– Наверное.
– А наши с ним чувства ОЧЕНЬ разные. Хоть и одинаково сильные. И если я скажу ему «люблю», то введу в заблуждение. Внутри меня ДРУГИЕ чувства. Я его обману. Чего стоит такое признание? Кому оно нужно? Я обещала ему прозрачность. Вот тебе я могу сказать, что люблю тебя, и не обману, наши чувства очень похожи. Я даже могу тебе сказать, что люблю его! Потому, что ты более правильно поймёшь мои чувства к нему, моё "люблю" ближе к твоему, чем к его. А ему не могу. Для него мне надо искать какие-то другие слова.
– Хм… Найди. Он в ахуе от происходящего, Жень.
– Почему?
– Потому что он не может ещё полностью принять свои чувства и свою зависимость, а ты погружаешь его в безответность. И его драконья шкура лопается. Ему больно. Знаешь, что он мне вчера сказал, когда был уже пьяный?
– Что?
– Он сказал, что всё, что с ним сейчас происходит – я о его чувствах – происходит в логике приятия смертельного заболевания: отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие. И он застрял между торгом и депрессией. Столкни его дальше. Невозможно смотреть на него такого.
– Столкнуть?
– Пусть примет!
– Столкнуть… – задумчиво зависаю я.
– И найди хоть какие-нибудь слова для выражения чувств! С лексиконом у тебя порядок.
– Спасибо за вскрытие моего Зверя. Я пошла.
– Куда?!
– Сталкивать.
Глава 69 - Столкнуть, утопить, просадить
Пока иду до его кабинета, чувствую, как в груди взрывается чем-то тёмным и горячим.
Нахуй «Женечку»! Это нас не спасёт. Ему нужно нечто совершенно другое. Или мне. Или нам.
– Олег у себя? – снимаю с запястья резинку для волос, собираю волосы в высокий хвост возле зеркала его приемной.
– Он занят! – сжав челюсти, Таня смотрит на меня через зеркало.
– Не сомневаюсь, – иду мимо неё.
Она уже давно не подскакивает и не пытается останавливать меня. Дрессированный Цербер!
Открываю его дверь.
И слышу шипящее:
– Нахалка!
Но в след ещё гавкает, да.
Захожу, замыкая за собой дверь. Ложусь на неё спиной. Олег поднимает глаза.
– Уже соскучилась? – с прохладным сарказмом.
– Тебе так легче?
– Как?
Не торопясь, прохожу внутрь, до окна. Смотрю на его отражение в стекле.
– Из положения лёжа не упасть.
Задумчиво хмурится.
– Больно падать?
– Больно.
– Это оправдывает нежелание взлетать?
– Женечка… – слетает с него маска, он тяжело сглатывает.
Откатывается на кресле от стола.
– Ты, Олег, если хочешь поиграть в такие игры… Да нет, конечно, мы можем поиграть и в такие. Недолго.
– Тебя зацепило это? Извини.
– Проблема как раз в том, что не зацепило. Финал не зашёл. А знаешь, почему?
– М?
– Имитация силы. Таких мужчин не счесть. Твоя ценность в другом: иметь силы «быть, а не казаться». Зачем ты кормишь меня своими слабостями? Я не выношу слабостей!
– Притормози, Женя. Или это монолог?
– Это монолог.
– Окей. Слушаю.
Подхожу к нему сзади, наклоняюсь над ухом.
– Если ты чувствуешь, что тебя роняют. Если ты понимаешь, что всё равно не устоишь. Зачем эти нелепые телодвижения в попытке сохранить равновесие? Сядь сам, достойно и красиво. К моим ногам. Я оценю, Олег.
Чувствую, как он каменеет, плечи застывают.
Дотягивается рукой до стола. Рывок. Откатывается от меня, разворачивая кресло. Сталкиваемся взглядами.
– Нет.
– Ты уже там, Олег! Зачем нам эта имитация равенства? Именно она тебя и выносит, разве ты не понимаешь? Ты безуспешно пытаешься удержать контроль над собой и не утонуть. А я предлагаю тебе нырнуть и насладиться. Я всё равно утоплю! Отдай мне свой контроль, тони смело! Я буду заботиться о твоих чувствах.
Его взгляд расфокусирован.
– Ты же говорил Крис, что хотел бы в формате самоисследования нырнуть в эти воды!
– Не с тобой!
– Так ты уже зашел в эту воду со мной. Топчешься на берегу, поднимая какую-то муть. Или зайди глубже, или выйди совсем! На берегу толпа «туристов» мочат ножки в моих водах, их компания тебе не к лицу. Стань особенным!
– Мне казалось, я уже. Особенный.
– Мне тоже так казалось.
– Какое же ты… – оскаливается он, срываясь на секунду на эмоции. – Чудовище!
– Могу стать твоим персональным, Аронов. А могу и не стать. А могу и не твоим.
– Это ультиматум?
– Нет. Это выражение чувств. Любые чувства меняют реальность. Изменят и мои! Как – зависит от тебя. Монолог закончен.
Под аккомпанемент его внутренней, очень болезненной, молчаливой истерики сфинкса выхожу из кабинета.
Сигарету мне…
Глава 70 - Чудовище
От Аронова тишина. Это правильно. Потому, что ему нужен ещё один мой монолог. А для него Олег должен созреть, а я – набраться сил, чтобы пробить его.
У меня перерыв, и я раскладываю учебники в моей мужской гримёрке.
Брутальный, болезненно постанывая, крутится перед зеркалом, заглядывая на свою спину.
– Ты чего?
– Да болит…
– Где? – подхожу я со спины.
– Под лопаткой, – ведёт плечами.
Кладу пальцы ему на спину. У него красивая спина, видна каждая мышца. Играю на нём, как на рояле, вслушиваясь в свои ощущения. Чувствую пальцами участки, более тугие, чем симметричные им с другой стороны. Вдавливаюсь.
– Да-а-а…
– Стой ровно.
Проминаю несколько точек под его восторженные стоны и шипение.
– Тебе надо к массажисту. Ты вынужденно сидишь в одной позе, – положив ладони ему на плечи, веду ими, скручивая его немного относительно оси.– Вот так сидишь. Из-за этого там гипертонус, и перекос мышечного каркаса защемляет нервы.
Разглядываю его позу.
– На компе играл?
– В страйк… всю ночь резались! Ты на массажиста учишься?
– И на него тоже, – шлёпаю его по голой спине. – Не сиди в такой позе. Выхватишь невралгию.
Возвращаюсь к учебникам. Неорганическая химия. Чтоб её…
– Детка? – заглядывает Крис. – Учишь?
