Тогда я почувствовал укол вины.
– С ним всё хорошо? Я имею в виду… три корабля…
Старые глаза неодобрительно прищурились, сухие губы вытянулись в тонкую линию. Торговец посмотрел на меня, а потом слегка улыбнулся.
– Чтобы проделать дыру в предприятии вашего деда, понадобится нечто большее, чем три корабля. И всё равно – со всем возможным уважением – нехорошо было их терять.
– Сколько вы мне дадите? – Я постукал по столу.
– Прямолинейно. – Силас улыбнулся шире. – Возможно, вам кажется, что человеку моих лет некогда ходить вокруг да около?
– Сделайте мне предложение. Это место стоит сотни тысяч золотых.
– Мне известна его стоимость. Копи были предметом значительных спекуляций. Однако легализация ваших притязаний потребует долгих разбирательств, и сопровождается риском того, что герцог Умбертиде распорядится лишить вас активов, с учётом вашего незаконного исчезновения. Я дам вам десять тысяч. Рассматривайте это как услуга вашей семье.
– Дайте мне пять тысяч, но позвольте выкупить за десять тысяч в течение месяца.
Старик склонил голову, словно прислушиваясь к словам невидимого советника.
– Согласен.
– И мне нужно уйти с золотом в течение часа.
На эти слова белые брови высоко поднялись.
– Как вообще человек может утащить пять тысяч золотом?
– Мне уже приходилось. Руки потом сильно болят.
И так, спустя час я ушёл, прижимая к груди маленький, но чрезвычайно тяжёлый сундучок. Потребовалось полдюжины старших подчинённых, умчавшихся с просьбами об услугах во все концы под куполом гильдии Торговли, но Силасу удалось собрать требуемую сумму, и я передал ему контрольный пакет в самых богатых соляных копях Разрушенной Империи.
Я шёл по улицам, жалея, что не принял предложение Силаса насчёт носильщика, и в то же время соглашаясь со своим аргументом, что никто не должен упускать возможность поноси́ть столько золота. Я привлекал внимание, но ни у кого не хватило глупости считать, что я потащу такие богатства без охраны, а если бы кто-то и знал, глупо было бы грабить меня посреди широкой людной улицы в центре города. Так или иначе, моё новое снаряжение включало в себя маленький нож во внутреннем кармане над запястьем, и его можно было быстро выхватить, чтобы пырнуть любую воровскую руку.
К тому времени как я добрался до огромной скотобойни, в трети мили от здания гильдии Торговли, мне уже казалось, что мои руки втрое длиннее обычного и сделаны из желе. Я стоял и смотрел на впечатляющее строение. Казалось, уже целая вечность прошла с тех пор, как я был внутри. Судя по календарю, всего лишь чуть больше года назад. Больше двух тысяч миль пешком. Когда-то здесь была скотобойня для коров, здесь делали говядину для королевских столов, а теперь режут человеческую плоть. "Кровавые Ямы" были одним из самых популярных заведений Мэреса Аллуса.
Громилы у дверей пропустили меня без вопросов. Богачи каждый день приходят сюда, чтобы взглянуть, как умирают бедняки, и поставить на это монету-другую. Старший из братьев Терриф, Декмон, сразу узнал меня, только взглянув из-за своего столика с наличностью. Он коснулся пальцем кожи под левым глазом и оттянул её, давая мне знать, что моё появление замечено.
Обычная толпа циркулировала вокруг четырёх больших ям, а по краям люди над трибунами писали мелом ставки. Я улучил минутку и вдохнул всё это: цвет, шум, аристократы со сворами подхалимов, окружённые ореолом прихлебателей, и тут и там ходят разносчики вина, разносчики мака и доступные для близости дамы.
И всё здесь пропитано вонью текущей крови. За все те годы, что я здесь провёл, я её не замечал и спокойно делал ставки на резню. Запах пробудил воспоминания, но не о "Кровавых Ямах", а о перевале Арал и о Чёрном Форте. На миг я снова почувствовал, как меня окутывают ледяные воды Слидра, и им навстречу поднимается красная ярость берсерка.
Я дошёл до Длинного Уилла, тренера и охотника за талантами – тощего мужчины, увенчанного копной седых волос.
– Мэрес здесь?
Длинный Уилл дёрнул головой в сторону Охры. Из четырёх больших ям эта располагалась дальше всех от главного входа. Я протолкался через толпу, сильно потея, и не только от тяжести моих сокровищ. От мысли о Мэресе Аллусе меня пробивал озноб, колени слабели и дрожали, как руки – хотя с этим страхом пришёл и нежданный гнев, из-под ужаса поднималась та ярость, которая была со мной всю долгую тряскую дорогу от Марсейля.
Симпатичная девушка запустила пальцы мне в волосы, льстивый разносчик вина сунул мне оловянный кубок. Я многозначительно глянул на сундучок в своих руках.
– Принц Ялан? – Неуверенно спросил кто-то, узнав меня.
– Это Ялан? – Жирный барон с югов. – Будь я проклят.
Служки расступались передо мной по мере того, как я приближался к плотной цветастой группе возле Охры. Больше года. Тысячи миль. От ледяных морей до жаркой пустыни. Я прошёл через Ад… и вот я снова здесь, где всё и началось. Четырнадцать месяцев, и меня уже едва узнаю́т – здесь, в месте, где я потратил так много времени, денег и чужой крови.
Вокруг меня нарастал шёпот: даже если народ и не был уверен насчёт моего имени, но они видели человека, который уверенно идёт прямо в центр событий. Люди в задних рядах отошли. Я знал их на вид и по именам – приспешники Мэреса, его карманные торговцы, и мелкие лордишки, которые искали, где взять взаймы, или которых обхаживали ради каких-либо выгод. Наверху велись дела, а двадцатью футами ниже сражались два мужчины, и каждый изо всех сил старался забить другого кулаками до смерти.
Два узколицых словена отошли в стороны, и там, за ними, стоял Мэрес Аллус – маленький, смуглый, в неброском жакете. Взглянешь на него, и не подумаешь, что он владеет этим заведением, и далеко не только им. При моём появлении он не выказал ни удивления, ни интереса.
– Принц Ялан, вас так долго не было. – Из ямы внизу донёсся триумфальный рёв, но теперь уже это никого не интересовало. Я представил себе, как победитель смотрит вверх и видит лишь деревянные поручни и редкие затылки.
Йорг Анкрат, тот чудо-мальчик, о котором циркулировало так много пророчеств, злобный и успешный юнец, на которого, видимо, опирались планы моей бабушки, юный король, запаливший Солнце Зодчих в Геллете, а потом ещё одно на пороге Хамады… он дал мне совет, как разобраться с Мэресом Аллусом. Он выговорил те слова в жаркой и пьяной хамадской ночи, и теперь, снова увидев, наконец, Аллуса, те забытые слова начали всплывать из тёмных глубин моей памяти.
– Мэрес, я пришёл уладить наше дело. Может, нам лучше уединиться где-нибудь. – Я глазами указал на занавешенные альковы, где в "Кровавых Ямах" проводились всевозможные переговоры, от плотских до коммерческих, хотя нередко это было одно и то же.
Взгляд Мэреса упал на сундучок в моих руках.
– Мне кажется, слишком много наших дел велось за закрытыми дверями, принц Ялан. Давайте закроем наши счета здесь.
