Глянула на часы, прикидывая, насколько будет правильным идти на фуршет в честь завершения нашей командировки и вообще всего этого запутанного дела с фальшивыми медикаментами.
Покусала губы.
Посмотрела на себя в зеркале.
Ух, какая испуганная овечка. Глаза огромные, глупые.
Ты ли это, Лада?
Что за фигня сейчас с тобой происходит?
Никогда я такой не была, никогда не вела себя по-овечьи.
А тут, в последние дни, сподобилась. Все из-за наглого босса. Петра Григорьевича.
И почему это, простите, я из-за него должна отказываться от удовольствий?
К тому же, поговорить нам в любом случае надо будет. И чем раньше, тем лучше. А если я буду еще и готова к этому, во всеоружии, то вообще прекрасно.
Не все ж ему меня в неловких ситуациях подлавливать.
Я решительно иду сначала в ванную комнату, быстренько привожу себя в порядок, забираю волосы в высокий хвост. Рисую стрелки.
Оглядываю себя.
А ничего.
Воинствующая амазонка. Не вычурно, по-деловому и в то же время с намеком на праздничность.
Я же формата не знаю, что туда надо надевать?
Судя по мужчинам, что-то понарядней.
Значит, брючный костюм с минимумом декора.
Где там моя шелковая майка? Как раз пойдет под строгий приталенный пиджак…
Главное что? Главное выглядеть опрятно и по-деловому.
А, да! Засосы и укусы замазать!
И не выделяться.
Наивная…
Фуршет.
Лада, пожалуй, потеряется на этом фуршете, поэтому нужно её выловить при входе. А я, сука, опаздываю.
Потеряется малышка по нескольким причинам.
Первая, её везёт Константин Михайлович.
И он, тварь, что-то задумал.
Да, да этот импозантный, статный старик с серьёзным лицом и разговорами исключительно по делу – мразь.
Лада не знает и не догадывается, хватит того, что об этом знаю я.
Константину Михайловичу пятьдесят три года, а он никак не может выйти из студенческого загона, когда делал ставки на первокурсниц и затаскивал их в постель. Затейник не остановился даже когда начал работать. Женился он исключительно на деньгах, жены были богатыми. И было их пять. Не сколотил состояние исключительно по своей несостоятельности в общении с людьми. Игрок, мать его.
И если прожигание денег в казино ещё как-то можно понять, то ставки на женщин – это уже слишком.
Но юрист Константин Михайлович - один из лучших в Москве, так что ему многое сходит с рук. До поры, до времени. Да и нет его, этого времени, чтоб разбираться с внутрикорпоративными взаимоотношениями.
Но Лада ему с рук точно не сойдёт.
Вот честное слово, думал он угомонился!
И просек, что нельзя трогать мое. Но, услышав полчаса назад по телефону, что он везет Ладу на банкет, осознал, что нет.
Не угомонился.
И не просек.
Значит, будем разъяснять.
Очень не вовремя я опаздываю! Не вовремя!
Ещё мою малышку может смутить размах торжества. Естественно, для трёх командировочных из провинции никто бы фуршет закатывать не стал.
Вечер приурочен к подписанию договора и началу деловых отношений, ну и все мелкие праздники тоже в кучу скинуты. Подписали договор с иностранной фирмой, для них нормально, отметить хорошо выполненную работу. А вот для граждан ближнего зарубежья нормально начать подписание договора с выпивки и закуски. Маркетинговая политика, мы чётко знаем, что кому нужно.
Вообще, эта тема объединить праздники – чисто семейная фишка, которую отец поддерживает на протяжении всей жизни. Доходит порой до смешного.
Даже моей матери кесарево делали в день рождения отца. Когда обговаривали планируемую дату, он сразу указал на нужную. Она как раз в рекомендуемых оказалась. Случай, мать его.
А самое смешное – отец и дед тоже родились в один день.
Отец решил. Что это хорошая примета, и понеслось.
Новый год и крестины, день рождения и свадьба, фуршет в честь подписания договора и зарождение новых бизнес-планов.
Останавливаюсь у здания, где расположен банкетный зал. Парковщик в форменной одежде отеля тут же выбегает ко мне. Меняемся местами. Он садится за руль, отъезжает в сторону парковки, я, пряча номерок со своего парковочного места, спешу ко входу.
Над входом яркая иллюминация, стоит швейцар. Костюм швейцара, как в историческом фильме с выпушками, басонами и шерстяными аксельбантами. Этакий лакей с гербом отеля на груди. Недаром здесь мы собираем своих гостей, моментально впитывают атмосферу торжественности уже на входе.
Рядом со швейцаром переминается с ноги на ногу маленькая девушка в сером неприметном костюме.
Эва. Я мог бы её пригласить на фуршет, но она точно откажет.
Безумно рад её видеть. Поправляю запонки на манжетах, на ходу расстёгиваю пиджак. Улыбаюсь и, подходя ближе, протягиваю руки, чтобы обнять.
Вот кто настоящая малышка, но почему-то её я ни разу так не называю, даже мысленно. А Ладу сразу так назвал… Забавно.
Вспоминаю , как прощались два часа назад, какая она была напряженная и растерянная одновременно.
Несмотря на все, случившееся между нами, на то, что я, вроде ка, добился своего… Все равно нет ощущения спокойствия. Нет определенности.
С Ладой – как по минному полю, шаг влево – шаг вправо… Бляха муха! Сложно, но дико интересно.
Есть между нами недосказанность, и серьезная.
Но ничего. Сегодня все доскажу.
Вот только от юристов отлеплю ее, пока до беды не дошло.
Не дай Бог, что-то скажут ей, суки! Всех размотаю, с волчьим билетом, нигде больше работать не смогут!
От Эвы пахнет земляникой, она скромно улыбается, краснеет. Укладывает ладошки мне на плечи и подставляет щёчки для поцелуев. Вот именно в этом случае мне очень нравится мода приветствовать девушек поцелуями.
Она отводит меня в сторону от входа, чтобы сказать нечто важное, потому что глаза восхищённо горят, сама вдохновенная и порхающая.
– Пётр Григорьевич, мне столько писем пришло! Я всем отвечаю, что вы хотите остаться инкогнито. Но, Пётр Григорьевич! Журналисты звонят, приезжали к нам в офис.
– Эва, ты обещала, – смотрю строго, хмурю брови, но не могу сдержать улыбки. Достаю из внутреннего кармана пиджака документы, из-за которых и пришлось сорваться от Лады сегодня.
У благотворительных фондов отчётность упрощённая, у нас же в фирме всё строго. Поэтому документы передаю лично в руки прекрасной, доброй души девушке.
