У меня большой водительский стаж. Я ловко паркуюсь, но я устала. А впереди – куча дел, я спешу, в конце концов. У меня нет с собой красных трусов супермена, я сейчас не хочу спасать мир.
Вперед – назад. Вперед – назад. Я прохожу мимо этих нелепых маневров. За рулем женщина. Ох. Правее бери, правее. Выворачивай, выворачивай, блин. Нет, это не моя проблема. Прохожу мимо. Домой, Оля, домой.
И вдруг слышу смех. В десяти метрах трое парней ржут в голос, снимают на айфоны, как эта женщина идиотски паркуется. Взрослые парни, уже мужики. Стоят около своей открытой тачки – значит, умеют водить.
Во мне появляется злость, и женская солидарность жаждет расправы. Я останавливаюсь, резко разворачиваюсь и подхожу к тачке. За рулем девчонка совсем, чуть не плачет уже.
Я стучу по капоту. Выходи, подруга. Меняемся. Подержи пакеты.
– Ненавижу это корыто. Папа свою отдал. Сказал: учись на этой, после нее все что угодно водить сможешь… – говорит девочка.
– Не ной. Сейчас решим.
Я сажусь за руль чужой машины. В салоне пахнет хвоей ароматизатора. Коробка механическая, а я последние лет десять на автомате. Ну ладно, разберемся.
Я выжимаю сцепление, отпускаю резковато, машину дергает, парни взрываются смехом. Я его слышу. Выворачиваю руль – и за три маневра ставлю тачку в парковочный карман идеально ровно.
Места и правда мало, вылезаю аккуратно, чтобы дверью «девятки» не поцарапать рядом стоящую «Мазду». Девочка рассыпалась в благодарностях.
– Не за что, – бурчу я.
Девочка бросается обниматься. Парни улюлюкают. Я мысленно показываю им средний палец, подхватываю пакеты, улыбаюсь девочке, иду домой.
Я прохожу мимо парней, не выдерживаю и оборачиваюсь. Присмотрелась. О, это же Леха из соседнего дома. Ему двадцать четыре или что-то около того. Он местный Ди Каприо. В него со старших классов массово влюбляются девчонки, звон их разбитых сердец установлен мелодией на его мобиле. Сам себе он наверняка кажется сексуальным. Я мысленно ставлю сумки на асфальт, подхожу к нему и, сдувая челку со лба и облизнув обветренные губы, говорю:
– Знаешь, парень, что такое секс? Я взрослая, опытная женщина, я тебе расскажу. Я сейчас с тобой от имени всех женщин говорю. Секс – это не когда ты сдернул полотенце с обнаженных бедер, поверь. Есть вещи посильнее этих физиологических процессов.
Мужик – это не слова и не то, что в штанах. Это не стрижка с твоим модным чубом из барбершопа, не кроссовки из лимитированной коллекции, не Lacoste на футболке, не музон, который качает в мягком салоне твоей иномарки. Мужик – это поступки.
Ты видишь женщину в сложной ситуации и смеешься над ней? Снимаешь на телефон? Что ты за мужик после этого?
Запаркуй ее, парень. Молча. Ну и что, что не твоя? Быть мужиком надо в принципе, а не только со своими. Не только с теми, кто может оценить. Помощь и забота – это киты мужских поступков. Знаешь, как на математике, решаем пример: пять пишем, три в уме. Вот твои поступки мы, женщины, пишем, а все остальное – в уме. Помощь нужна в определенные моменты, не всегда, так вот помочь именно тогда, когда нужно, – это бесценный талант.
Она совсем девчонка, она не умеет парковаться, ты же видишь, тебе что, сложно?
Запаркуй ей машину.
Проводи, если поздно.
Донеси тяжелую сумку.
Помоги спустить коляску.
Посмотри, почему заедает стиралка.
Переобуй в зимнюю резину.
Почини краны.
Вверни перегоревшую лампочку в общем коридоре.
Сделай это, не дожидаясь просьбы.
И эта лампочка, эти сумки, эта коляска – это чистый секс. Понимаешь? Ты сильный, ты защитник, ты самец. Я не знаю, что ты там такое делаешь в постели, но если ты будешь в жизни вести себя так, как я говорю, то потом, в спальне, я сделаю все сама, и поверь, так, что ты окажешься на седьмом небе раньше, чем успеешь об этом подумать.
Это я тебе от лица всех женщин говорю, которых ты привык использовать как усладу своему избалованному телу, не подозревая, что в лампочке, вкрученной тобой на общей лестничной клетке, больше секса, чем во всех стонущих под тобой женщинах.
Уже можно выключать Бибера, парень: все твои Бритни уже выросли, вышли замуж, родили, зацеллюлитили. Быть мужиком в постели, чувак, – это природа, а не твоя заслуга. Быть мужиком надо за пределами спальни. Если ты не мужик в спальне – это эректильная дисфункция, это лечится. Если ты не мужик за пределами спальни – вот это настоящая проблема, и это не лечится. А если смятые простыни и есть твои козыри, то это блеф, я выхожу из игры, потому что в наше время эрогенная зона – это голова. Это то, что ты делаешь в будничной жизни, а не лейбл на джинсах.
А пока ты просто избалованный смазливый ребенок, который не наигрался со своими гениталиями. Беги, залей в YouTube видосик: «Баба паркуется, смотреть до конца».
Но я так не делаю. Не говорю. Я прохожу мимо молча, сдувая челку со лба и облизнув обветренные губы. Нельзя учить и лечить без запроса.
Наказание
Мы поссорились с мужем. Он сказал, что в выходные ему нужно поработать, сосредоточиться и лучше ему остаться одному. А я сказала, что отпуск от семьи не предусмотрен в нашем семейном уставе. А он сказал, что мне плевать на его желания. А я сказала, что он эгоист, и ультимативно проинформировала, что никуда не поеду.
В общем, поссорились. Я была оскорблена и правомерно обижена. Докрутила себя до того, что меня выгоняют из дома, а я молчу и глотаю. Никакой гордости! Я ждала цветов и извинений. А муж был поглощен работой, сосредоточен, порывист, все время куда-то спешил, с кем-то эмоционально говорил по телефону и совсем не походил на раскаявшегося человека. Он вел себя так, будто ничего не случилось.
Скандал – это не обязательно крики и разбитая посуда, иногда скандал – это молчаливый провал в коммуникации.
Я очень доходчиво показала ему свое возмущение (была непривычно молчалива и отстранена, заперлась в ванной и включала воду: пусть думает, что я плачу, легла спать без него), а он не внял и будто не услышал. Ходит как ни в чем не бывало, ест мои супы, носит выглаженные мной рубашки и обнимает ночью.
Мне не хотелось акцентировать внимание на ссоре, делать скандал припевом нашей семейной жизни. Поскандалили, и ладно. Он его не заметил, а я заметила. И не простила того, что он не заметил.
«И этот человек упрекает меня в равнодушии к его желаниям!» – возмущенно думала я.
Я решила его наказать. Но не явно, не демонстративно. А так, чтобы он ощутил дискомфорт, пришел ко мне сам, с молящими глазками котика из «Шрека», и спросил: «Что-то не так, да? Я где-то налажал, да?»
Я придумала схему. Я лишу его нежных слов и признаний. Обычно в нашей коммуникации достаточно высока концентрация «любимочек», «котиков», «заек» и т. д., и признания «я тебя люблю» тоже звучат достаточно часто, причем даже без повода. Потому что любовь сама по себе повод.
