Уок лишь в затылке почесал.
— Но Стар… Как представлю ее в луже крови, так и… — Милтон красноречиво схватился за живот. — Ты не волнуйся, я за домом приглядываю. Если мальчишки начнут озорничать, передам «десять — пятьдесят четыре».
— Крупный рогатый скот на хайвее
[23].
Милтон развернулся и пошел через шоссе, шаркая по асфальту, волоча за собой запах с оттенком металла.
Уок шагнул к дому напротив и постучался в гаражные ворота Брендона Рока.
Ворота открылись. В гараже горел свет, надрывался в плеере «Ван Хален», крепко пахло потом и одеколоном. Брендон Рок был в облегающем трико с лайкрой и в майке для занятий фитнесом, которая не доставала ему и до пупка.
— Уок! Значит, это ты сейчас говорил с этим Сасквочем
[24].
— Ты двигатель починил?
— Что, опять жаловались?.. Нет еще. Не успел. Перепланировочку затеял. Хочу заднюю стену разобрать, на крыше гаража устроить додзё
[25]. Подал заявку. Нужно было согласие соседей, и угадай, кто оказался против.
Брендон открыл бутылку воды и половину вылил себе на голову.
— Ну и духота… Ничего, я таки добился — разрешение в кармане.
— Почини машину, Брендон.
— Помнишь его по школе, Уок? Я в старших классах встречался с Джулией Мартин; так вот, она жаловалась, что Милтон за ней ходит. Издали следит, бывало; до самого дома ведет. Она его до смерти боялась, урода.
— Это было тридцать лет назад.
Брендон шагнул из гаража, уставился на дом Рэдли.
— Жаль, я в ту ночь отсутствовал. Может, мне удалось бы ее спасти… как-нибудь.
Уок читал стенограммы — Бойдовы ребята опросили всех на Айви-Ранч-роуд, оперативно сработали.
— То есть тебя дома не было?
— Нет. Я же все рассказал той женщине, сотруднице полиции штата. Меня Эд Тэллоу отправил с клиентами работать. У него в планах застройка городских окраин. А клиенты — японцы. Ты, наверное, слышал. Жаждут инвестировать в проект.
— Да, я знаю.
В правой руке у Брендона была неизбежная гантель.
— Вот, качаюсь. Скоро мне колено прооперируют — опять буду играть.
Эту тему, Уок знал, лучше не развивать.
Брендон легонько толкнул его в плечо и скрылся в гараже, опустил за собой дверь, приглушил свет и убавил громкость в плеере.
Уок направился к дому Рэдли. Оттуда на него глядела ночь, и приходилось бодриться, вымучивать каждый шаг. Уока трясло с ног до головы, но он списывал дрожь на эмоции, на воспоминания.
Решил войти не через главную калитку, а через боковую. Она была не заперта. Стар, как и все жители Кейп-Хейвена, калитку отродясь не запирала. Вдруг Уок замер на месте — из дома слышались шумы. Уок прижался лицом к оконному стеклу. Внутри кто-то орудовал; не включая электричества, шарил по стенам и по полу карманным фонариком.
Уок расстегнул кобуру, поднялся на крыльцо. Сейчас разберемся…
Он попятился, теснимый великанской фигурой, что, наоборот, шагнула из дому.
— Дарк.
Тяжелый взгляд и молчание.
— Это ты. А я-то думал…
Уок спрятал пистолет. Дарк опустился на скамью.
Уок сел рядом, не спросив насчет его вероятных возражений.
— Что ты здесь делаешь?
— Дом принадлежит мне.
— Да, конечно.
Привычный к жаре, Уок еле успевал отирать пот со лба.
— Мне известно, что ты давал показания полицейским штата. С отчетом я ознакомился, но хочу сам тебя поспрашивать. Собирался звонить тебе, вызывать в участок. А ты — вот он; тем лучше.
— Как дети? Их пристроили?
— Они… — Уок осекся.
— С девочкой я бы поговорил.
Глаза сами собой округлились, тело охватил ступор.
— О чем?
— Сказал бы ей, что сожалею.
— Из-за чего?
— Она осиротела. Но у нее — характер, так ведь? — Казалось, Дарк взвешивает каждое слово.
— Она ребенок.
Лунный свет, проникнув сквозь ветви, нашарил их двоих.
— Куда детей отправили?
— Далеко.
Гигантские ручищи на мощных бедрах. Каково это — уродиться таким громилой? Каково это, когда на тебя таращатся, когда в страхе расступаются перед тобой?
— Расскажи о ней.
— О Дачесс?
Дарк кивнул.
— Ей тринадцать, верно?
Уок откашлялся.
— Годами в Хиллтопской школе ничего не случалось, а тут два звонка подряд. Черный автомобиль. Подъедет к школьному забору, остановится и будто ждет кого-то. Странно, что никто не догадался записать номера.
— Ну у меня черный автомобиль, инспектор Уокер.
— Знаю.
— Ты когда-нибудь размышляешь о своих поступках?
— Конечно.
— А о том, чего не сделал, хотя следовало?
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
Дарк устремил взор к луне.
— Про тебя слухи ходят, Дикки.
— Я в курсе.
— Говорят, ты склонен к насилию.
— Да, я склонен к насилию. Можешь подтвердить это от моего лица.
Дарк неотрывно глядел на луну. В горле Уока пересохло.
— Я тебя в церкви частенько вижу, — бросил Дарк.
— А я тебя — нет.
— Потому что я снаружи наблюдаю. О чем ты молишься, Уок?
— О достойном завершении пути. И чтобы конец не стал безвременным.
— Надежда — понятие для мирян. А жизнь — она хрупкая. Некоторые в нее вцепляются прямо-таки бульдожьей хваткой, хоть и знают: разобьется все равно, одни осколки останутся.
Дарк поднялся. Уока накрыла огромная тень.
— Если общаешься с девочкой, передай, что я о ней не забыл.
— У меня остались к тебе вопросы.
— Я все сказал полицейским штата. Хочешь большего — связывайся с моим адвокатом.
