– Я вчера играл в…
Лисс шарахнула по столу, нахмурившись. Боцману играть запрещали. Зель проигрывался, влезал в долги и играл снова.
– Я выиграл, – оскорбился Зель, – только не знал, что делать с выигрышем. Пятьсот штук сукна.
За столом замолчали намертво, уставившись на него. Хорне, отхлебнув, заговорил первым:
– Пятьсот штук сукна?
Зель, довольный собой, кивнул.
– Какой дурак смог поставить столько сукна на ставку? – Лисс смотрела оторопело. – Это же очень дорого.
– Ободрал купчину как липку, – хохотнул Зель, – перло мне, как проклятому. Только груз еще не забрал…
За столом снова замолчали, смотря на него. Зель отлично рубился, водил абордажную команду, нюхом чуя опасность и вовремя отправляя людей прикрывать ее, мог отбиться сразу от трех-четырех хороших рубак, владел всем, убивающим и калечащим людей, что на древке, что без, но порой… Порой Зель в обычной жизни мыслил чересчур странно. Если не сказать хуже.
– Что за купец? – Хорне потянул воздух сломанным носом, чуя подвох.
– Какой-то хрен с Оловянных, – Зель пожал плечами, – Уилли-Весельчак, вроде как. Груз у него на корыте, пришедшем позавчера.
– А кто еще играл с вами, Зель? – поинтересовалась Лисс.
– Старпом и боцман с той посудины.
Лисс переглянулась с Хорне. Плохого-то в этом во всем ничего не было, вроде бы, все честно, но подвохом пахло все сильнее.
– А у Уилли-Весельчака на подбородке нет шрама, как копытом лягнули? – вдруг поинтересовался Роди.
– Есть. Борода рыжая. – Зель косился на Роди с заметно опаской.
– Говори. – Хорне кивнул.
– Играл ты во «Вдове боцмана»? – Роди дождался кивка Зель. – Развели тебя, парень. Сукно уведенное, скорее всего. Хозяин объявится, пойдет в Морскую палату, оттуда начнут трясти тебя, Зель. Краденное – не трофей, надо ж понимать.
Краденное не трофей, не честно взятая с боя добыча. Стреендам это понимал и если хозяин спертого груза доказывал собственность и кражу, наказание нес не только вор, но и перекупщик. А купил или выиграл… какая разница.
– Сукно они толкнут кому-то, выйдут с вечерним приливом и отправятся дальше. А потом станут травить байки что, мол, груз тебе отдали и с тебя весь спрос. А сами его честно купили и готовы выплатить штраф. – Роди сморщился. – Я за зиму узнал о таких прощелыгах немножко. Почему они тебя не узнали, ты ж с «Мариона»? А, да… Вас всю зиму не было, а Уилли впрямь не местный.
Хорне погонял желваки, скрипнул зубами. Так-так, разозлилась трость вместе с ним. Все обернулись, смотря, как и должны смотреть на шкипера. Хорне Кишки-Вон вернулся, отодвинув домовладельца и добропорядочного горожанина.
– Лисс, на Кота. Зель, взять половину абордажной команды и мачтовых, на штурвал встанет Роди. Если вышли из порта – догнать, капитана, старпома и этого Уилли вернуть живыми. Если не вышли – припереть к пирсу и взять прямо там, ответ перед Морской палатой – за мной. Судно – на ваше усмотрение, можете взять призом, если сукно на борту. Каперские документы у меня в рундуке, Лисс.
Лисс сверкнула лазурью глаз, уже летя к двери. Остальные, включая Роди, бросились следом. Донер не мог пустить за орудия кого другого, Свалк явно желал понаблюдать за зрелищем. Остался Марк, как всегда спокойный.
– Накрылся завтрак. – поделился он, глядя на разложенные приборы. – Шкипер, не сильно мутное дело?
– Еще какое мутное, – согласился Хорне, отпивая бренди, – но отказаться… Не стоило, Марк. Сходим, прорвемся.
Хорне покосился на место, должное быть занятым Сьером. Он пока не привык к его пустоте, ожидая странного, но порой очень верного совета. Да, Сьера здесь не хватало…
Старый колдун
«Чирок» ловил волну скулой и не сдавался. Волны расходились все сильнее, шторм начал ворчать и грохотать в море, а Баклберри давно передал правило Хорне. Рулевой спал, свернувшись под настилом у руля, накрывшись стареньким навощенным плащом. Хорне правил, стараясь не потерять звезд посреди сгущавшейся черноты. Сверяться с правилом в руке не получалось, и он шел как мог.
Команда отдыхала, Сьер постанывал в трюме, а компанию Хорне составлял пьянчуга в шляпе, оказавшийся хирургом и откликавшийся на Свалка. Трезветь он совершенно не собирался, справедливо полагая, что тольку от него, хоть пьяного, хоть трезвого, никакого. А раз так, то бояться кромешного ужаса за бортом лучше с бренди. Хорне, заштопанный им совсем недавно, не возражал.
– Шкипер? – Свалк, глотнув из бутыли, уставился темноту, вдруг ярко сверкнувшую пучком рогатых молний.
– Что?
– А пристать нам точно некуда?
Голос у хирурга заметно дрожал, несмотря на выпитое. Страх моря в самом море глупость несусветная, но Хорне не удивлялся. Мало ли, вдруг дед вовсе плавать не умеет?
– Пристанем если шторм начнется. – Хорне хотел попасть в Бурке побыстрее. Но море волновалось чересчур, а «Чирок», пусть и неплохой кораблик, на переходе до острова корабелов вполне мог не справиться с волнами, порой взлетавшими выше грота.
Донер, нахохлившийся на носу, порой терялся в разлетающейся воде, но не уходил. После гибели брата канонир ходил мрачный, но почти не пил. Дамер, пытавшийся как-то его расшевелить, на удивление оказался легче. Или просто не показывал горя.
В Стреендаме верили – близнецы или двойняшки друг без друга не целые, располовиненные и ищущие друг друга до конца жизни. Частенько конец наступал очень быстро и Хорне очень не хотелось терять еще одного северянина. Дамер сейчас сидел в трюме, в компании бренди и Сьера, хмуро смотрящего на всех едва ворочающимися глазами. Лиможанцу досталось знатно, приложив, как оказалось, о борт и потом об воду. Не говоря о самом первом ударе твари, выросшей из ненависти и горя на борту невольничьего судна.
Остальных Хорне отправил отдыхать, но Марк попросился стоять на вахте, а Роди к нему присоединился. Так что внизу следил за порядком один Хорек. Хорне вел «Чирка» и старался не думать о смертях, повисших на нем, как на капитане. Не время и не место, все потом, когда под ногами не будет плясать палуба, ветер будет пахнет портом, а оставшиеся если и отправятся к Морскому королю, то не по его вине.
Ньют. Домер. Клайд. Трое опустились в море только по его вине и в самом начале пути. Хорне, смотря вперед, пытался думать о корабле и людях, только мысли все равно возвращались к погибшим.
«Правь лучше, дурачок! – посоветовал голос деда. – Ты не баба, чтобы воду лить!»
Он Хорне Кишки-Вон, все так. Хайни скрипнул зубами и всмотрелся в серо-черное, наваливающееся сов сех сторон. Если не врали расчеты, звезды и не самая лучшая карта, то он знал, куда сейчас идти, ища стоянку. Тюленьи островки, где Хорне, само собой, никогда не бывал, лежали справа по курсу. И спасая от шторма, могли кинуть в другую опасность… До Норгейр близко, а с норгами их инвалидная команда едва ли справится.
