– Честный ответ. Видимо, и я не знаю, иначе смог бы ее переубедить. Ладно, хватит терять время. Малышка из Сирии, в этом-то я уверен, и, если ей удалось пробраться в Турцию, полагаю, те, кто поручил тебе ее найти, тебе сообщили бы.
– Кто твои наниматели? – спросил Алик.
– Разве я тебя прошу отчитываться передо мной о твоей деятельности вне «Группы»? – возмутилась Майя. – Я тебя почти не знаю. Да если я тебе и скажу, разве от этого что-то изменится? Я бесконечно тебе благодарна за то, что ты пришел мне на выручку, но теперь либо помоги мне, либо отправляйся обратно в Киев.
– Витя никогда мне не простит, если я вернусь без тебя, так что, похоже, выбора у меня нет.
– Когда вы перестанете ругаться, – вмешался Кахил, – мы наконец сможем подумать, как нам отыскать девочку, чтобы каждый мог спокойно вернуться к себе. Я с вами, и возражения не принимаются: без меня у вас нет никаких шансов. К тому же мне чертовски скучно. В моем возрасте от последнего боя не отказываются.
Кахил развернул на столе карту Турции.
– Раз ваши наниматели послали вас в Стамбул, вероятно, здесь вы и должны были ее найти. Но, поскольку с момента прилета сюда вы не получили никаких указаний, вероятно, что-то расстроило планы, и девочке пришлось изменить маршрут. Может быть, она вообще отправилась не в Турцию, или, по крайней мере, ее сопровождающие выбрали другой путь – не тот, что ведет из Алеппо. Северо-западная граница Сирии закрыта, это зона под контролем русских, которые заняли позиции, брошенные американцами. А если беженцы попытаются пройти немного восточнее, они могут попасть под воздушные удары нашей авиации, которая бомбила Кобани, Рас-аль-Айм и Эль-Камышлы. Судя по тому, что мне удалось узнать от сведущих друзей, единственное место, где можно пересечь границу – здесь, на самом востоке страны, – объяснил Кахил, приставив палец к приграничному городу Джизре.
– Это же на другом конце Турции, – встревожился Алик.
– Тысяча шестьсот километров – семнадцать часов на машине… если, конечно, мой «ягуар» сдюжит. Дайте мне немного времени на сборы – и можем ехать.
– Допустим, мы приедем в Джизре, случится невозможное и мы встретим эту девочку… А дальше что?
Кахил снова склонился над картой и задумчиво провел рукой по бороде. Потом поднял глаза на Майю и не терпящим возражений тоном сказал:
– Когда я привезу вас в Джизре, у вас будет два дня на поиски, а потом поедете на север, пересечете границу с Грузией и из Тбилиси улетите в Киев или в Париж.
– Хорошо, – согласилась Майя. – Два дня и две ночи в Джизре, и, если у меня ничего не выйдет, поедем в Тбилиси.
– Остается решить одну проблему, – добавил Кахил. – С документами, которые я вам дал, можно одурачить полицейского, но не военных на границе. Они сканируют паспорта. Ну да подумаем об этом на месте. Хватит разговоров, завтра утром выезжаем.
Вечер девятый, Киев и Лондон
Диего написал Дженис, попросив ее выйти на форум. Ему нужно кое-что им сообщить… Хотя не исключено, что он просто хотел дать Корделии и Вите возможность поговорить.
– У вас все в порядке? – спросил он.
– Немного тесновато, – ответила Корделия, – но на войне как на войне. Надо думать, у вас в этом плане все отлично. Скажи, что ты занял мою комнату, потому что ужасно по мне скучаешь. А как там Илга? Она обо мне спрашивала?
– Может, поговорим о чем-то более серьезном?
– Серьезнее Илги?
Диего повернулся к Вите. Тот сверлил его взглядом.
– Уступаю место тебе, – сказал испанец. – Она с ума меня сведет.
Витя не заставил себя упрашивать и тут же придвинул клавиатуру поближе.
– Среди всех документов, которые мы раздобывали, некоторые привлекли наше внимание своей защитой.
– Какой же? – поинтересовалась Корделия.
– Двойной ключ с бомбой, взрывающейся при первой же неудачной попытке доступа. Если банк такой высоты готов уничтожить внутреннюю документацию, это уже много сказывает о ее характере.
– Вам удалось открыть эти файлы? – вмешалась Дженис.
– Да! Там были квитанции денежных переводов между JSBC и «Дойче банком», – ответил Диего. – Эти учреждения постоянно перебрасываются крупными суммами. Очередная мошенническая схема.
– Какая еще мошенническая схема? – не поняла Корделия.
– Человек берет денежную ссуду, чтобы вернуть старую, – пояснил Витя, явно гордясь тем, что может ей ответить.
– Разве это незаконно? – спросила она.
– Представь, что фиктивная компания открывает счета в двух банках, берет ссуду в одном, а потом пользуется этими деньгами, чтобы показать их второму и занять у него сумму покрупнее, которая пойдет на выплату первой ссуды. Доказав таким образом свою платежеспособность, компания берет третью ссуду, еще больше, выплачивает предыдущую… и так далее.
– Зачем этим заниматься, если ты и так богат?
– Президент США объявляет себя мультимиллиардером, у него два частных самолета, куча отелей и гольф-клубов, но платит он только семьсот пятьдесят долларов налогов. Как ему это удавается? Благодаря долгам – он живет в кредит. Поскольку такие деньги дают только очень богатым людям, миллиардерам приходится заключивать соглашения друг с другом, чтобы оставаться миллиардерами.
Пока Витя разглагольствовал, Дженис вдруг поняла весь смысл сообщения, которое оставила ей Ноа на флешке перед исчезновением. Короткого письма, ставшего для нее страшным потрясением. Дженис перечитывала его столько раз, что выучила наизусть.
Журналистка набрала текст на своем ноутбуке и без лишних слов отправила его друзьям.
HAL,
Счет, который ты обнаружила на Джерси, – это центральный узел финансовой сети, превосходящей все наши ожидания. Из месяца в месяц повторяется не один и не два, а целый ряд платежей. В этих операциях задействованы самые разные организации. Американский инвестиционный фонд, «БлэкКолони», проводит через JSBC крупные суммы вот уже несколько лет. Затем деньги поступают на другой счет «Дойче банка». На этот же счет приходят и другие подобные платежи из России. Какие-то американцы переводят деньги русским, а русские – американцам.
Эта методика позволяет им совершенно безнаказанно проворачивать свои дела на территории других стран. Но какие именно дела? Суммы очень велики. Пока я ничего не могу сказать. Кроме того, я наткнулась на следы других переводов; эти деньги, судя по всему, ушли в Великобританию. Все это дело связано с одним человеком. Сара Вейцман, наш агент, перед гибелью следила за Томом Шварсоном.
