– Бери другую сторону. – Я бросил меч и схватил верхний камень, снова подивившись силе маленького человека – эта штука весила тонну!
– Маршал, – задыхаясь, ответил Ренпроу, уронил ещё один камень, а потом потащил остальные туда, где я только что убил последнего гуля.
Каким бы ядом эти твари не смазывали свои дротики, он оказался водостойким. Но, раз уж они явились с бреттанских болот, это не вызывало удивления. Только тоску. Добравшись до балюстрады, я не тешил себя иллюзиями о своей судьбе, в случае, если дротик попадёт в меня. Я бы и убежал, если бы не было проще сбить их, пока они карабкаются, чем уворачиваться от их снарядов, улепётывая по мосту.
– Это вряд ли. – Я сделал последний большой шаг и умудрился поставить сапог на высунувшуюся духовую трубку.
Закряхтев от усилий, я перенёс камень через край и, не глядя, отпустил на гуля, на трубку которого наступил. Если хоть чуточку повезёт, то он собьёт с опоры моста ещё несколько тварей на пути вниз. Как можно быстрее я схватил второй камень и повторил процедуру несколькими футами правее. Не было никаких обнадёживающих воплей отчаяния или криков боли, но глухие мясистые удары и сопровождавшие их всплески звучали многообещающе.
– Маршал, попал! – крикнул Ренпроу.
С Моранской дороги, тем же маршрутом, что приехали Железные Копыта, к мосту приближались новые люди. Солдаты, и определённо из живых, а не из ходячих мертвецов. Они заполнили дорогу от края до края, маршируя в ряд, все в тени – солнце блестело теперь только на крышах.
– Проверь мою сторону. – Я рассеянно махнул Ренпроу рукой на мост и пошёл навстречу приближавшимся войскам. К тому времени, как я добрался до края моста, я уже различал в четвёртом ряду Мартуса на коне, в блестящей кирасе и коническом шлеме с защитной маской и бармицей до плеч.
Вид Мартуса с армией по крайней мере наполнил жителей уверенностью, так что некоторые даже открыли окна и высунулись поприветствовать марширующих внизу людей. Я со своей стороны чувствовал лишь ноющее беспокойство, которое плавало в море первобытного страха. Я и самого начала не хотел маршальский пояс, а теперь он с каждой минутой всё больше напоминал петлю.
Мартус остановился в пятидесяти ярдах от моста, а его солдаты вереницей обходили его по обе стороны, направляясь в обе стороны вдоль берега.
– Я приказал тебе оставаться во дворце! – крикнул я, приближаясь к нему.
– Хорошо, что я тебя не послушал! – Он поднял защитную маску, чтобы рыкнуть эффектнее. – У нас дюжина, если не больше, нападений по обоим берегам. Надо растоптать этих тварей, пока они не закрепились. Эти мертвяки как чума. Один делает другого и так далее…
– Я маршал, блядь, и ты будешь подчиняться моим приказам! – Я чувствовал себя немного глупо, крича на него, пока он сидел на спине жеребца, но я не собирался передавать ему командование, даже если публикой были всего лишь пехотинцы-простолюдины.
Сзади верхом ехал капитан Ренпроу, ведя Убийцу на поводу. Наконец его догнал и Дарин, и с ним много людей – побитых, покрытых кровью, но в основном невредимых.
– Мартус, ты будешь выполнять мои приказы, – сказал я, уже не крича, но достаточно громко, чтобы услышал каждый. – Или прикажу тебя повесить.
– Виселица это вряд ли. – Дарин выехал между мной и Мартусом, не дав брату ответить. – С другой стороны, неделя в подземелье… – Он многозначительно посмотрел на Мартуса, потом взглянул мимо него и нахмурился. – А это что?
– Красный дым. – Я проследил за его взглядом. – Чёрт. Стены. – Красный дым был моей гордостью. Теперь в каждой башне на стене имелся запас из дюжины бумажных пакетов с огненным порошком, которые, загоревшись, давали обильный красный дым. По идее таким образом можно было быстро просигнализировать о любом критическом положении через весь Вермильон – быстрее гонцов, и дальше, чем в городской какофонии разносится звук колокола. И приятное дополнение: редкие соли, использовавшиеся в производстве огненного порошка, стоили дорого и добывались в Крптипских копях, что вело к отличной прибыли, попадавшей прямиком в мой карман. Правда, прямо сейчас, видя семихвостое облако красного дыма, поднимавшегося от башен восточного квартала, я бы с радостью отказался от любого дохода, который получался из необходимости восстанавливать запасы огненного порошка.
– В твоих словах нет смысла… маршал. – Мартус посмотрел на дым над головами его войск.
– У нас половина городской стражи и две тысячи солдат преследуют пару сотен мертвецов вдоль берегов. А тем временем семь капитанов башен увидели нечто настолько пугающее, что это заставило их зажечь сигнал чрезвычайного положения… – Все башни были высотой в шестьдесят футов, зубчатые, как крепости, с гарнизоном на двадцать пять человек и местом на сотню. Я и впрямь не знал, что могло заставить семь из них одновременно звать на помощь. – Это не нападения, это отвлекающий маневр!
ТРИНАДЦАТЬ
– Дай-то Бог, что бабушка назначила тебя маршалом по веской причине. – Дарин присоединился ко мне в левой башне из двух у Аппанских ворот. В его голосе слышался благоговейный страх. – Большинство наших кузенов считает, что это была шутка.
– Большинство?
– Остальные думают, что это наказание.
Мы смотрели на пригород – продолжение Вермильона тянулось на пару миль от стен, а вдоль Аппанской дороги ещё дальше, словно отчаянно желая выжать ещё немного монет из путешественника, который по своей глупости решил уехать. На пространстве перед воротами толпились мертвецы – мужчины, женщины, дети – серые облезающие трупы в грязных остатках погребальной одежды и свежие мертвецы, всё ещё алые от убийства. На улочках между домами плотно набилась молчаливая толпа, тянувшаяся от стен вдоль главной дороги.
Даже в шести футах над землёй и под лёгким ветерком вонь казалась невероятной, от неё перехватывало горло и щипало глаза. На стене тут и там виднелись следы разбрызганных трапез. Такое случается, когда впервые увидишь и почуешь ходячего мертвеца, который собирается то же сотворить и с тобой.
– Я отдал приказ не стрелять из луков, – сказал я Ренпроу, на котором всё ещё высыхала кровь после нашей поспешной скачки с моста. У многих мертвецов у Аппанских ворот в руках или в груди торчали по две, три, а то и по пять стрел, у одной старухи стрела торчала из глаза. – Это напрасная трата стрел.
– Я снова отошлю этот приказ, маршал. Людям сложно не стрелять, когда враг напирает на их позиции.
Я взмахом отослал Ренпроу. Вершину башни заполнили солдаты из стражи стены, в основном люди зрелого возраста, многие с брюшком и сединой в волосах, которые думали, что мирно дослужат оставшиеся им годы на стенах столицы. Основная обязанность стражи на стенах – высматривать пожары. Кроме этого они в основном являлись мобильным резервом городской стражи, и волнение испытывали, только когда их вызывали спуститься в город поддержать своих малочисленных братьев в красных мундирах.
– Шевелись! – За моей спиной Мартус проталкивался через стражников, крича на всякого, кто не убирался достаточно быстро. – С дороги! Я чёртов принц. Да я вас… Господи Боже… – Мартус замер на полуслове, оглядывая в заходящем солнце орду мертвецов. – Господи Боже. – Он побледнел. – Никогда не видел ничего… подобного.
