Обнимает, целует. А я расслабиться не могу. Действительно, она права. Мне придётся привыкнуть к тому, что Петя может о нас позаботиться. Нужно его предупредить об этом. И, конечно, сказать о беременности сразу. Вот прямо сейчас. Срочно, чтобы не дай Бог, на десять лет растянулось в очередной раз.
«Я беременна. Настроение прыгает, думаю, что девочка. Следи за дорогой. Люблю тебя, меткий стрелок».
Так, сообщение отправлено.
А теперь - блинчики.
Ира такая счастливая, словно сама при женихе и беременности. Говорит о своих планах на будущее. Готовит бизнес план моя лисичка. Собралась на себя работать.
Пока дома на заказ, потом, если дело пойдёт, будет открывать ателье. Тараторит без умолку, а я смотрю на неё и понимаю, что совсем не способна соображать.
Утренняя эйфория тянет куда-то глубоко, в мягкие розовые облака абсолютного счастья.
Начало веселья.
– Да ты у нас, Питер, скоро так отцом-героем станешь!
Игореха ведет машину, весело косится на меня и, как всегда, несет бред.
– Слушай, в школе же были уроки полового воспитания. Даже я помню. А ты где был в это время?
– На практике все изучал, – огрызаюсь я, – за дорогой следи.
– Да я-то слежу… А вот кое-кому этот совет тоже не помешал бы… Да, Кирсан?
Кирсан, спокойно и быстро что-то печатающий в планшете, развалившись на заднем сиденье недавно купленной новой бэхи, единственного, что можно было приобрести быстро в этой дыре, даже головы не поднимает. Он Игореху старательно игнорит с того самого момента, как обнаружил что во всех шаблонах, шапках документов и даже в почтовых подписях он теперь значится как «Нестоянов Кирсан Однояйцевич».
Естественно, ошибку быстро обнаружили и все сменили, но порядка двадцати документов ушло все же по адресатам.
Я в этот момент как раз получил потрясающую новость о своем отцовстве, а потому предоставил придуркам самим разбираться между собой.
Судя по тому, что Игореха был жив, весел и даже не сильно помят, а Кирсан мрачен больше обычного, в этот раз призовой балл отошел моему айтишнику.
Мне плевать.
Утро задалось, и теперь я еду за своей женщиной. Чтоб в глаза ей посмотреть. И живот погладить. С моим ребенком внутри.
Одуреть! Еще один ребенок!
В пятнадцатый раз перечитываю её сообщение.
– Думает, что девочка, – вслух рассуждаю я. – Игорь! Игорё-ёха, мне как умом не тронуться? Я ещё толком не осознал, что отец. Отец ребёнка десяти лет, а тут ещё и дочь… Дочь… Это же что-то совсем нежное.
– Я тебе так скажу, если не начнёшь предохраняться, это не кончится, – ржет Игорь.
Не злюсь. Вообще никак не реагирую на внешние раздражители. Не в том состоянии.
Игорю становится неинтересно меня троллить.
А, учитывая, что Кирсан на него тоже никак не реагирует, то вообще впору загрустить.
По сути, ему есть из-за чего.
Мы с ним последние из могикан в море бесконечных женатиков.
Все друзья уже с семьями и детьми, а кое-кто уже успел развестись и еще раз жениться. Нарожать детей. Обзавестись любовницами и даже от них детьми.
И только мы держались.
А вот теперь я уже в строю занятых.
Причем, очень неожиданно и быстро.
Вот вроде недавно свободный и независимый, а тут сын девяти лет. И дочь.
Не размениваемся по мелочам.
Жахаем сразу по всем площадям.
Жена и двое детей.
Нет, пока нет жены и второго ребёнка тоже. Но я, в принципе, не сомневаюсь, что уже всё в моих руках.
Лада будет бороться со своим стрессом и не пугать меня больше темой, что она не даёт согласие на моё присутствие в её личной жизни.
– Тебе тоже пора жениться, – усмехаюсь я, глядя на товарища - крутого хакера. Он оторопело фыркает, становится ещё более недовольным, – как там хакеры своих женщин называют? Лапочки? Прикольно, да, Кирсан?
Кирсан только угол рта кривит, позволяя себе маленькую эмоцию.
Не сомневаюсь, что он это запомнит. Еще один маленький кирпичик на память. Пригодится когда-нибудь, Игореху троллить.
Игореха косится на Кирсана, просчитывает этот момент, хмыкает опять.
– Баба – это дело затратное. Приготовить, убрать? На это всегда деньги найдутся, люди придут всё сделают без указаний, скандалов и выноса мозга. Секс ради здоровья на разок – для меня не проблема. Бабы вешаются сами. Спать с кем-то в одной постели – жестяк, нахрен надо? И потом, я не знаю ни одной бабы, чтоб умела правильно заваривать чай по ГУНФУ ЧА.
– Научишь, – усмехаюсь я, подкалывая любителя чайных церемоний.
Прямо серьезно расстраивается, надо же! Опасается, что все, один в поле воин остался.
Хотя, ему-то все равно пофиг.
Такого социопата поискать еще…
Это он так, разговор поддерживает, ржет по-привычке больше. К тому же, не один он у меня в окружении остается одиночкой.
Кирсан вот тоже без жены.
Хотя, у него сын есть.
Правда, тут ситуация другая.
Михалыч у нас – отец одиночка, маленькая, но семья.
А Игорёху мать с дядькой женят, женят, а он бодается, в руки женские не отдаётся.
– Нахрен. Дуры. Все бабы - дуры, поговорить не о чём, совершенно узколобые и помешанные на себе. Только отвернёшься, залетают. Михалыч, подтверди.
Кирсан ожидаемо молчит.
Он на работе, босс у него один. Желания отвлекаться от дел на пустую болтовню за ним никогда не водилось.
В этом весь наш Кирилл Михайлович.
– И ты предатель, – вздыхает Игорь. – А ведь сам не женишься, Кирсан. По собственному желанию.
– Прикрывай фонтан, достал, – строго говорю я. – Лада не залетела, а забеременела. Выражения выбирай. И вообще, желаю тебе безнадёжно втюриться, так чтобы руки слабли и хотелось вечно смотреть, как женщина любимая двигается.
– Я могу вечно смотреть исключительно на огонь.
– Ну, вот и баба у тебя будет – огнище! – усмехаюсь, резко завершая разговор, потому что мы подъезжаем и я вижу малышку, уже успевшую отойти от подъезда довольно далеко.
У нее потерянный вид. Волосы распущены, в легком беспорядке, красиво очень, хотя и непривычно.
Она такого не позволяла себе на рабочем месте. Пуговки на блузке не все застёгнуты. При ходьбе грудь покачивается и мелькает в вырезе. Я не случайно сказал Игорю, что можно бесконечно смотреть, как движется любимая женщина. Это красиво!
Малышка видит меня, останавливается.
