Обернув каждое мое бедро плотно под ягодицами, он снова пропускает веревку через пах, так, чтобы мои губки оказались зажаты между ними. Я чувствую, как он затягивает узел.
— Не больно?…
— Немного…
— Немного — это хорошо. Не холодно?
Холодно? Я вас умоляю… да я сгорю сейчас!
Несколько раз веревка ритмично натягивается снова, скользя своей шершавой поверхностью по губкам, клитору и давит на грудь.
— А так?..
Твою же… — захлопываю я глаза, не в силах ответить.
Мне кажется если мой рот откроется, то он будет умолять его о чем-нибудь гораздо более значительном.
Моё тело дрожит…
И от этого чуть болезненного ритмичного трения я откровенно вылетаю в предоргазменное ощущение. И да, сейчас по ходу я буду умолять…
— Я спросил — не больно? — дергает он снова за путы на себя.
Он делает это прохладно и с вызовом. Властно и спокойно.
Хныкая, я тихо постанываю. Но мои губы несанкционированно улыбаются.
— В самый раз, — чуть цинично комментирует он.
Затянув на моём горле петлю — не как обещал, а по-настоящему — Олег поднимается и сделав пару шагов назад, рассматривая меня.
Дышать сложно, и я опускаю голову, чтобы вдохнуть, веревки тут же натягиваются в паху, заставляя меня открыть рот в немом стоне. Меняю позу — давление чуть ослабевает, но сдавленная сонная артерия кружит мою голову. От удушения я чувствую себя сильно пьяной.
— Ты говорил, не будешь затягивать… — хрипло возмущаюсь я снова, ловя его синий возбужденный взгляд.
— Извини, не удержался… — ухмыляется он. — Подружка.
Дернувшись, я снова запускаю серию болезненно-удушающих, но невыносимо-чувственных реакций в своём теле.
Делает чуть тише свет… С пульта включает музыку.
video="Видео"
/video
И ее будоражащие чувственность звуки начинают окончательно растворять остатки моей воли и память о том, что это вообще-то просто фотосессия.
— Посмотри на меня… — тихо приказывает он, поднимая камеру.
Вспышки сыпятся, огни вокруг меня кружатся. Он расстегивает пуговицы на своей рубашке. И я внутренне сдаюсь.
Всё! Туше… Это сессия, но не фото. Делай, что тебе угодно, Мастер!
Он отдает негромкие команды… я подчиняюсь… вспышки… его руки… плетёт еще… изгибает… крутит… шепчет… хвалит… натягивает… расслабляет… и снова сладко-сладко хвалит в ушко… Его руки не ласкают. Все что он дает — только через веревки. Моё тело саднит и горит под ними. И когда они оживают, мне хочется стонать от облегчения. Я делаю это.
Связав мои руки над головой, он кладет меня на спину. Тянет за веревки, открывая мои бедра. Его член так близко между моих ног, что я чувствую его эрекцию даже без касаний, даже через одежду…
— Вот так… — шепчет он, разглядывая новую мою позу, и двигаясь пальцами по веревке от талии к паху и обратно. — Очень красиво…
Второй рукой он подносит к глазам камеру.
Пальцы скользят по веревке в паху, оттягивая ее от уже натертой и очень чувствительной промежности.
Моё тело неконтролируемо сокращается от затянувшегося предоргазменного мучительного ощущения, глаза закатываются.
В какой вселенной ты научился этому искусству?!
Подносит второй рукой к глазам камеру.
Я сдавленно ловлю вырывающиеся стоны.
— Ты хочешь о чем-то попросить меня?
— Боже… боже… — задыхаюсь я.
— Попроси…
Какая же ты хитрая сволочь, Аронов! Какая же я наивная еще дура…
Но б*ять…
— Нет, так, нет… — скользят его пальцы, отдаляясь от мест, где они нужны мне адски!
— Пожалуйста! — исступленно шепчу я, задыхаясь.
— Моя умница…
Его кисть, обхватив веревку скользит обратно мне между ног, отрывая ее от меня и проходясь по плоти горячими ласковыми костяшками пальцев. Я выгибаюсь, вскрикивая от контраста между неласковой веревкой и этим теплым живым ощущением его тела. Несколько отточенных движений туда и обратно… Меня неконтролируемо выгибает ему навстречу. Он входит пальцами внутрь под мои хриплые крики. Петля душит, усиливая эйфорию.
Вспышка… еще… еще…
Меня бьет судорогами удовольствия ослепляя и оглушая.
Вспышки, вспышки, вспышки…
Последняя мне кажется внутри моей головы, и я выключаюсь.
Чувствую его теплые руки. И то, как веревки не спеша расслабляются, исчезая с моего тела. Его пальцы разминают там, где долго давило узлами и ощущения там от них нереальные. Мой оргазм слово не заканчивается, но из невыносимо острого превращается в тягучий и спокойный. И я вроде бы в себе, но совершенно не могу включиться в происходящее. В голове шумит, тело парит… мои ресницы медленно лениво моргают. Я растягиваюсь на этой белой шкуре, ложась на живот. Он накрывает меня пледом.
Поцелуй в плечо.
— Спасибо за работу, прекрасная девочка…
Глава 32 — Дружба со скорпионом (ч6)
Одевшись, я накидываю на плечи легкий плащ, забираю свой зонт-трость и, улыбаясь, выхожу к столу охраны, чтобы повесить ключ от гримерки. Ключ от фотомастерской уже висит на месте. Значит, Олег ушел.
Попрощавшись с охранником, выхожу под яркое весеннее солнце. Замерев на крыльце, закрываю глаза, поднимая лицо к небу и греясь в ласковых лучах.
Ветер развевает мои растрепавшиеся волосы. Губы до сих пор очень чувствительным и я, вспоминая детали этой сессии, покусываю их от накатывающих волн чувственности. Это эндорфины курсируют по венам, вспыхивая в разных частях тела…
Всё отлично!
— Опасно… — слышу незнакомый голос, -..выглядеть так … аппетитно! Кто-нибудь может и надкусить.
Не открывая глаз и не меняя позы, я, усмехаясь, отвечаю:
— Опасно… — повторяю интонацию незнакомца. — … надкусывать неизвестные экзотические фрукты.
— Известные… — поправляет он меня, и его голос теперь звучит значительно ближе. — Но от этого не менее загадочные.
Распахиваю глаза, встречаясь взглядом с привлекательным мужчиной лет тридцати пяти.
imghttp://www1.pictures.gi.zimbio.com/61st+Annual+Golden+Globes+Awards+Show+UO5KcTFl-Hx.jpg/img
Золотая оправа, перстень с черным камнем на большом пальце, дорогущий костюм и Луи Виттон. Кто ты? — вглядываюсь я внимательнее.
Карие внимательные глаза…
Деньги, бумаги, документы ему бы очень пошли.
Лицо кажется мне знакомым.
