Оглянулся и увидел, что к ним навстречу выскочил мужчина в черном плаще. Ну точно разбойник! Лязг стали, крик, еще лязг и еще крик. Оба упали сраженные новым участником представления.
– Они мои! – рыкнула девушка и запрыгнула на тележку, где сидел я.
– На каблуках не угонишься! – отозвался тот и поспешил к нам.
– Урод, ты чей? – бросила разбойница тыкнув в меня шпагой.
Красивый силуэт лица скривился, при виде моей морды. Волосы у дамочки по плечи, темные и кудрявые. Светлая рубашка, жилетка, обтягивающие штаны и сапожки с обильной шнуровкой. Один сапог как раз сейчас давит мне в районе причинного места.
– Я пленник, – прохрипел. Рот весь внутри слипся, воды бы попить.
Она пристально посмотрела на меня. Молчит, изучает.
– Да вижу, что пленник. – буркнула та и спрыгнула. Тем временем ее напарник уже держал двух лошадей.
– Опять?! – взвинтился тот, когда увидел, что девушка пошла к лежащим стонущим мужчинам.
– Я Лара позитивная! – с сарказмом ответила разбойница и один из тех, к кому та нагнулась надрывно застонал.
– Ты опять за свое Лара?!
– Я Лара позитивная! Пусть все знают, кто такая Лара позитивная! – и замычал второй.
– Мертвого не режь хоть! – возмутился напарник, когда она подошла к Алистору. Тот, видимо, уже умер…
Разбойники обшарили трупы, затем взобрались на отобранных лошадей и ускакали прочь.
– А я Катэр неудачник! – выругался им в след и поднялся.
В сумерках разглядел лежащую на дороге шпагу. Прыгая, как кузнечик на связанных ногах я добрался до нее. Присел, пальцами повернул как нужно лезвие и, не спеша, разрезал веревку. Затем освободился полностью.
Обшаривать стонущих людей – дело не из приятных. Но вот обшаривать обезображенных и стонущих с разорванными ртами – это вообще удар по нервам. Не сложно догадаться, что Лара позитивная потому, что своим жертвам она разрезает рты в уголках, чтобы сделать их больше. Получается, будто улыбка шире. Это полнейшее издевательство. Но учитывая, что это Дезрант, все нормально… Катэр, все хорошо. Это культура масс. Так, детская шалость по сравнению с королевскими забавами…
– Иди сюда, хорошая, хорооошая, – приманиваю я лошадь. – Бедная ты моя, ну давай, хороооошая. Вот тварь а…
Уже минут двадцать гоняюсь за нормальной лошадью, что убегает от меня среди развалин, иногда возвращаясь к повозке. Кляча смотрит на все это действо и думает «когда ж я сдохну наконец…»
Психанув, оседлал клячу верхом и поехал в направлении, куда смотались разбойники.
Маленький, далекий огонек костра увидел спустя полчаса – час, после того, как покинул территорию деревни. Что там есть призраки, уже не сомневаюсь. Все эти шорохи… жуть. Парочка развела костер на ночлег примерно в нескольких километрах от деревни. К ним я не пошел, приблизился на сколько смог, стреножил клячу. Хотя думаю, она и без этого никуда не уйдет. Но лучше перестраховаться. Поужинал и лег спать. Среди вещей тех мужиков я нашел запасы, воду и льняное покрывало. Жаль арбалеты и болты бандиты забрали. Улегся на травку, укрылся. Вечерний ветер вызывал озноб. Или просто переволновался, не знаю. Устал. Мысли в голову лезут всякие…
Удар в сапог разбудил меня. Второй раз такое! Шпага уткнулась мне в горло, даже сглотнуть больно. На меня смотрят ехидные светло–зеленые женские глаза. Еще раннее утро, спать да спать!
– А! Лара позитивная! – с широкой улыбкой произнес я. – Знаю! Знаю!
– Да? – отпряла Лара, уводя шпагу в сторону. Судя по приподнятой тоненькой брови и хитренькому уголку рта, ей это понравилось.
– Дурит он тебя, располагает. Это ж тот пленник, – высказался ее напарник.
– Ничего не дурю, – буркнул, усаживаясь.
Смотрю на разбойницу, не налюбуюсь. Личико миленькое, хоть и с оскалом, с вызовом. Глаза выразительные, носик остренький, щечки светятся свежим румянцем, а губки, ох губки! Да что губки! Задница, вот это да! Протертые кожаные штаны так ноги обтянули, что оторваться не могу от такого изящества.
– Тебя Лар все в округе пугаются, – продолжил я. – Имя твое на устах да с трепетом. Мне тоже говорили, Ка… Кастиль, не ходи туда, там Лара орудует. Был уродом, еще большим будешь уродом, хм… позитивным, так сказать, уродом.
– Хватит, – отрезала Лара. – Чего тебе надо, раб? Чего прешься за нами?
– В банду хочу, Кастиль позитивный! Звучит?
– Дибил, – бросил мужик и запрыгнул на коня. – Лара, я свои обещания выполнил. Теперь у меня своя дорога, у тебя своя.
Лара кивнула и как–то погрустнела.
– Лара позитивная работает в одиночку! – заявила девушка и тоже запрыгнула на коня. – Я одиночка. Ты понял?!
Кивнул в ответ. Не нарисовала улыбку – уже хорошо.
Смотрится, как конец романтической истории двух разбойников: два коня галопом устремляются по разным направлениям… разбойник и разбойница больше не вместе.
Решил пойти за Ларой. Если правильно понял, она идет на север. А если местная, то знает все обходные пути и как на разъезды не нарваться. Это важный нюанс. Буду держать дистанцию, моя кляча не против. Хоть и рвется порезвиться на таких просторах.
И вот, бешено скачущая Лара скрылась за горизонтом. Направление я понял, иду следом. Равнина, усыпанная травкой, камушками и редкими худыми кустиками, хорошо просматривается. Глаз у меня хоть и один, но зато какой! Орлиный!
День перевалил за полдень. Слева у горизонта показались какие–то конструкции. Я повернул своего «мощного» скакуна и направился туда. Вроде бы, что–то похожее на мельницу. Рядом с ней пара домиков. Лару потерял из виду, спрошу у местных, есть же люди нормальные и отзывчивые, подскажут какую–нибудь побочную дорожку до Бора. Да и шпага есть. Взял как раз ту, что была у Алистора. Эта более или менее нормальная. У него же и кинжал прихватил. Денег при нем не оказалось, они достались разбойникам. Видимо у Лары шпага круче, этой побрезговала.
Кляча замедлилась. Стало ясно, что идет в гору, хоть и небольшую, но ощутимую для моей старушки.
Только приблизился к мельнице, мне навстречу вышел старик в бежевой сорочке и посмотрел недобрым взглядом. За мельницей показалась огромная котловина, море людей, повозок, строений и хлама всякого непонятного. Сразу до ушей долетели стуки молотков, крики команд и щелчки кнутов. Отшатнулся, вернее кляча это сделала из–за моих дерганых рук.
Развернулся и помчался назад. Старик заорал что–то неразборчивое. Но те кому это было адресовано нормально все разобрали. Из домов высыпали люди, много людей. Вскоре за мной мчались семеро всадников.
Бедная моя кляча! Тонкие ножки мчались из последних сил, коленки у животного тряслись, а у меня давил затылок от плохого предчувствия. В отчаянии я даже выкинул свой баул награбленного добра, кляче легче не стало.
