– Подожди, куда мы направляемся? Ты сейчас шутишь?
– Абсолютно, Люльти… Мы идем в пустыню… Не волнуйся… Я не собираюсь заставлять тебя пересекать Руб– эль– Хали… Дойдем до моего лагеря и обратно… Это минут сорок, не больше…
Он умеючи запрыгивает на верблюда, заставляет его покорно преклонить передние ноги и решительно протягивает ей руки. Амаль пребывает в абсолютном шоке, молча выполняет его немой приказ и тут же вскрикивает, как только верблюд снова поднимается в свой полный рост, чуть не скидывая ее, от чего спускает крепкий захват мужчины у нее на талии, от которого сразу пробегает дрожь по телу. Фахд тут же прижимает ее к себе, и эта неизбежная близость невольно заставляет ее сердце пропустить несколько ударов…
От мужчины веет харизмой, силой, мощнейшей мужской энергетикой, сексом… «Нет, не думать об этом…», – одергивает себя Амаль. Все эти эмоции – пустые… Во всех смыслах… Это обман… Она не будет обманывать его, не будет обманывать себя… Ожидание и томление намного приятнее, чем сам секс, теперь– то она знает… Да и какой секс возможен с Фахдом? Она не его очередная моделька, чтобы он просто по– быстрому раз или два завалил ее где– нибудь на заднем сиденье автомобиля или в гостиничном номере, а по– серьезному он больше ее не захочет… Она порченая…
Вскоре оставшаяся позади асфальтированная трасса, последнее свидетельство тому, что они все еще в XXI веке, а не в Средних веках, полностью пропадает из виду… Теперь они посреди бескрайней пустыни– и Амаль кажется, что она уже не может понять, откуда они пришли и куда идут… Вокруг только песок и солнце… Оно не такое безжалостное, как летом, но все равно палит… Пески пугают и завораживают одновременно… Амаль чувствует ветер, беззастенчиво треплющий полы ее абайи, и невольно ежится…
– Расслабься и растворись в этом чувстве, Люльти, шепчет он на ухо, – почувствуй пустыню… Пропусти через себя…, и ты поймешь, что она и есть ты…
Девушка учащенно дышит и не смеет его прервать, вслушиваясь в завораживающие слова… Сейчас ей кажется, что его голос– словно поводырь, пророчество, которое опустилось с небес на них, двоих смертных, предоставленных самим себе в этой бескрайней неприветливой вселенной… Но все равно, желтая бесконечность вокруг пугает ее, напряжение не отпускает…
– Пустыня– это начало и конец, это то, откуда мы все пришли и куда уйдем… Это смысл и это бессмысленность. Это страсть и равнодушие… Это… Ты… Это… Я… Вслушайся в завывание ветра здесь, который, наконец, вырвался на свободу, из оков больших городов, густых лесов, острых рельефов гор… Здесь ничто ему не мешает, ничто не сдерживает… Он поет песню жизни и смерти, Люльти… Он воспевает наше прошлое, предсказывает наше будущее… Смотрит на наше настоящее… Только здесь обитает свобода души, танцующая под мелодию тишины…
Он говорил, а ветер становился все сильнее… Амаль уже довольно отчетливо ощущала на своем лице его хлесткие пощечины, а на зубах чувствовала мелкие песчинки.
– Начинается буря, – спокойно констатировал Фахд, – не бойся. Укутай лицо посильнее и доверься мне… Мы почти у цели. Еще полчаса – и мы сможем отдохнуть…
– Ты говорил это с самого начала, – опасливо возразила Амаль, – а мы в пути уже больше часа, судя по ощущениям…
Но своим ощущениям она сейчас не верила… Здесь все было иначе, словно они на другой планете… Здесь время тянулось так, что понять и почувствовать его было нельзя…
– Время в пути возросло из– за сопротивления, которое оказывает наш верблюд воздушным потокам. Потерпи, Люльти, – он сильнее прижал ее к своей груди, заставив девушку шумно выдохнуть.
Через пять минут песчаные вихри вокруг них были столь сильными, что Амаль не могла разлепить глаза. Она вцепилась в обвивающие ее руки Фахда, как в свое спасение и молча молилась тому, чтобы это неудобное, опасное путешествие скорее закончилось хоть в каком– то приюте цивилизации…
– Почти у цели, – воскликнул он, пытаясь перекричать гул ветра.
К тому моменту, как они все– таки добрались до места укрытия, которое Амаль пока еще не могла разглядеть из– за крепко зажмуренных глаз, девушка буквально валилась с верблюда. Если бы не крепкие руки Фахда, стащившие ее вниз и занесшие в спасительную тишину помещения, она бы точно упала навзничь в танцующие от урагана пески и умерла…
Наконец, она почувствовала, как ее поставили на пол, а потом с облегчением обнаружила, что вокруг больше ничего не завывает, по лицу не бьет хлесткий жестокий песок, а глаза можно, наконец, открыть…
Делает это и ошарашенно оглядывается по сторонам.
Глава 16
Амаль
– Где мы?
– Это бедуинский шатер, Люльти… Ну, скажем так, современное его прочтение… Он сделан из специального материала, который не пропускает внутрь песок. В древности мы изготовляли эти палатки из тканых вручную полотен черной шерсти– как правило, это была шерсть овец или коз, но никогда не верблюдов. Верблюд для нас священное животное, его шерсть могла идти только на изготовление одежды…
– Это я уже поняла, – сардонически заметила Амаль, намекая на свое крайне некомфортное путешествие по пустыне на горбу этого «священного» животного.
«– Не иронизируй», – сказал Фахд, но сам слегка улыбнулся, – ты же знаешь, что в арабском языке можно найти тысячи слов, описывающих разные виды верблюда, его состояние, внешний вид, возраст, повадки…
– Помню еще из уроков арабского в школе, – усмехнулась Амаль, – «рааса»– верблюдица с мохнатыми ушами, «сурсуф»– верблюд со сломанной коленкой… Так много эпитетов, так много восхищения… Действительно, тысячи слов о верблюде… И всего одно о женщине…
– Не перегибай, Амаль… Арабский язык богат на эпитеты… Он иносказательный, лиричный, романтичный… Намного богаче большинства европейских языков…
– Почему мы с тобой знаем, как будет по– арабски «доить верблюдицу двумя пальцами» (прим.– в арабском языке действительно для этого действия есть отдельный глагол «базама»), но не знаем…– она сама себя прервала, потому что на языке явно было продолжение, которое бы прозвучало двусмысленно… Махнула раздраженно рукой и снова вернулась к изучению убранства странного места, где они оказались. Фахд понял застывшее на ее губах эмоциональное, логически напрашивающееся завершение ее ответа без слов и слегка улыбнулся, тоже предпочтя закрыть эту тему… Проследил за глазами девушки, теперь с интересом изучающей стены этой необычной палатки.
– Наши предки называли такой шатер «бейт– аш– шаар», в переводе с арабского «дом из волос». Этот вариант– улучшенная с технической точки зрения его модель. Материал стен инновационный, хоть внешне и напоминает шерстяную ткань. Здесь есть обогрев и даже резервуар с водой, которым я предлагаю нам с тобой незамедлительно воспользоваться, чтобы смыть песок и пыль с дороги, а потом, наконец, подкрепиться… Провиант здесь тоже припасен… Извини, порадовать блюдами из мишленовского ресторана не могу… Для нас готовилась специальная программа в моем лагере, куда мы так и не добрались из– за поднявшейся бури…
