Когда переоделся, оценил — не наврали, точно под меня делалось: легкий бронекомбинезон даже подстраивать не пришлось. Деловой костюм корпората тоже отлично подошел. И теперь только высокий воротник бронекостюма, выглядывающий из воротника-стойки пиджака, да темная, словно змеиная кожа на тыльной стороне ладоней, говорила о том, что у меня под деловым костюмом суперсовременная боевая экипировка.
Едва застегнул последнюю пуговицу рубашки, услышал, как едва слышно гудит, разгоняясь, генератор силовых полей. Его максимально уменьшенные батареи были встроены на боку слева (справа место для скрытой подмышечной кобуры) и на спине, вдоль поясницы.
Кобура в комплекте тоже была, а вот оружие в контейнере отсутствовало — пустые слоты. Это все потому, что оружие, в отличие от экипировки, я обязан получить у оружейника корпорации, под роспись — оповестило меня сообщение, всплывшее в дополненной реальности.
Двигаться, кстати, по-прежнему было тяжело и непривычно. Новые возможности организма, к которым я еще не привык, новые скорости, новое мироощущение. Приходилось постоянно себя контролировать, буквально каждое движение. У меня от этого, еще пока переодевался, голова начала гудеть, а под бровями уже формировался и давил на глаза словно тяжелый ком грядущей головной боли.
Переодевшись, я отодвинул на периферию зрения многочисленные полупрозрачные окна оповещений, в которых был показан ход интеграции систем бронекостюма и моего личного терминала. После чего подхватил пустой транспортировочный кейс и вышел наконец из операционной лаборатории.
Вышел в новую, так сказать, жизнь. Причем с проблемами и вопросами гораздо более масштабными, чем тогда, когда почти пять часов назад я заходил сюда.
Эх, верните мне мои четыре утра, или во сколько я сюда прилетел — хмыкнул я.
Накамура в лаборатории отсутствовал. Видимо покинув операционную, направился в конвертоплан. Валера и Николетта нашлись в соседней комнате, с чашками кофе. Внешне ожиданием не утомлены; но, когда я зашел, оба выжидающе вскинулись, глядя на меня. Вопросов никаких задано не было, но у меня сразу в голове зашумело — настолько сильно воспринимал эмоции обоих.
Крайнее удивление, пристальное внимание, неподдельный интерес, долгожданное облегчение от окончившего ожидания — эти самые яркие ощущения, которые принадлежали и Валере, и Николетте, мешались в моем восприятии. И явно выделялись среди массы их других самых разных, как общих, так и нет, эмоций.
Когда на меня лавиной восприятия навалилось сколько всего, я едва сохранил бесстрастный вид. Очень уж сильно меня шибануло многократно усилившимся восприятием. Как громкая музыка в машине, которая басами долбит так, что раскидывает мысли в разные стороны. Мне пришлось даже чуть прикрыть глаза, и быстрым ментальным упражнением собственное восприятие приглушить, закрывшись от окружающего мира практически полностью. При этом действии я почувствовал слабый укол в безымянном пальце.
Да, определенно это все перстень. Про который я, пока разбирался с костюмом, даже и забыл немного. Он словно батарейка, разгоняющая мне по энергетическим каналам живой огонь…
Так, стоп.
— Ничего что… — произнес Валера, показав двумя пальцами себе на глаза, после перекинув жест в мою сторону.
Вот и причина удивления. Видимо на это, на стихийный отсвет в глазах, и отреагировали удивлением Валера и Николетта.
— Светится, да? — догадался я.
— А ты сам не, не чувствуешь?
Сам я не чувствовал. Наверное потому, что у меня нанолинзы от Парагона, спектр зрения в нормальный вид подстраивают. Быстро найдя настройки, я отключил корректировку, и смотрел теперь на мир, который был чуть подкрашенный оранжевыми отсветами. Корректировку зрения снова включил, только теперь уже обратную — так, что нанолинзы привели мои глаза в привычный человеческий вид уже для сторонних наблюдателей.
— Вот, теперь как раньше, — прокомментировал изменения Валера. Он хотел еще что-то сказать, но увидев мой взгляд, промолчал. Я же сел за стол. Процесс изменения организма закончен, теперь нужно думать, что делать.
И принимать решения.
Причем думать и принимать решения надо так, чтобы потом не было больно за совершенные ошибки. При мысли об этом появилось понимание, что именно здесь и сейчас та самая точка невозврата, переломный момент. И именно сейчас мне нужно выбрать путь и решить, что и как делать дальше. После будет поздно.
Голова, кстати, болела все сильнее, а тупой груз под бровями все больше давил на глаза. Николетта вдруг поднялась, обошла меня с другой стороны. Села, придвинулась ближе, взяла меня за левую руку — и о чудо, от ее касания по всему телу прошла словно прохладная волна, а головная боль тут же отступила.
«Спасибо» — мысленно поблагодарил я девушку.
Не знаю, как она это сделала, но сделала очень вовремя.
— Пять минут, — это уже вслух, в ответ на вопросительный и озадаченный взгляд Валеры. — Пять минут, пожалуйста, мне нужно подумать, — еще раз повторил я.
Опустив взгляд, я обхватил голову и уткнулся невидящим взглядом столешницу.
Так, ладно. Привет новая жизнь, я на перекрестке, и надо что-то делать. Причем от моих дальнейших действий, действий вот прямо сейчас, зависит судьба мира. Надо что-то делать и что-то решать. Вот только что?
Думай голова, думай. Причем думать надо хорошо — если сейчас ошибиться, потом думать уже не получится.
Подумал. Потом еще подумал. Потом еще подумал, и наконец решил что именно и как делать.
— Валер?
— Я.
— Нет, не ты. Мне нужен Модест… Damned, он может не справиться…
— Ты можешь перестать гундеть и сказать по существу?
— Нужно найти портальный артефакт.
— Портальный что?
— Портальный артефакт.
— А это что?
— Амулет, настроенный на владельца. У Ольги такой был — он связан с местом силы, и при желании владельца уносит его прочь.
«У Ольги?» — даже несмотря на почти полностью приглушенное восприятие, почувствовал я эхо мыслей Николетты.
— Эм… я не слышал о таких, — покачал головой Валера.
— Неважно. Ольга слышала, обратись к ней, и найди такой артефакт. Это срочно.
— Насколько срочно?
— Настолько, что можем не успеть. Свяжись прямо сейчас, как закончим, через Накамуру. Ольге, что это нужно мне, не говори. Это важно… нет, у меня с ней все в порядке, вопрос иной плоскости. Просто я не могу обратиться к ней прямо, как Артур. Не парься, просто прими как данность и меня не упоминай, — сумбурно объяснил я.
— Хорошо, — покладисто согласился Валера.
— Ники.
— Массимо?
— Вот этот вот… человек, так скажем, единственный в этом мире, кому я полностью доверяю. Никуда не отходи от него пожалуйста и выполняй все его указания. Он позаботится о твоей безопасности в ближайшие часы. Валер.
