— Не хочу бегать, особенно от этих, — я махнул рукой в сторону казармы. — Сам же сказал, не показывать слабость.
«Когда тебя рожали, повитуха отвлеклась и ты головой об пол ударился, иначе я не могу объяснить твоей тупизны. Или ты начнёшь быстро умнеть, или продолжишь умирать по два раза в день и полностью растеряешь Искру Творца.»
Я ничего не ответил птицу, понимая — он прав. Но, с другой стороны, долго бы я протянул с раненой рукой? До первой же стычки с низшей демонической тварью.
Пернатый, словно дождавшись, когда я проникнуть сказанным, продолжил:
«Сейчас ты пойдёшь и соберёшь всё ценное, что осталось от свинорылов. Затем приготовишь ужин и мы укроемся в комнате с перекрытым выходом. Думаю, большинство хищников постарается не лезть туда, откуда воняет Старшей гончей. Никакой охоты, только отдых. А завтра с утра двинемся в путь, здесь стало слишком шумно.»
Какое блаженство — ничего не делать. Приготовление пищи и сбор трофеев не считается — это приятное времяпровождение. Единственное, где пришлось попотеть — это перебросить несколько брёвен для укрытия, и вытащить из тупиковой комнатки туши гончих. Спать при таком соседстве я ещё не привык, да и не собирался опускаться до животного уровня.
— Меня ни в коем случае не будить, при пожаре выносить первым, — сонным голосом произнёс я, опускаясь затылком на трофейный рюкзак, обнаруженный вороном в сотне метров от казармы. Рядом в костре трещали поленья, давая немного тепла моему измученному телу. Закрыл глаза и мгновенно уснул.
Снилось мне, будто я очутился на острове, окружённом ледяной водой, в которую не то что залезть, к ней подходить было холодно. А на самом острове, кроме меня, были только гончие, ящеры и свинорылы, которые все время просили есть. Я, как мог, отмахивался от них, но они наседали со всех сторон, и тогда мне пришлось начать убегать. Я бегал вдоль берега, а за мной гналась стая тварей, с каждой минутой становившаяся всё больше.
Посмотрев в очередной раз назад — не догнали ли меня демоны, я споткнулся и упал в какую-то расщелину. Попытался подняться, но внезапно понял, не получается. А твари уже окружили меня, и каждая принялась убеждать меня, что нужно подниматься и идти. Куда, зачем?
— Вставай! Вставай!
«Новобранец, чтоб твою печень падальщики сожрали, вставай! Тревога!»
Подорвавшись, я завертел головой, пытаясь осознать, где я?
«Да просыпайся же ты! Они уже близко, можем не успеть!»
— Кто близко? Что вообще происходит?
«Свинорылы! Шевели копытами, пока казарму не окружили!»
Мы не успели. Уроды не просто пришли к моему убежищу, они пришли именно за мной. А потому действовали осторожно — взяли казарму в кольцо и подобрались сразу с нескольких сторон. В момент, когда я выбрался из укрытия, все выходы были уже перекрыты. Не зная об этом, я рванул влево, на бегу планируя путь отхода.
Едва выскочил наружу, как меня тут же сбил с ног мощный удар в грудь, швырнув на землю.
— Попалось, мясо! — пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, я не мог видеть говорившего — в глазах потемнело от нехватки кислорода.
— Сука, Щерба! Ты его чуть не убил, тупая свинота! Нам Босс башку оторвёт, если мы потеряем его. Рябой, тащи воду, живо!
Спустя несколько минут я, уже пришедший в себя, со связанными руками и ногами сидел перед главным входом в казарму. Рядом находилось сразу двое свинорылых охранников, остальные уроды тщательно обыскивали постройку, ставшую мне чуть ли не домом. Со стен то и дело раздавались возгласы, ругань и грозный голос командира — единственного, сохранившего человеческий облик.
Ночная тьма начала рассеиваться, когда один из уродов, может случайно, а может из любопытства, выбил клин, активировав самую большую ловушку. Раздался грохот падающих брёвен, крики боли и яростная ругань. Громко орал командир свинорылых, которому, как я понял, сломало ногу. В общем, уроды смогли привлечь внимание демонических тварей.
Я не забывал, где нахожусь, поэтому засёк, как несколько стремительных силуэтов метнулись к одному из боковых входов. Щерба, поставленный надзирателем, тоже увидел новых гостей, потому что закричал:
— Матанги! Атас, братва, валим отсюда!
Меня рывком подняли на ноги и, подхватив под руки, чуть ли не волоком потащили прочь от казармы. Крики боли и ругань за стенами усилилась, затем раздался ружейный выстрел, после которого поднялся такой вой, что мне самому захотелось убраться как можно дальше от убежища.
«Новобранец, не паниковать! Помни — смерть в Чистилище, это не конец. Главное, найди способ убить себя, а дальше правила этого мира позволят нам избавиться от этих уродов.»
Голос ворона, раздавшийся в голове, вернул ясность мыслей и заставил думать. Противников осталось всего двое: тот самый Щерба, что убил меня, и ещё один — в темноте не разглядел. Переругиваясь, спотыкаясь и периодически роняя меня, они продолжали удаляться от казармы. Уж не знаю, что за Матанги напали на свинорылых, но уроды их явно боялись.
— Всё, не могу больше! — напарник Щербы отпустил меня и, тяжело дыша, опустился на колени.
— Ты охренел? — зашипел на него знакомый урод. — Если мы сдохнем по дороге, или потеряем мясо, нам хана! Босс нас точно уволит!
— Если мы продолжим бежать, я точно сдохну! — хрипя, произнёс свинорыл. — Если так спешишь, тащи его сам — у меня, в отличии от некоторых, даже первой сферы нет.
В этот момент я начал действовать. Со всей силы лягнул ногой, целясь по ногам противника. Почти попал — во всяком случае правая рука высвободилась из захвата, а Щерба вновь зашипел, но уже от боли.
«Вправо, новобранец, беги вправо!»
Команда ворона, прозвучавшая в голове, прозвучала как раз вовремя, но сначала я добавил суматохи уродам — с силой толкнул знакомого свинорыла плечом, едва не упав следом. А затем побежал в указанном пернатым направлении.
Вы когда-нибудь бегали со связанными за спиной руками? Скажу честно — жутко неудобно. А уж в темноте ты просто физически не сможешь двигаться слишком быстро — инстинкты самосохранения не позволят.
Увы, свинорылы может и были туповатыми, но двигались быстро. Даже ворон, атаковавший преследователей из темноты, не смог их замедлить. Пару десятков метров, и меня сбили с ног. Подняться уже не дали, несколько раз от души двинув ногой куда придётся. Попали по ногам, от чего я взвыл, кроя уродов трехэтажным матом, не сдерживаясь
— Заткнись, грёбаное мясо! — очередной удар пришелся в живот, обрывая мою ругань. Я резко согнулся, перевалившись на другой бок, приняв очередные пару ударов по спине и руке, от чего правую кисть прострелило резкой болью.
В себя пришёл, через несколько минут. Сначала просто не мог нормально вдохнуть, потом осторожно перевалился на левую сторону, чтобы меньше беспокоить сломанную кисть. Всё это время уроды о чем-то тихо переговаривались.
