Степа не знал, что ответить, и сказал правду, которая пришла к нему, когда он задыхался.
– Я не смог бы жить, если бы Карлоса убили из-за меня.
И вдруг Степа осмелился посмотреть Мадо прямо в глаза и спросить:
– А разве вы бы бросили друга?
Мадо не ответил. Он не любил сослагательное наклонение. Мадо долго изучал Степино лицо… Степе показалось, в него смотрят тысячи глаз. Рука гирей придавила Степино плечо:
– А ты хороший человек, гринго. Постарайся не стать плохим.
Степино сердце сжалось и лопнуло. Он всегда сомневался именно в этом, самом важном для человека, критерии. Поэтому он с какой-то болью и недоверием спросил:
– А откуда… откуда вы знаете, что я хороший человек?
– Я не знаю, я вижу. – Мадо вернулся за стол и продолжил: – Гринго, скажи, а ты когда-нибудь пробовал кокаин?
– Нет, хотел вот…
– Зачем?
– Ну это же… ну, это как в Россию приехать и не попробовать водку с икрой.
– Что такое икра?
Степа как мог объяснил. Мадо был все так же тягуч:
– Аааа, слышал. Это вкусно?
– Очень.
– А вот кокаин вряд ли. Не надо. Ты умрешь, точнее ты станешь плохим человеком, а потом быстро умрешь. Молчишь? Думаешь, почему я им торгую? Нечем больше. У нас было золото, но его украли испанцы. У нас нет ничего другого. Плохо, но что делать.
– Я вас не осуждаю…
Степа понял, что хочет обязательно еще раз увидеть Мадо, посмотреть в его тысячи глаз. Там было столько всего, что он так давно искал. Там были все ответы. Он опять превратился в мальчика и задорно предложил:
– Слушайте, а приезжайте к нам в Россию. Я куплю вам пять килограммов черной икры.
– Спасибо, гринго, но боюсь, – Мадо грустно улыбнулся… боюсь не удастся. У меня мало времени осталось. Приезжай ты. Я познакомлю тебя с духами. Мне кажется, тебе есть смысл с ними поговорить. Может, ты, наконец, поверишь в то, что ты хороший человек. Только поторопись…
Степа ощутил укол куда-то в больное. Он, правда, слышал о том, как в Латинской Америке разговаривают с духами, поэтому озадачился.
– Вы же против наркотиков.
– Ты не путай вот это белое дерьмо и разговоры с духами. Приедешь?
– Приеду. Обязательно.
– Это хорошо. Карлос сейчас тебя отвезет, я с ним завтра поговорю, мне кажется, он может от тебя кое-чему научиться. И когда придет его время выбирать, каким человеком стать, плохим или хорошим, он вспомнит тебя и, может, послушает, а мне кажется, это случится очень скоро. Карлос, ты же меня услышал?
Карлос кивнул.
По дороге назад они молчали. Когда прощались, Карлос обнял Степу и держал пару минут.
– С-с-с-с-пасибо, Степа. Я это н-н-никок-к-к-к…
Карлос заплакал.
Степа часто вспоминал Мадо, иногда звонил Карлосу, передавал Мадо привет, но приехать как-то пока не получалось. Степа, конечно, рассказал по возвращении Любе все в деталях. Особенно про хорошего человека. Он был так счастлив от этой банальной оценки, а Люба… Люба, как ему показалось, ничего не поняла. Особенно про хорошего человека.
Так бывает, когда близкий человек вдруг не понимает чего-то очень важного. Он от этого не становится менее близким, просто иногда нужно подождать. Когда-нибудь близкий обязательно поймет. Ну или ты, наконец, поймешь, что человек – не близкий.
В тот момент Люба сказала, что Степа идиот и что если бы ему реально пришлось отдать несуществующие у них шестьдесят тысяч долларов, она бы с ним развелась из чувства самосохранения. Так что ехать снова в Перу Степа не спешил. Просто часто думал о Мадо. Индеец стал для него кем-то вроде смеси Деда Мороза и Конфуция. Степа представлял себе их встречу, как он будет трясти объемную ладонь Мадо, обнимет его, а потом они начнут есть черную икру и разговаривать с духами, и духи подтвердят Степе все что до этого говорил Мадо. В принципе, духов он представлял такими же, как Мадо, только из дыма.
А однажды ему приснился сон. Мадо приехал в Россию, почему-то в одежде каманчей из советских фильмов. Они пьют водку, закусывая икрой из бочки, Мадо принимает гостей, смотрит всем в глаза и выносит вердикт, Любе он тоже говорит, что она хороший человек, и она, наконец, понимает, о чем речь. А потом их всех даже приглашают почему-то на закрытие Олимпиады восьмидесятых, хотя Степа родился в восемьдесят втором. Они смотрят соревнования, а потом организаторы выпускают олимпийского медведя в небо, и Мадо в изумлении спрашивает:
– Интересно, с какими духами общаются люди, видевшие таких странных медведей?
Проснувшись, Степа решил набрать Карлоса, чтобы рассказать о сне и передать привет Мадо.
– Карлос, привет! Ну как у вас дела?
– Привет. Плохо.
Голос был таким холодным и бесчувственным, что Степа сразу все понял.
– Карлос… Мадо? Он жив?! С ним все в порядке?!
– Нет. Мадо убили, – спокойно и без всякого заикания произнес Карлос.
Ком в горле, как опухоль, занял все пространство. Убили Мадо… Степа пытался найти какую-то справедливость и хрипло спросил:
– Из-за наркотиков?
– Нет. Просто так. Он поехал в соседний городок, повздорил с двумя отморозками и его забили палками прямо на улице, – Карлос как будто зачитал протокол опознания.
Разорванный Степа вдруг испытал новое чувство. Оно его раньше не посещало, а сейчас как черная волна залило все внутренности, уничтожив даже боль. Ненависть. Безграничная, абсолютная, всепоглощающая ненависть. Он знал, что разорвет руками убийц Мадо, что перегрызет им горло. Степа тихо, но яростно прокряхтел:
– Их поймали?
– На следующий день.
– Вы же не отдали их полиции?
– Нет, мы сами разобрались. – С жутким, еле слышимым смешком ответил Карлос.
В этот момент Степа ощутил во рту сладкий вкус. Он знал, что ответ на следующий вопрос сделает его счастливым. И чем более бесчеловечным он будет, тем сильнее будет счастье.
– Расскажи, как вы их убили?
Слово «как» было произнесено с таким упоением, что Степе самому стало на мгновение страшно.
– Степа, ты уверен, что хочешь это знать? Ты точно готов? – Карлос был, конечно, уже другим человеком, беспощадным, жестоким и неумолимым. Карлос научился ненавидеть и убивать. Трогательный, добрый Карлос из прошлой жизни умер вместе с Мадо и теми двумя, точнее, именно с теми двумя. Но новый Карлос Степе нравился гораздо больше. Степа захотел стать таким же. Он со школы хотел быть именно таким. Он их всех помнил. Всех. По именам. Поэтому он не сомневался.
– Да, готов. Говори.
– Мы их не стали убивать. Просто похоронили рядом с Мадо. В просторных гробах. Даже подушки дали. И еще кое-что в дорогу, чтобы не скучали.
