— Что ж, это хорошо. — Сбитая с толку, Лизетт перевернула записку и прочла вслух: «Прекрасной молодой женщиной».
— Да, — выдохнула я и заморгала, сдерживая слезы.
22 июня
— Мадам Бонапарт в саду, — услышала я слова лакея. Над живой изгородью из самшита проплыл белый плюмаж, послышался юношеский голос. Знакомый голос! Я подобрала юбки и с бешено колотящимся сердцем поспешила по узкой дорожке.
Мы почти столкнулись. Эжен поднял меня на руки и неуклюже закружил.
— Не могу поверить, это действительно ты! — со слезами на глазах воскликнула я.
— Да, мама, действительно я. Приехал как раз к твоему дню рождения.
Я взяла его за руки, моргая и судорожно втягивая носом воздух, чтобы не расплакаться от нахлынувших чувств. Он не забыл!
— Ты не писал. Не ждала тебя — думала, ты приедешь только через месяц.
Я была так рада его видеть!
Эжен смиренно высвободил руки.
— Уже знаю: я не ношу перчатки для верховой езды и не стригу себе ногти, — произнес он, подражая моей интонации и улыбаясь.
— И не думала об этом, — сказала я, смеясь. — Когда же это ты так вырос?
Однако я видела перед собой все то же любимое мальчишеское лицо с ямочками и веснушками на носу и щеках.
— Как ты доехал?
Но прежде, чем он успел ответить, появилась моя новая собака, которая стала обнюхивать его сапоги.
— Это еще кто? — воскликнул он, отпрыгнув назад.
— Его зовут Мопс.
Крошечное черное создание село на краю дорожки, по-старчески тяжело дыша и отставив в сторону больную лапу.
— Что говорит об этом Фортюне? — Эжен наклонился и погладил Мопса по голове.
— Фортюне погиб, Эжен, — покачала я головой. — Недавно. Он задирался к мастифу повара, и… — При воспоминании об этом на глаза навернулись слезы.
— Фортюне бросился на мастифа? — Это показалось Эжену невероятным.
— Идем, — потянула я его за руку. — Бонапарт в конюшне.
Сын остановился вдруг на дорожке.
— Генерал Бонапарт? — запнувшись, переспросил он.
— Он будет очень рад твоему приезду. — Я снова потянула сына, но он был слишком крупным, чтобы я могла сдвинуть его с места. Только тут я поняла. Отчим, которого Эжен едва знал, теперь стал героем, Освободителем Италии, командующим армией.
23 июня
Тотчас началось обучение Эжена.
— Лучшая война — та, которую выигрывают без сражений, — услышала я после ужина голос Бонапарта. — Можно использовать в своих интересах силы природы, но ключ к победе — знание. Сражения выигрывают вот здесь. — И Бонапарт постучал себя указательным пальцем по лбу. — А не здесь. — И он положил руку на эфес сабли. — Я понятно говорю?
— Да, генерал, — с готовностью ответил Эжен.
Бонапарт встретился со мной глазами и усмехнулся.
29 июня, восемь часов пополудни или около того, я без сил!
Эжен, Жюно и капитан Шарль пришпорили коней и поскакали вперед. Лизетт изо всех сил старалась не отстать (она отважная наездница). Моя же лошадь следовала за ними спокойным шагом по дорожке вокруг пруда, я наслаждалась одиночеством и видами. Был славный летний день.
Вскоре я поняла, что потеряла остальных из виду. И уже начинала волноваться, когда на горизонте заметила всадника — то был капитан Шарль. Ударив лошадь ногами, я заставила ее перейти в галоп.
— Я заблудилась! — Смеясь, я остановилась рядом с Шарлем и натянула поводья, придерживая коня.
Капитан Шарль приосанился.
— Я затем и вернулся, чтобы выручить даму из бедственного положения.
— Так это и есть Восточный Ветер! — сказала я, разглядывая лошадь капитана. Последнее время ходили невероятные слухи о том, сколько он заплатил за нее; Паулина быстро окрестила эту кобылу Сто Луидоров. Хорошо сложенная, с блестящей черной шерстью, она излучала силу и была необычайно красива.
— Нравится? — Капитан похлопал кобылу по шее. Сверкнули серебряные украшения у нее на голове.
Лошадь, несомненно, была великолепна.
«И капитан очень хорошо смотрится на ней», — подумала я, отметив необычный ряд стежков на обшлагах его куртки и прямоугольные костяные пуговицы.
— Моему отцу однажды посчастливилось владеть лошадью, похожей на вашу, — сказала я. — Он выиграл ее в карты и называл Дамой Удачи.
— Мне выпала удача другого рода.
Наши лошади шли рядом.
— Вот как?
— Я заключил выгодную коммерческую сделку, — пояснил капитан, согнав муху с уха Восточного Ветра.
— С братьями Боден?
— Да, и как следствие они пригласили меня стать их компаньоном. Они получили большую прибыль от перепродажи национальной собственности, но теперь желают заниматься военными поставками — в частности, поставками лошадей.
— Для Итальянской армии?
— Наверное, было бы глупо с моей стороны разглашать такие сведения.
«Это признак большого доверия», — подумала я.
— Позволите сказать вам нечто по секрету, мадам? Как только будет подписан мир, я намерен подать в отставку. Не всякому же быть солдатом…
Конечно, трудно представить себе капитана Шарля с саблей и еще труднее — вообразить, как он кого-то ею рубит.
— Военные поставки очень выгодны, — согласилась я.
— При наличии нужных связей — да. Но без них… — Он цокнул языком, отчего его кобыла рванулась вперед. — Прежде братьям Боден не удавалось заполучить правительственный контракт.
— А они обращались в Военное министерство?
— Да, но без резолюции некоего директора это бессмысленно, — покосился на меня Шарль.
— Случайно, не директора ли Барраса вы имеете в виду?
— Я так понимаю, вы с ним на дружеской ноге…
— Мы друзья.
— Это делает вашу позицию очень сильной.
— Ну это как посмотреть, — засмеялась я.
— Мадам, позвольте вас спросить?
Мы направлялись к крутому спуску, так что я пригнулась к шее лошади, чтобы седло не сползло.
— Конечно, — разрешила я, не сомневаясь, что капитан хочет, чтобы я рекомендовала «Боден компани» Баррасу. Ко мне так часто обращались за покровительством, что я уже научилась догадываться, о чем меня попросят.
— Не хотите ли присоединиться к нашей компании? Надеюсь, я не обидел вас таким предложением, мадам?
Я сжала икрами круп лошади, чтобы она пошла вперед.
— Напротив! — Его предложение действительно казалось интересным.
