— Птичка моя! — с противоположного конца зала аэропорта воскликнул Тони. А потом буквально подлетел, обнял и чмокнул в губы. Потом взяв за руку, крутанул как в танце, — Лебедушка! Ну, лебедушка. Год от года хорошеешь. Стоило только того зануду бросить и, — тут его взгляд наткнулся на полыхающего праведным гневом Артема. В таком состоянии тот представляет собой пугающее какой-то первобытной мощью и ею же восхищающее зрелище.
Тони расплылся в одной из своих самых сладких улыбок и взмахнул накладными ресницами.
— Энтони, — и кокетливо протянул руку как для поцелуя.
— Артем, — сверкнул глазами Артем, пожав ее, и уточнил — я ее парень.
М-да уж, ни мой рассказ, ни наглядное его подтверждение, ревности не помеха.
— Оу? Какой он у тебя красавчик, — защебетал Тони, — Прямо лапочка, хоть грозный такой.
Следом подошли ребята. С ними приветствие прошло «проще», ведь ограничилось светскими поцелуями воздуха у щек. Но даже учитывая их и нашу охрану, а также почти пустой сейчас вип-зал аэропорта, обстановка могла вскоре накалиться, ведь разодетый в неимоверно пушистую желтую шубу парень привлекал внимание. Прохожие присматривались к нашей компании и на лицах некоторых мелькало узнавание, потому мы поспешили убраться.
— Какой мужчина, птичка моя, — продолжал уже в машине Тони, — Ходячий секс. Но я не претендую! Ни-ни! Парни друзей под запретом, ты знаешь!
Тони говорил по-английски, а Артем этот язык довольно хорошо знал. Однако он уже взял под контроль свою ревность и пребывал во вполне благостном расположении духа потому, что сидящие рядом мужчины действительно на меня не претендовали, и раздражаться не думал.
— А твоя красотка рассказывала как мы познакомились? — переключился на Артема Тони, — Она мне жизнь спасла! Ни больше, ни меньше….
Дальше шел эмоциональный и изрядно приукрашенный рассказ и о моем «подвиге», и о том, как замечательно я выглядела и сколько всего успевала. Артем в нужные моменты вставлял реплики, улыбался, но одними только губами. Глаза погрустнели, в них вновь плескались горечь и боль. Ведь выхватывал он из всего изложенного отнюдь не то, что хотелось Тони и ребятам. К счастью, Тони со свойственной ему проницательностью почти сразу это заметил и внял моим намекам о необходимости сменить тему.
Поселив всю компанию в отель, мы сразу же поехали собираться ведь до начала мероприятия оставалось лишь несколько часов. Пока Артем дистанционно контролировал последние приготовления, я проверила наши наряды и взялась за прическу и макияж.
— Тема, подойди на минуточку, — позвала, когда закончила краситься.
— Отлично, но ты знаешь, что мне больше нравится без всего этого, — с порога спальни сказал мужчина.
— Твоя очередь, — я с улыбкой указала на кресло у туалетного столика.
— Это обязательно? — Артем тоскливо посмотрел на тюбик с консилером у меня в руках. Но все же послушно уселся.
— Нет, если хочешь, чтоб на всех фото было видно, как много ты работал в этом месяце.
Нарочито тяжко вздохнув, Артем прикрыл глаза и чуть запрокинул голову, чтоб мне удобнее было «намазать его этой фигней». Быстренько скрыв синяки под глазами и выровняв тон, я чуточку оттенила скулы и закрепила все пудрой.
— Ну как тебе? — я развернула его к зеркалу. Мельком осмотрев едва заметный результат моих стараний, Артем фыркнул, притянул меня к себе, обхватив за талию и прижался губами к полоске кожи между распахнувшимися полами халата.
— И не думай, — игнорируя мурашки и полный страсти взгляд цвета моря в штиль, проговорила я, — Одеваться пора, опоздаем.
Руки нехотя разжались, и я ускользнула в ванну. Немного освежилась, сняла бигуди и взбрызнула получившиеся крупные локоны лаком. Вернулась в спальню, разобрала их пальцами, превращая в шикарную объемную прическу. Проверила макияж — широкие стрелки и ярко красная помада, потом сняла шелковый халатик и под огненным взглядом Артема торопливо скрыла оставшееся на мне белье и чулки платьем. Оно было черного цвета, мягко облегало фигуру и заканчивалось чуть ниже колен. Довольно глубокий у-образный вырез сверху и застежка на запах, открывающая ногу до колена, стали бы единственным украшением этого весьма строгого наряда, если бы ткань была матовой, а не со столь любимым мною легким золотистым мерцанием. Довольно массивные серьги с бриллиантами дополняли образ. Надев черные ботильоны на умопомрачительной шпильке, я была готова.
— Пиджак надевать не будешь? — с невозмутимым видом спросила замершего с ним в руках мужчину.
— Буду, а тебя закутаю во-он в ту простыню, — кажется, кто-то ревновал.
— Платье почти полностью закрытое, — я подошла к нему и застегнула несколько пуговок на почти полностью расстегнутой рубашке, пропустив только три верхних.
— А кажется, что его нет вовсе, — Артем как попало напялил пиджак, будто он был виноват в моем выборе наряда.
— Как всегда преувеличиваешь, — я расправила воротник пиджака и отступила на шаг, оценивая результат. Хорошо, что я уговорила надеть к клубному пиджаку брюки, а не джинсы и вообще выбрала именно этот цвет ткани. «Хз, главное, что черный», по словам Артема и темно сливовый по-моему, он безупречно ему шел. А рубашка в тон глаз идеально подчеркивала их невероятный цвет.
— Выглядишь отлично. Девчонки выстроятся в очередь.
— Мне только одна нужна, — Артем приблизился и обнял меня, — Хоть эта красная гадость и не дает мне ее поцеловать.
— Тебе не нравится макияж? — ахнула я, картинно захлопав ресницами.
— Мне не понравятся чужие взгляды на тебе из-за него, — все же коснулся моих губ, — Но возможность разбить пару рож немного поможет отвлечься от желания сорвать с тебя долбанное платье и…
В этот момент позвонила Оля сказать, что они с Владом уже под домом. Артем неохотно отпустил меня, мы надели пальто и вышли из дому.
Уже через полчаса после торжественного открытия я могла с уверенностью сказать, что оба заведения ждет умопомрачительно блестящее будущее. Ведь если до этой ночи и были люди, не знавшие о Destroyers или не побывавшие в нем, (теперь в них) то после нее таковых среди целевой аудитории точно не останется. А уж затраты на само мероприятие не то, что теперь «в ноль», а во все " плюс двести".
Оставив мужчин продолжать общаться с прессой, блогерами и прочими нужными людьми — я, Оля с Владом и Ира, отправились на танцпол. Ловили момент, ведь музыкантам скоро улетать. Как только они умудрялись выживать в таком графике?
Единственным из нашей компании, кто не выглядел сейчас счастливым, был Влад. Ему очень хотелось в деловую тусовку, однако там оставалось только смотреть и слушать, ведь сказать пока было нечего, а это его очевидно не устраивало. Ему очень хотелось чувствовать себя крутым хоть здесь, на фоне других парней, но он проигрывал и им. Так всегда бывает, если попадаешь в место и в общество, которым не соответствуешь — я не понаслышке знала. Что ж, надеюсь, он научится приспосабливаться к любой компании, как и я когда-то. Но следующий эпизод развеял облако сочувствия ураганом презрения.
