и был заменён, а тренер в отчёте его просто разгромил. Каждое безжалостное слово он помнил наизусть.
