– Как дела вообще? Нашел он доченьку свою?
– Ну… не то чтобы нашел, но мы выяснили, что те, кто его шантажирует, не имеют к ее похищению никакого отношения.
– Она хоть жива?
– Процентов на девяносто. Так что, думаю, там все обойдется.
– Рада за нее! – фыркнула я.
– Слушай, я ведь не трепаться сюда пришла! – Кристина повысила голос. – Мне время дорого! Так что собирайся по-быстрому, там введем тебя в курс дела!
«Так, значит, все-таки не больно она умная. Может, охранник из нее хороший, но в людях мало разбирается».
– Мне собраться недолго, вещей у меня нет, но позволь тебя спросить, вы нашли того типа, который якобы пиццу доставляет? Поймали его?
– Ну… – На миг в глазах Кристины мелькнула растерянность, и я поняла, что про того типа, про убийцу, который меня преследовал и спаслась я от него только чудом, она просто-напросто забыла. А уж господин Войтенко про него и вовсе не знал. Ему зачем, он о дочке беспокоился, что ему какая-то посторонняя девица, то есть я.
– Работаем пока над этим, – буркнула Кристина мрачно, но я тут же поняла, что она врет, и не собирались они его ловить, он им совсем не мешает.
– Угу, – сказала я, – значит, плохо работаете, раз до сих пор не поймали. Тогда я вот что тебе скажу. Шла бы ты, дорогая, отсюда лесом. И своему хозяину так и передай. Я к нему обратилась сама, по собственной воле рассказала ему, что на самом деле дочь его не похитили. Помогла ему, так? А взамен просила только, чтобы меня защитили от убийцы. А он, оказывается, и не собирался этого делать. Так вот, я, пожалуй, поживу здесь, у доктора Рудика. Мы с ним нашли общий язык. Условия тут хорошие, сама сказала – чисто курорт. И кормят прилично.
– Слушай, кончай идиотничать. – Кристина подступила ко мне. – Я ведь могу…
– Можешь, – согласилась я, – можешь вырубить меня и протащить у всех на виду в наручниках до выхода. И как это понравится доктору? У него клиенты богатые, высокопоставленные, клиника на хорошем счету, а тут такое. Охрана, между прочим, имеется, ну, вырубишь ты их тоже, но тогда твой хозяин может к Рудольфу Зурабовичу больше не обращаться. А это чревато. С таким, знаешь, специалистом, как этот доктор, лучше не ссориться, это я уж поняла. Он многое может с человеком сделать. Войтенко, может, и не тронет, а тебе внушит ненароком, что ты больше не начальник по безопасности, а, к примеру, кабачок. Или девочка-маргаритка. Вот и будешь на детском стульчике сидеть и кукле песенки петь: «От улыбки сразу всем светлей…» И так далее.
Про песенку я добавила из чистой вредности.
– Умная ты больно… – процедила Кристина, не сделав попытки двинуть мне как следует. Стало быть, не велено ей меня бить.
– Уж какая есть. Значит, иди и передай Войтенко, что, если я ему нужна, то пускай предоставит надежные доказательства смерти того типа. Если просто в полицию его сдать, я не успокоюсь, знаю, как такие дела делаются.
Она развернулась и ушла не прощаясь, и я перевела дух.
Рано злорадствовать. И радоваться тоже пока рано.
Кристина села в машину и прежде всего позвонила Войтенко и изложила ситуацию. Выслушала молча все, что он ей высказал по поводу ее забывчивости, и отключилась.
В конце концов, это и правда ее косяк. Но все равно она дала себе слово не спускать этой наглой девке Алене такой тон. Поэтому, прежде чем перейти к операции по поимке убийцы, она дала задание одному шустрому парнишке с компьютером выяснить все про Алену Вячеславовну Лисовскую, паспортные данные прилагаются.
В трубке раздался негромкий щелчок, и профессионально приветливый голос проговорил:
– «Пицца Наполи»! Слушаю вас!
– Я хочу заказать пиццу…
– Какую именно? У нас в ассортименте более пятидесяти разновидностей пиццы…
– «Пиццу-мортале»…
Голос в трубке стал слегка напряженным и в то же время уважительным:
– Сейчас я переключу вас на VIP-менеджера…
Снова раздался щелчок, и другой голос, далеко не такой приветливый, произнес:
– Какой вам нужен диаметр?
– Пятьдесят сантиметров.
– Адрес?
Прошло чуть больше часа, и возле мрачного здания в промзоне остановился пикап с надписью «Доставка пиццы». Из него вышел удивительно моложавый человек с растрепанными светлыми волосами и круглым кукольным лицом.
Этот человек внимательно огляделся по сторонам, подошел к железной двери, над которой горела тускло-красная вывеска с единственным непонятным словом – «AREPO».
Мужчина нажал на скрытую в стене кнопку. Вывеска мигнула, снова загорелась. Из динамика донесся хриплый голос:
– Кто здесь?
– Пиццу заказывали? – осведомился «пупс».
Вместо ответа раздался щелчок, и дверь открылась.
Мужчина с кукольным лицом вошел внутрь, и дверь за ним тотчас захлопнулась.
Он оказался в длинном безлюдном коридоре, едва освещенном двумя-тремя тусклыми потолочными светильниками. В дальнем конце этого коридора раздавался какой-то ритмичный монотонный звук.
Мужчина снова опасливо огляделся и пошел вперед.
Он испытывал какое-то неприятное чувство. Он уже несколько раз был в этом месте, и каждый раз все проходило нормально, но сегодня все здесь было как-то не так, как прежде. Он подумал было вернуться, но его вызвали сюда обычным способом, значит, для него была работа. А отказываться от заказа – глупо и непрофессионально. Он не может рисковать своей репутацией…
Мужчина достал из наплечной кобуры пистолет с навинченным глушителем, снял его с предохранителя и пошел дальше мягкой, пружинистой, беззвучной походкой.
По сторонам коридора были одинаковые двери. Мужчина осторожно проверял их – но все они были закрыты. Наконец он подошел к той двери, из-за которой доносились странные ритмичные звуки.
Эта дверь была полуоткрыта.
Мужчина вошел внутрь.
Он оказался в пустой комнате без окон, посредине которой стоял массивный принтер. Из этого принтера один за другим вылетали листы бумаги.
«Пупс» поднял один из этих листов, взглянул на него.
На этом листе было изображено мужское лицо, над которым напечатано единственное слово – «Вознаграждение», а под этим словом – число с шестью нулями.
Увидев это лицо, «пупс» вздрогнул. Это лицо… когда-то он видел его каждый день, даже чаще, стоило только… в долю секунды перед его мысленным взором прошло множество событий.
Он развернулся и бросился назад, к двери…
Но в этот самый миг свет в комнате погас и она погрузилась в глубокую, непроницаемую темноту.
«Пупс» не впал в панику, он хорошо запомнил план комнаты и, по-прежнему бесшумно, метнулся к двери…
