– Сейчас ты расслабляешься, потому что я не уйду, пока не поимею тебя, Влада. Расслабляешься и просто даешь мне себя трахнуть… Я имею на это все права… Ты принадлежишь мне… Всегда принадлежала… Не ему… а мне! – последние слова прорычал, начиная свои резкие толчки.
Это было больно и унизительно… Так, пожалуй, было только один раз… В первый раз… С Каримом… Тогда она думала, что насилие больше никогда с ней не произойдет… Но ее снова насиловали… Муж. Любимый муж. Тот, ради которого она была готова на все… Кому она родила троих детей. С кем счастливо жила уже столько лет… Пока он входил в нее, больно сжимала зубами кулак, чтобы ее отчаянные рыдания не услышали дети в своих комнатах.
Он чувствовал ее сухость, даже через свой хмельной дурман понимая, что ей неприятно, нехорошо с ним… Впервые в жизни нехорошо. Остановился, подсунул под нее руку, начал ласкать. Ничего не выходило… Она не расслаблялась, не допускала так привычную для ее тела капитуляцию перед ним… Выругался, слез, наконец, с нее, так и не достигнув пика сам. Злой, пьяный, неудовлетворенный…
Влада лежала на спине, беззвучно рыдая. Он– рядом. Тяжело сопя и тоже не смотря на нее. В дверь комнаты тихо постучались…
Они оба напряглись, когда она приоткрылась и внутрь нырнул Микаэл. Его глаза были растерянными и… напуганными…
– Мам? – спросил он с опаской, переводя взгляд то на нее, то на отца, лежащего на постели рядом и глубоко дышащего себе в ладонь и не смотрящего на сына. Стук позволил им хотя бы немного прийти в себя, резко принять более приличное положение. Но даже воздух в комнате, до безумия наэлектризованный происходящим между ними, говорил, о чем– то постыдном, до безумия драматичном…– все в порядке? Вы ссорились?
– Все хорошо, сынок… Иди спать…
С кровати подорвался Васель, резко садясь и зло теперь смотря на Микаэла.
– Что ты ломишься в спальню родителей среди ночи, тебе сколько лет? Сон плохой приснился? К мамочке захотел в объятия? – зло обрушился на него.
– Замолчи, Васель. Все хорошо, Мика… Тебе не спится? Хочешь, сварю какао? – все пыталась сгладить произошедшее Влада, украдкой вытирая шмыгающий нос, уже встав, стеснительно запахнув халат.
– Я правда не маленький, мам. Мне не нужно какао…– в этот момент он смотрел не на Владу, на Васеля… Исподлобья, напряженно…. Посылая ему свой ответ… Двусмысленный…
Влада и Васель быстро переглянулись. Мужчина встал, подошел к сыну, похлопал его по плечу.
– Пойдем, раз не спишь, поболтаем…– на Владу больше не обернулся…
Как только дверь за ними захлопнулась, упала обратно на кровать, пролежала так незнамо сколько, в той же позе, просто смотря перед собой в пустоту. Васель в комнату больше не вернулся…
На утро он улетел в командировку. И впервые Влада не вышла его провожать, хотя накануне и собрала ему вещи вместе с горничной, еще до того, что произошло в спальне. Она всегда контролировала этот процесс… На скулах были синяки, которые, как назло, не удавалось замазать даже термоядерным тональным кремом. Их видели все– и молчаливая и задумчивая после той ночи Джихан, и слуги, и мрачно и печально смотрящий на мать Микаэл. К счастью, двое других малышей– Амаль и Карим– были еще слишком маленькими, чтобы что– то понять…
Джихан сама предложила ей забрать детей и поехать с ней. У Влады, к счастью, не было ограничений на вывоз детей– они часто ездили на Кипр, поэтому всю бумажную волокиту уладили еще давно… Да и кто запретит передвигаться первой леди, еще и такой популярной…
Влада помнила, как немели и холодели руки, когда они ехали от дома в аэропорт… Нет, она не боялась реакции Васеля на их отъезд…Она боялась, что он и она своими действиям жгут все мосты… Что одна ее вскользь брошенная фраза запустила процессы такой деструктивной силы, что катастрофу уже не предотвратить… Смешно сказать, их любовь выдержала все– боль, предательство, измены, жажду власти, ненависть, расстояния, разлуку, обиду… А вот ревности к человеку, которого уже и в живых– то давно нет, не выдержала…
– Мам, а любовь всегда такая? – тихо спросил ее Мика, когда они садились в самолет.
