— Я буду скучать по тебе сегодня вечером… — выдыхает мне в шею Андрей. — Безумно буду скучать.
— Я тоже, — ловя его взгляд затуманенным взором, шепчу в ответ. Запускаю пальцы в его взъерошенные русые волосы, и плавлюсь, словно теплый воск в его объятиях.
— Выгоняй меня, — поглаживая мою спину, просит он. — Иначе все мои дела встанут окончательно, а компания папы разорится.
— Ладно, — грустно вздыхаю я. Поднимаюсь с уголка и беру его за руку. — Идем, я вытолкаю тебя за дверь.
— Не грусти, завтра суббота, я обязательно приду к тебе в гости. Если будешь нормально себя чувствовать, куда-нибудь сходим.
— В кино? — загораются восторгом мои глаза.
— Хорошо, — притягивает меня за талию он. — Вечером закажу билеты в кино.
— Я буду ждать. Очень, — продолжая трепетать в его руках от переполняющих чувств, бормочу я.
— До встречи завтра.
— До встречи.
Я щелкаю замком, и Афинский, чмокнув меня в губы, исчезает за дверью.
После его ухода я захожу в свою комнату, ложусь на кровать и проваливаюсь в глубокий сон.
Когда я просыпаюсь, за окном ночь.
«И почему меня никто не разбудил?»
Осторожно сажусь на постели. Колени жутко ноют, когда пытаешься шевелиться. Но в целом сон подействовал на меня самым целительным образом. Я смотрю на часы в своем сотовом телефоне. Почти одиннадцать вечера. Мне жутко хочется принять душ.
Я отправляюсь в ванную. С наслаждением отдаюсь теплым струям, стараясь как можно меньше мочить колени. Вспоминаю утро, крепкие объятия Андрея в его спальне, его откровенные ласки и поцелуи, и ощущаю, как внизу живота растекается горячее тепло. Мне безумно хочется, чтобы он оказался сейчас рядом. Чтобы прижал меня спиной к своей груди, и гладил, гладил… Жалил поцелуями мои плечи и грудь, заставляя выгибаться от наслаждения.
И вдруг, среди слишком откровенных фантазий в моей голове внезапно щелкает — дом можно найти, если отправиться вдоль побережья на катере. Я могу узнать спуск, который огражден с двух сторон скалистыми выступами.
И как мне не пришло это в голову утром, когда мы бесцельно ездили по окрестностям?
Глава 21
Я выбираюсь из ванной. Кое-как заматываюсь в полотенце и бросаюсь в свою комнату, к сотовому телефону.
В «Фейсбук» от Афинского два сообщения. Первое гласит о том, что он взял билеты на места для поцелуев на вечерний сеанс в воскресенье, а во втором пожелание спокойной ночи.
Но какая ночь, если я выспалась, и меня переполняют эмоции?
Я судорожно набираю его номер и с придыханием жду ответа.
— Тась… скажи, что с тобой все в порядке, — сонно ворчит на другом конце провода он.
— Конечно, в порядке. Прости, что звоню так поздно. Я была в душе, и мне в голову пришла идея.
— О, я весь во внимании, — хихикает Афинский. — Даже сон прошел.
— Нет, нет, — смущенно бормочу я. — Идея совсем не о том, о чем ты сейчас подумал.
— Ты совсем не фантазировала о нас в душе? — разочарованно протягивает он.
— Фантазировала, — усмехаюсь я.
— И ты хочешь попробовать заняться любовью в душе?
— Очень. Но звоню я совершенно не поэтому.
— Ладно, не томи. Обещаю больше не смущать тебя расспросами.
— Я подумала, что если взять катер и покататься вдоль побережья, можно узнать ту небольшую бухту, в которую вел спуск из сада в доме Феликса. Спуск зимой был поврежден камнепадом и его не починили. Но если я увижу сад и лестницу, мы отыщем дом.
— Как мне не пришло это в голову! — восклицает Афинский. — Я просто упустил момент про спуск к небольшой бухте. Ты о ней почти не говорила.
— У тебя есть катер? Если нет, можем взять напрокат.
— У отца есть. Он любит морскую рыбалку.
— Значит, завтра мы можем отправиться на поиски?
— Думаю, можем. Я позвоню тебе утром.
— Хорошо. Спокойной ночи.
— И тебе спокойной ночи.
Но разве можно заснуть теперь, когда меня переполняют чувства?
Я иду на кухню и включаю чайник. Впервые за последнее время мне хочется есть по-настоящему. Я забираюсь в холодильник и достаю оттуда сыр, колбасу и даже сливочное масло. Да, знаю, жутко вредно есть такой калорийный бутерброд на ночь, но ничего не могу с собой поделать.
Когда я отправляю в рот добрую половину щедро смазанного маслом бутерброда с колбасой и сыром, в кухне материализуется Ира.
— Тася! Как хорошо, что ты дома. И ешь. Удивительно. Твой босс обладает волшебными способностями?
— Да, он мой личный волшебник, — мычу я.
— И, судя по всему, волшебство уже свершилось, — скептично посматривает на меня сестра.
— Представь себе, — спокойно соглашаюсь я.
— И как ты себя чувствуешь после этого?
— Прекрасно. Моей невинности больше не существует, а значит, Феликсу я совсем ни к чему. И еще, теперь я знаю, кто такая Дина. Она младшая сестра Андрея. Но от моего знания стало только хуже. Феликс все эти годы прятал ее ребенка. Мальчик даже нигде не зарегистрирован.
— Твою мать… и он собирался на тебе жениться!
— Да. Планировалось, что я стану ребенку приемной матерью.
— Бывают же на свете такие уроды… — качает головой Ира.
— Он держал Дину взаперти. Там же, где и меня… Мне кажется, он не выпускал ее до рождения ребенка. А после его рождения ей как-то удалось сбежать. Только одного не пойму — почему она оставила малыша с отцом, а не забрала с собой?
— Может, это и к лучшему. Он остался жив.
— Жив, но разве это нормально — прятать ото всех малыша и нигде его не регистрировать? Судя по поведению мальчика, он хорошо знает Феликса и совсем его не боится. Значит, Феликс о нем заботится.
— Может, Феликс чего-то боится? Или кого-то? Поэтому никому не показывал Дину и Эрика?
— Бред. Не проще ли было жениться и жить, как все нормальные люди?
— Да уж… та еще головоломка. Этих фанатиков не понять.
После позднего и вредного ужина я отправляюсь к себе в комнату и еще долго не могу заснуть. Все думаю про Эрика. Нет ничего хуже, чем находиться в полной власти Феликса. Ребенок еще слишком мал, чтобы это понимать. Остается надеяться, что Феликс его по-настоящему любит и не причинит вреда. С этими мыслями я проваливаюсь в сон.
Утром меня будит вибрирующий сотовый телефон. Едва разлепив глаза, я смотрю на экран. Афинский.
— Доброе утро, — пытаюсь говорить бодро, но выходит сипло.
