– Насколько точным был ваш рассказ по телефону? – спросил
Дрейк.
Бэлграйд вспыхнул:
– Вы не имеете права сомневаться в моей добросовестности
только из-за того, что мне представилась возможность заработать немного денег!
Я сообщил вам истинную правду.
– Вы сопровождали Сильвию Оксман на корабль? – спросил
Мейсон.
– Да.
– Сколько времени она была в зале, прежде чем отправились в
кабинет Грэйба?
– Очень недолго. Не могу сказать с точностью до минуты, но
она прошла в бар, выпила немного, потом сдала пальто в гардероб и прошла в
кабинет Грэйба.
– Через сколько времени после этого приехал я?
– Минут через восемь-десять, но ведь вы помните, мистер
Мейсон, еще до вашего появления там уже был Фрэнк Оксман.
– Откуда тебе это известно? – начал было Дрейк, но Мейсон
бросил на него предостерегающий взгляд, и он замолк.
– Потом, когда Фрэнк Оксман уехал, появился я? – спросил
Мейсон.
– Вскоре после вашего появления Оксман покинул корабль.
Потом появился Дункан с судебным исполнителем. Минут через десять судебный
исполнитель вместе с вами вышел из коридора, ведущего к приемной, и вы были в
наручниках.
– Миссис Оксман к этому времени уже ушла из кабинета?
– Да.
– Но и после ее выхода из этого коридора вы все еще
продолжали наблюдать за ним? Ведь вашей задачей было следить за Сильвией, а не
за коридором?
– Мне удалось совместить это, мистер Мейсон. Миссис Оксман
села за один из игорных столов. Я стоял в таком месте, откуда мне был виден
вход в коридор и сама миссис Оксман.
– Хорошо, что произошло потом?
– Появился Дункан, и миссис Оксман ушла на палубу.
– Через сколько времени после моего ухода из коридора вышел
Дункан?
– Минуты через три-четыре, не больше.
– И миссис Оксман сразу же ушла на палубу?
– Да.
– Потом?
– Это все. Я проследил за миссис Оксман на палубе и проводил
ее до берега.
– Вы уверены, что рассказали нам абсолютно все?
– Уверен.
– Разве вы ничего не сказали Сильвии?
– Ах, да, – лицо Бэлграйда выразило удивление. – Я в самом
деле сказал ей, чтобы она торопилась, потому что на судне ее муж.
– Понятно. И для чего вы это сделали?
– Видите ли, я почувствовал что-то неладное. Я не знал, что
именно, но я видел, что на вас были наручники, а ведь вы – известный адвокат,
на которого не наденут браслеты без серьезной причины. Я подумал, что вы,
наверное, стараетесь от чего-то оградить миссис Оксман и хотите, чтобы она
покинула корабль, но я не знал, как этому помочь. Вот тогда мне и пришла в
голову мысль высунуться из-за двери, предупредить ее о муже, а потом уже выйти
и проводить ее на посадку в катер. Я решил сесть в первый же катер, в уверенности,
что и она поступит так же. А если бы она передумала, то ведь я мог выйти и
остаться на корабле.
– Теперь я хотел бы задать вам вопрос, мистер Бэлграйд, –
попросил Мейсон. – Скажите, откуда вы знаете Фрэнка Оксмана?
Бэлграйд неловко поерзал на стуле, перевел взгляд на жену,
потом уставился на носки своих туфель.
– Я предпочел бы не отвечать на этот вопрос, мистер Мейсон.
Иначе я обману доверие человека, который положился на меня.
Дрейк язвительно рассмеялся.
– До сих пор ты был в этом вопросе не так щепетилен.
– Помолчи, Пол, – спокойно перебил его Мейсон. – Так в чем
же дело, мистер Бэлграйд?
– Я работал на Фрэнка Оксмана, – пробормотал оперативник.
– Когда?
– С месяц назад.
– Сколько времени?
– Недели две.
– Как это получилось?
– Мистер Оксман обратился в агентство, где я иногда выполнял
поручения. Он искал опытного оперативника. Агентство поручило это мне.
Понимаете, мистер Мейсон, ведь мы, детективы, не имеем постоянной работы. Мы
работаем по найму. Например, когда вы даете задание Дрейку, то он нанимает
десять-пятнадцать человек, которые у него зарегистрированы. Поэтому мы
вынуждены регистрироваться в нескольких агентствах сразу. Таким образом нам
удается обеспечить себя более или менее постоянными заработками, а агентствам
не приходится выплачивать нам постоянную зарплату.
– Ясно. Значит, Фрэнк Оксман хотел, чтобы вы следили за его
женой?
– Да.
– И сколько времени длилась эта работа?
– Шестнадцать дней, по-моему.
– Что же вы узнали?
– Узнал достаточно, чтобы посочувствовать ей, – ответил
Бэлграйд, опустив глаза. – Но ведь мои симпатии и антипатии не играют никакой
роли в моей работе, денег они не приносят. Она – леди с головы до ног, но очень
импульсивна и любит развлечения. Пару раз в «Роге изобилия» с ней заигрывали
мужчины, она отвечала им тем же, но не было ничего серьезного.
– Вы сообщили об этом Фрэнку Оксману?
– Да.
– Почему же ты мне об этом не рассказал? – спросил Дрейк.
– Просто не представилось случая. Вы ведь только сказали
мне, что выполняете работу для мистера Мейсона. Назвали адрес, велели следить
за девушкой, которая там работает, и дали мне ее описание. Я знал, что вас
интересует только горничная. И лишь когда я по телефону сообщил, что девушка
вышла из дома с меховым пальто, вы велели мне последовать за ней и
переключиться на миссис Оксман, если девушка с ней встретится. Но даже тогда я
решил, что мистер Мейсон работает на Фрэнка Оксмана, подготавливает для него
бракоразводный процесс или еще что-то в этом роде. Однако когда мы приехали на
судно и я увидел там мистера Мейсона, то понял, что он работает не для Оксмана
и что здесь игра идет посерьезнее.
– Миленькое объяснение, – скептически усмехнулся Дрейк.
– Это чистая правда, – настаивал Бэлграйд.
– Насколько это будет зависеть от меня, Бэлграйд, – сказал
Дрейк, – твоя карьера детектива закончена.
– Я очень сожалею, мистер Дрейк. Я старался сделать, как
лучше.
– Ничего не нужно для него делать, Джордж, – голос миссис
Бэлграйд звучал резко. – Он платит тебе, чтобы ты за это отдал душу.
– Замолчи, Фло, – голос Бэлграйда ничего не выражал.
– Не замолчу. По-моему, это наглость. Ты работаешь день и
ночь, таскаешься в любую погоду, и что получаешь взамен? Первый раз в жизни…