Она не сразу услышала его, витая в своих мыслях.
– Прости, сынок?
– Папа вчера сказал мне, что все ваши скандалы только потому, что вы сильно друг друга любите… Разве чтобы любить, нужно ссориться? Я думал, любовь– это наоборот, радость, а не боль…
– Что ты, сынок? Нет никакой боли! – поспешила разуверить его Влада, еще больше холодея… Господи, и когда они с Васелем прекратят калечить своими нездоровыми порывами других людей…
– Есть, мам… Я же вижу… Ты иногда плачешь… Я слышу ваши крики, вижу, что и папа весь на нервах бывает… Почему так?
Она нежно погладила его по голове, прижав к себе… Знала бы она сама ответ на этот вопрос… Потому что они два больные психа, нашедшие друг друга…
– Любовь бывает разной, сынок… Она может приносить боль, но еще сильнее она может окрылять… У нас с твоим папой так… Не все бывает гладко, не всегда удается найти компромисс…Но… Ради нашей любви мы пойдем на все, Мика…
– Я вот не хочу так любить! Зачем мне нужны эти постоянные качели?
– А у тебя будет совсем иначе, Мика… Ты ведь лучше нас и умнее! Твоя любовь будет, как в сказке! Только радость и счастье! Поверь мне, сынок! – сказала, пряча глаза… Но он видел, что там блестят застывшие слезы…
Она провела с детьми в Дубае почти три месяца– спасало дистанционное обучение, и в организационном плане– детям не нужно было привыкать к новой школе, и в психологическом– Влада полностью ушла в учебу детей, старалась не думать о своей ситуации… Все это время одумавшийся Васель пытался выйти с ней на связь, но… безрезультатно… Были и уговоры, и просьбы, и попытки подлизаться, и угрозы… Влада то и дело получала его опосредованные послания через кого– то из близких, но… сохраняла гордое молчание… А еще испытывала облегчение… Была бы она в любой другой стране, он бы пешком, наверное, пришел туда и за волосы притащил ее обратно, но Дубай на тот момент оставался для него закрытой зоной… Отношения между Сирией и Эмиратами все еще не были нормализованы… Увейдат продолжал быть там персоной– нон– грата.
Зато ситуацией Влады с лихвой воспользовался Шериф Макдиси… Прознав, что в отношениях между ней и Васелем пробежала кошка и что женщина не зря уехала из Сирии, он окружил ее столь приторным вниманием, что было даже неудобно перед детьми и родственницей… Цветы, дорогие подарки, неуместные знаки внимания в виде приглашений на ужины и различного рода мероприятия… И пусть она их на ходу отвергала, факт того, что его такого рода давление не прекращалось, все больше напрягало… Макдиси в свойственной ему самоуверенной манере в отношении женщин не ходил вокруг да около– сразу выложил карты на стол, сразу сказал, что хотел бы видеть ее подле себя, а статус пусть выбирает сама… Говорил, готов войти в положение и не давить с женитьбой, так как это только усугубит политическую напряженность между двумя странами… Но одна только мысль о браке с кем– то била Владу под дых… Лишала воздуха в легких… А то, что это был именно Макдиси со всеми его многочисленными инсинуациями вокруг жен, наложниц, любовниц и содержанок, почему– то заставляло Владу чувствовать себя гадкой, пачканной… Хотелось вернуться домой, подальше отсюда… Но… Что ждало ее дома? На этот раз Васель переполнил ее чашу терпения… Если спускать такое с рук, дальше будет только хуже… Она не потерпит насилия и рукоприкладства… Одно дело– играть в это, другое– заставлять ее испытывать реальные боль, страх, унижение, беспомощность…
