– Ты тоже изменилась, – заметила Эйлем. – Раньше ты красилась в туалете… Да тебе это и не нужно, ты так очаровательна и соблазнительна в этом наряде! Хочешь салат?
– Тот одинокий мужчина за столиком позади нас уже был тут, когда ты пришла?
– А, понятно! Он хорош; хочешь, узнаю его номер?
– Не глупи!
– Кажется, нет, – ответила Эйлем. – Ты его знаешь?
– Может, уйдем? Пойдем куда-нибудь, где я смогу держать тебя за руку.
– Такие песни не в твоем репертуаре. Что на тебя нашло? Мужчины и раньше на тебя засматривались.
– Думай о своем тренере йоги. Мне плевать, что на меня смотрят. И кстати, наверняка он пялится на твое декольте, и я могу его понять.
Майя достала из сумочки три банкноты по сто лир. Эйлем пожала плечами, подхватила со стула свой пиджак и последовала за ней.
Машина Эйлем была припаркована внизу. Майя схватила девушку за руку, увлекая в противоположном направлении, потащила вверх по лестнице, к бывшему Дворцу правосудия, прижала к перегораживающей вход решетке, не освещенной фонарями, и принялась целовать, не сводя глаз с улочки. Эйлем стояла спиной и не могла видеть, как мужчина, который наблюдал за ними, выскочил из ресторана и пробежал к выходу из тупика Томтом Каптан.
Вечер третий, Лондон
Стоя перед зеркалом, Екатерина любовалась своим головокружительным декольте.
– Ну что? – воскликнул Матео, выходя из ванной.
Смокинг явно был для него привычной одеждой, не то что платье в пол для нее. Он протянул руки, чтобы она помогла ему застегнуть пуговицы на рукавах.
– Рановато для такого, – заметила она, подходя к нему.
– Прием уже начался, – ответил Матео. – Мы будем не слишком рано.
– Я говорила о нас с тобой, мы немного похожи на пожилую супружескую пару.
– Могу справиться сам, только скажи.
Матео пристально посмотрел на нее.
– Чему ты улыбаешься? – спросила Екатерина.
– С незаметностью вышла промашка. Ты великолепна.
– Еще одно такое дурацкое высказывание – и сам останешься тут. Чем ты все это время занимался?
– Подготавливал почву.
– Сидя перед телевизором?
– Информация. На приеме ожидается премьер-министр, он даже собирается удостоить собрание речью.
– Как тебе это удалось? Получить приглашение на такой прием может не каждый.
– Я узнал об этом приеме в данных, которые выкачал у Барона.
– Которые мы выкачали и которые я дешифровала!
– Ну разумеется… В качестве адреса там было указано «ДЧС Мейфэр», я изучил весь Мейфэр и вычислил, что, по-видимому, речь идет об отеле «Дорчестер». Чтобы убедиться в этом, я внедрился в их систему бронирования. Выбрал бронь лорда, который должен был приехать сегодня и уехать завтра, графа Уотерфорда. Потом взломал его почтовый ящик; просто невероятно, насколько ужасная защита у членов палаты лордов, даже брандмауэра нет. Позвонил в отель, представился его секретарем и спросил, не потревожит ли прием в большом салоне сон графа, объяснив, что не собирается оставаться там допоздна. Сотрудница заверила меня, что ничего не будет слышно… Вот оно, подтверждение.
– А приглашения?
– Я воспользовался случаем и попросил оставить их на ресепшене, сказав, что графа будет сопровождать племянница.
– Хочешь выдать меня за племянницу английского графа? А как же мой акцент? И у него хоть есть племянница?
– Газета «Уотерфорд ньюс энд стар» в декабре сфотографировала его вместе с племянницей на коктейле в Дублине. Должен сказать, особого семейного сходства я не заметил. Не беспокойся – пройдем фейс-контроль, и снова станешь собой.
– А если твой граф приедет раньше нас?
– Исключено, он не сел на поезд.
– Откуда ты знаешь?
– Я отправил ему сообщение на почту, пока ты спала, попросив срочно принять участие в вечернем заседании ирландского парламента.
Екатерина одарила Матео долгим взглядом.
– Знаешь, твой красивый смокинг, перламутровые пуговицы на рукавах, блестящие туфли и даже смазливая физиономия мне до лампочки. А вот то, что внутри, – она коснулась его лба, – мне ужасно нравится.
И, встав на цыпочки, поцеловала его.
Вечер третий, Мадрид
Корделия глянула на себя в зеркало ресторанного туалета, поднялась в мансарду и вошла в кабинет Диего. Вид у нее был крайне раздраженный.
– Я ужасно выгляжу! Я не рассчитывала, что придется идти на подобный ужин, когда собирала вещи.
– Вообще-то это ты настояла на встрече с ней. Передумала?
– Ты действуешь мне на нервы, Диего. Подвинься-ка, мне нужно кое-что тебе показать.
Корделия набрала адрес и ткнула пальцем в загрузившуюся страницу.
– Что это?
– Двадцать первый всемирный фармацевтический конгресс, который начинается завтра в Вашингтоне. И что самое прекрасное, в нем можно принять участие через интернет. Двести пятьдесят корифеев фармацевтики соберутся в одном месте, остановятся в шести отелях и наверняка будут постоянно пользоваться кредитками! Иногда мне кажется, что боги к нам благосклонны. Благодаря бумагам, которые я нашла в портфеле Шелдона, мне удалось выявить замешанных в этом дельце менеджеров.
– Сколько их?
– Пятьдесят. Мне подумалось, что мстить только за Альбу будет слишком эгоистично. Таблицы из чемодана показывают, что инсулином все не ограничивается. Жертвами этого бизнеса стало множество людей, чья жизнь зависела от стоимости лекарств, так что я решила расширить список преступников с белыми воротничками. Все, кого мы разорим, виновны в смерти десятков тысяч больных.
Диего уселся на краешек стола и выключил экран компьютера, чтобы Корделию ничто не отвлекало от его слов.
– Ты провела впечатляющее расследование… и выводы просто ужасны. Мы лишим этих убийц всего нажитого. Для этих стервятников разорение будет куда хуже, чем несколько месяцев тюрьмы. Но, если мы хотим преуспеть, нужно тщательно подготовиться к атаке. Импровизаций здесь быть не должно, времени у нас совсем мало, так что придется обратиться за помощью к остальным.
– Учитывая, как они нам помогли с Паддингтоном…
– Я говорю об одновременных атаках с сокрушительным эффектом. Каждый будет действовать по своей методике. Если кого-то из нас вычислят, никто не заподозрит масштабы операции. Мы должны все продумать. И в первую очередь найти способ получить доступ к банковским счетам наших жертв.
– Твой принтер работает? – спросила Корделия, снова включая экран.
Не успел Диего ответить, как она уже взяла трехстраничную распечатку из выходного лотка.
