Интересно, откажет он мне, если я приглашу?
Присев рядом с Олегом, Олеся пытается вовлечь его в беседу. Отпуская его взгляд, я разворачиваюсь лицом к Ожникову и сосредотачиваюсь на нём.
– Ну, наконец-то! – довольно шепчет он, впечатывая меня уверенней и усиливая амплитуду движений.
Подчиняясь его умелому телу, я закрываю глаза, наслаждаясь его удовольствием и слегка тягучим желанием. Когда мы танцуем, он хочет… Это так обостряет!
Звучит сакс… темно и пьяно… Его руки скользят по моему телу… он гнёт и крутит меня, отпускает и требовательно тянет обратно, заставляя виться вокруг него. И снова отпускает, и снова ловит в объятия. Давит на плечи, отправляя меня в путешествие вниз по своему телу, подхватив, тянет вверх, несдержанно вдыхая меня и едва тормозя с желанием взять чуть больше, чем мы хотим себе позволить. Губы касаются моей кожи… В груди горячо стучит! И самое приятное в этом – понимание, что это никак не касается наших с ним отношений и ничего не меняет. Это просто танец, наша лёгкая и добровольно избранная форма страсти. Здесь мы расслабляемся полностью.
И я позволяю себе всё, что хочу.
– Хочешь меня? – шепчу, усиливая нашу близость.
– Хочу… – выдыхает он чуть слышно.
– Я чувствую… не отказывай себе…
Наш синхронный стон…
– Ммм… – мучительно…
Сдавливает меня в порыве крепче.
– Так… – выдыхает. – Тормози!
Я всегда первой делаю шаг на границу нашего предела, Чеширский всегда первым тормозит. И мне вставляет это – я иду по тонкому поребрику наших отношений, он заботливо держит за руку и не даёт упасть. Ожников – чудо! Восхитительный Чеширский кот.
Его бёдра снова вдавливаются в меня сзади, и я чувствую его возбуждение. И это ещё горячее и приятнее.
Так и двигаемся, слегка пульсируя телами под удары басов, позволяя себе вчувствоваться друг в друга. Закинув голову ему на плечо, я ощущаю на губах горячее дыхание. И его томящие мучительные ощущения от невозможности превратить это всё в поцелуй. Закусив губу, он прикрывает глаза.
Это наше с ним удовольствие! И мы не собираемся портить его чем-то большим вне танца или отказываться от него совсем. Нам хорошо именно так.
Музыка меняется на более быстрый клубняк.
– Спасибо… – едва ощутимый поцелуй в шею.
Отрываюсь от него, в порыве благодарно чмокая в искусанные во время танца губы. Сбегаю, чтобы позволить ему очухаться и вернуться в наш комфортный, полустёбный, дружеский формат.
Я хочу Олега.
Обвожу взглядом гостиную. Его нет! Закрываю глаза, пытаясь почувствовать, где он.
На кухне…
Крис перехватывает меня, и мы, обнявшись, двигаемся под музыку.
Впихиваю её в руки тут же подошедшего Лёхи, закатывая глаза. Вот, ревнушка!
И лечу дальше, за моим главным призом.
Ух! – сносит меня фейерверком разнообразных эмоций оттуда.
Торможу в дверях, не желая разрушать своим приходом забавную атмосферу, и тихо замираю, ложась плечом на косяк рядом с Гошей.
Встречаемся с ним взглядами. Азарт!! Ещё… ревность… злость… Но лениво и не слишком ярко. А вот от азартного нетерпения просто потряхивает.
На кухне Олег и Олеся. К нам спиной…
Пытаюсь поймать ощущения от Олеси.
Что-то такое... жадность? ревность? желание? Что-то жгучее, смущающее, неуверенное … неприятное… непонятное… И ещё желание нравиться, флиртовое что-то…
Олег – почти ничего не чувствую. Но по тому, как он ведёт плечами… Скорее, дискомфорт.
Олеся вибрирует от решительности!
– Поможешь мне? – пододвигает к нему баночку с чёрной икрой.
– Конечно, – берётся он за нож.
– Олег… - смакует она его имя. - Угости сигаретой.
– На подоконнике пачка.
Азартно улыбаясь, переглядываемся с Гошей.
– Какие глаза у тебя… Нереальный цвет! Почти фиолетовый. Яркие... Это линзы?
– Нет.
– Как называется такой оттенок синего?
– Аметистовый.
– Вау… Никогда не видела!
– Это просто освещение.
Подцепив ножом крышку открытой банки, Олег отгибает её. Сдвигает баночку в сторону Олеси.
– Всё?
Она пододвигает ему следующую. Он снова открывает.
– Руки какие у тебя… ммм… Олег… – томно вздыхает. – Такой мужчина! И… такой странный выбор… – елейным голосом мурлычет Олеся, и мы снова встречаемся глазами с Вецким.
Разговор, конечно же, обо мне.
– Тебе женщина нужна… настоящая… а это… малолетка! – её рука накрывает кисть Аронова.
Его плечи напрягаются. Он не выносит таких прикосновений от посторонних.
Плоская попыточка!
Ах, Олеся, Олеся… «Колобок, колобок» – облизываюсь я. – «Я тебя съем!»
Бросаю внимательный взгляд на Вецкого.
Не-е-ет! Он больше не ревнует вообще! Теперь он откровенно развлекается и ждёт, что Олег лажанёт сейчас как-нибудь, не зная, что я наблюдаю за этой сценой. Но ты опять в пролёте, Вецкий! Не его формат. И кандидатура подкачала… Да и мой он вдоль и поперёк!
– Олеся, – отнимает Олег свою руку. – Too much.
– Почему?... Может, стоит что-то другое попробовать? – явно намекая на свою кандидатуру, преданно улыбается она.
– Не стоит… – захожу я внутрь и кладу руки на плечи Олегу. – Мой рыцарь не ест фаст-фуд, – сажусь к нему на колени, запускаю пальчик в банку с чёрной икрой, набираю немного его любимого лакомства и, поймав её взбешённый взгляд, скармливаю ему. – Только деликатесы!
Ловлю губами улыбку Аронова., облизывая икринку.
– Да?
– Конечно, моя королева.
И я снова так же кормлю его…
Вецкий посмеивается, присаживаясь к нам за стол.
Это контрольный. Олеся убита!
Её ход с Олегом не сыграл, а Вецкий ни за что не простит ей этот реверанс в сторону Аронова! И обязательно нагнёт в ответ. Прости, дорогая, твой праздник испорчен. Но ты сама строила этот "Too much".
– Хочу деликатесов… – словно читая мои мысли, облизывается Вецкий, наблюдая за тем, как я подкармливаю Олега лакомством, и игнорируя свою, уже бывшую, даму.
– Деликатесы только рыцарям, – отшиваю его.
– Так рыцарь и не один может быть… – вкрадчиво продолжает он, и с ехидцей: – «моя королева».
– Может и не один, – пожимаю я плечами. – Но ты на рыцаря не тянешь, Гоша.
– Почему это?!
