В поздний советский период атеизм все в большей степени воспринимался как индикатор проблем, возникающих на пути советского общества к коммунизму, и потому религия оставалась в центре идеологической работы. В контексте внутренней политики религия по-прежнему рассматривалась как цепкий пережиток прошлого в сознании советских людей, который необходимо преодолеть с помощью атеистической работы. В контексте внешней политики религия считалась оружием, которое используют враги дела коммунизма для своих политических целей – прежде всего для того, чтобы дезориентировать молодежь, заразить ее чуждыми ценностями и подорвать единство советского общества. Тем не менее при Брежневе религия стала рассматриваться преимущественно как духовная, а не политическая или идеологическая проблема. Если при Сталине была обезврежена политическая опасность религиозных учреждений, а при Хрущеве в фокусе внимания атеистической работы была идеологическая опасность религиозной веры, то при Брежневе религия стала расцениваться как угроза, поскольку она подчеркивала ослабление влияния партии на духовную жизнь советского общества. Под религией стали понимать не столько учреждения и верования, сколько культуру, традиции, уклад повседневной жизни. Чтобы противостоять религии как духовной проблеме, теоретики научного атеизма расширили границы самого понятия атеизма. Новый образ атеизма должен был обратиться к традиции и наследию, живому опыту и духовным потребностям и, наконец, создать собственную космологию и образ жизни.
Партия осознавала, что в новой политической ситуации ей необходимо по-новому решать старые проблемы. Это сместило центр тяжести атеистической работы на формирование социалистического образа жизни – проекта, который возник в 1970‐е в рамках концепции развитого социализма и оставался центральной темой советского идеологического дискурса вплоть до того, как Горбачев в 1985 г. провозгласил курс перестройки. Понятие социалистического образа жизни было выработано в течение 1960‐х гг. в ходе дискуссий идеологического истеблишмента о месте и сущности быта в строительстве коммунизма, но вошло в официальный партийный дискурс лишь на XXV съезде партии в 1976 г.
799 В своем докладе съезду Брежнев охарактеризовал социалистический образ жизни как «атмосферу подлинного коллективизма и товарищества, сплоченность, дружбу всех наций и народов нашей страны, которые крепнут день ото дня, нравственное здоровье, которое делает нас сильными, стойкими»
800. К концу 1970‐х гг. социалистический образ жизни был в центре идеологического дискурса; его развитию и характеристикам было посвящено более 150 исследований, бесчисленные партийные учебы и конференции на такие темы, как «Социалистический образ жизни и современная идеологическая борьба» (М., 1976), «Социалистический образ жизни и вопросы идеологической работы» (Киев, 1977) или «Социалистический образ жизни и формирование идейных убеждений молодежи» (Вильнюс, 1977)
801.
Определяющей характеристикой социалистического образа жизни была его противоположность буржуазному, или, точнее, американскому образу жизни. Действительно, Американская национальная выставка в Москве в 1959 г., которая актуализировала идеологическую значимость потребления – что самым ярким образом выразилось в знаменитых «кухонных дебатах» между Хрущевым и вице-президентом Ричардом Никсоном, – называлась «Американский образ жизни» (American Way of Life)
802. Социалистический образ жизни, следовательно, был и результатом внутреннего развития советской идеологии, и продуктом холодной войны, в ходе которой противники – социализм и капитализм – противостояли друг другу не только как экономические и политические, но также как нравственные системы
803. Как сформулировал партийный философ, вице-президент АН СССР Федосеев, «соревнование социализма с капитализмом не сводится только к технико-экономическим показателям; оно захватывает также сферу общественных идеалов и ценностей, жизненный уклад человека»
804. Но вскоре, когда стало ясно, что Советский Союз не может одержать победу в состязании с американской экономикой потребления и далеко отстает от нее в сфере обеспечения материального благосостояния населения, советская идеология начала обосновывать превосходство социалистического образа жизни преимущественно в терминах нравственности и духовной жизни. Даже если советские граждане по-прежнему дожидались обещанных им отдельных квартир, советские женщины еще не были освобождены бытовыми приборами от домашней работы, а централизованное планирование пока не обеспечило потребительского рая, Советский Союз все же превосходил Запад по своей приверженности коллективизму, интернационализму и гуманизму. Если капитализм был миром бесчестной конкуренции, ненасытного и неразумного потребительства, социальной аномии и духовной пустоты, то социализм предлагал рациональное потребление, коллективное сотрудничество, духовно насыщенный творческий труд и досуг
805.
