Я поняла, что Сеня тоже был разочарован. Маша не постаралась. Даже если ты совсем не умеешь готовить, в инете миллион рецептов. Никто на романтический ужин не готовит полуфабрикаты.
– Ну ты бы повтыкал в эту смесь сосиски вертикально. Получился бы праздничный мексиканский рисовый торт с сосисвечками, – разрядила я обстановку.
Сеня смеялся, но как-то грустно. В общем, не заладилось, проехали.
Я все пытаюсь Сеню через блог поженить. Говорю, Сень, ну можно я про тебя напишу, ну ты же крутой. Я хорошо напишу, «продам тебя задорого». Но Сеня считает, что это громадный репутационный фейл: что за мужик – не может себе женщину найти.
А я считаю, что в наше время сложно найти своего человека, все искушенные, запросы о-го-го. Раньше искали пару, потому что вдвоем выжить проще. А сейчас – для души надо искать.
А какая тут душа, если девушку зовешь на свидание, спрашиваешь, мол, какие цветы любишь, а она присылает целую визитку: размер пальца, обхват бедер, талии, груди, расцветка комнаты, перечень любимых брендов, интересов и т. д. Так и называется файл «Чтоб подарок выбрать было проще». О как… просто все.
Действительно, к чему эти социальные реверансы, ухаживания, влюбленности. Анкетку получил на совместимость – заполняй – и в ЗАГС.
Сеня последние годы специализируется на бракоразводных процессах. У него высокий процент побед. И чем больше этот процент, тем ниже его желание вступать в брак. Он фактически работает на обломках чужих браков, и у него полное ощущение, что любовные истории, даже самые красивые, заканчиваются именно так.
– Знаешь, куда идут женщины из здания суда? – спрашивает меня Сеня. – Вот ты куда бы пошла?
– Не знаю, – я задумалась. – У меня свои способы чинить себя и залечивать свои раны. Когда мне плохо, я в себя иду обычно. Люблю зализывать бобошки в одиночестве. Ну, или к мужу, но мы исходим из того, что мужа уже нет… Ну, тогда не знаю… К детям, заряжаться, спасаться, любить за двоих. К друзьям. Как вариант. Потом кубарем в истеричную благотворительность, чтобы почувствовать, что я нужна…
– Да я не глобально, я локально спрашиваю. Мои клиенты, мужики, пить идут, праздновать освобождение. Последний мужик сказал: «Как вовремя я откинулся с этой зоны отчуждения». А клиентки – на шопинг, Оль. На шопинг! Это разный шопинг, кто-то платьишки скупает, кто-то компании и акции.
– Слушай, ну это же терапия… Подпитать себя.
– Да понятно. Каток брака по тебе проехал! Надо накачать себя жизнью. Понимаю…
Сеня недавно встречался с девушкой, которой 24 года. Рассказывает, что однажды они приехали к нему домой. А он делает ремонт в своей квартире и живет временно с сестрой. А сестра – учитель младших классов. И вот они с девушкой приходят домой, а сестры нет.
– А где сестра? – спрашивает девушка.
А это был день выборов мэра Москвы, и весь город был обклеен агитационными плакатами. Так как избирательные участки расположены в школах, учителя были добровольно-принудительно вовлечены в выборный процесс, дежурили, наблюдали, считали.
– Сестра на выборах, – говорит Сеня.
– Надеюсь, что ее выберут, – говорит девушка.
Я не сдержалась, прыснула, смотрю на Сеню вопросительно, это же шутка?
– Нет, Оль, она не пошутила…
– А зачем тогда ты?..
– Ну как зачем… Я ж взрослый дядя, а она хорошая, добрая девочка, красивая… Смешит меня. Как скажет что-нибудь…
У нас с Сеней теперь фраза-пароль – «Надеюсь, что ее выберут». Говорим и смеемся.
Знаете, ко мне как блогеру часто за рекламой приходят стартапы. И иногда я не понимаю, зачем они и о чем. И тогда я задаю им один вопрос: «Какую боль закрывает ваш проект?» Это должно быть понятно. Очевидно. Это как лифт. Лифт нужен, чтобы не идти пешком и не нести на себе 10 литров воды. То есть без него можно обойтись, но зачем? Если с ним легче и удобнее. Лифт закрывает эту боль – тяжесть подъема.
Я думаю, с каждым годом одиночества все сложнее найти себе пару. Просто необходимость в этом пропадает, атрофируется желание искать. Одиночество перестает быть болью, становится просто жизнью.
Тебе комфортно одному, а тут чужие запахи, компромиссы, волосы на раковине, мексиканская смесь… Ну ее… Какую боль закрывает этот рассказ? Никакую. Я просто хочу успеть сказать что-то важное. А что важное? Важное, что жизнь – это выбор. Выбор отношений. Строить отношения или не строить – это выбор. И не строить – это тоже отношения. Отношения со Вселенной, с которой ты договорился, что тебе не нужны отношения.
Если вы нашли свою любовь, берегите. Не ломайте, лелейте. А то потом этот шопинг…
А Сеня больше не участвует в выборах. Не хочет. Он выбрал работу. Но я сижу в его личной избирательной комиссии и очень «надеюсь, что его выберут».
Потому что любовь – это когда ты прощаешь человеку все (даже мексиканскую смесь!) ради возможности просыпаться с ним утром под одним одеялом…
Салют
Моя подруга Надя, которая одна тянет двоих детей, однажды была удостоена салюта от поклонника.
Он заявился неожиданно, долго вел ее за руку к пустырю, обещая сюрприз, так долго, что она уже стала всерьез вспоминать о том, кто, кроме детей, в курсе, что она пошла на пустырь в старом пальто, наброшенном на домашний спортивный костюм.
Потом она, продрогшая до костей, стояла на ветру минут десять, задрав голову к небу, и вздрагивала от каждого выстрела салюта. Нет, не от восторга. От ужаса: сколько ж денег угрохано на этот фейерверк.
«Ты-дыщ!» – а могли быть сапоги Ваньке!
«Ты-дыщ!» – а вот и пару месяцев кружка по бисероплетению для Лизки!
«Ты-дыщ!» – а вот и сумка новая взамен порванной.
Когда салют закончился, ухажер ждал восторга и благодарности и вообще не понял, почему Надя так горько плачет и бежит обратно к дому, и никаких тебе «спасибо» и «ты мой герой», а только рыдания. Странные эти бабы, ей-богу.
Ухаживать тоже надо уметь. Уметь понять другого человека и дать ему то, что ему очень нужно именно сейчас, а не то, чего у вас навалом.
Надя прибежала домой вся в слезах, подумала и давай хохотать. Над собой и над ситуацией. Даже детей напугала. То плачет, то смеется. Мам, что с тобой? А ничего, дети. Все хорошо. Новая жизнь.
Бывший муж Нади все понял после развода. Понял, что Надя – лучшее, что с ним случилось. И он готов исправиться. Бросить пить, найти нормальную работу, починить санузел – и все это ради Нади и детей. Только пусти назад.
