– Который час? – спросила Нико.
Леннон продолжал молча смотреть в дыру.
– Леннон.
Он взглянул на часы.
– Восемь двадцать.
Доставщик, услышав ее вопрос, машинально посмотрел на свои часы – гладкий серебряный браслет на запястье и циферблат с горизонтом…
Совсем как у Леннона.
Не успела Нико сообразить, откуда в мире сразу две такие редкости, как за спиной у нее залаял Гарри. Он встал на задние лапы, упершись передними в дверь комнаты управления, и отчаянно вилял хвостом.
Нико взглянула на Доставщика.
Тот слегка кивнул. «Ступай туда».
Вместе с Ленноном Нико присоединилась к Гарри в комнате управления. Там пес принялся за любимое дело: уткнулся носом в пол и в считаные секунды обнюхал небольшое помещение. У дальней стены стояла пара шкафов; всюду лежал толстый слой пыли; тут и там валялись отдельные листы бумаги и целые папки. Нико заметила пустую пепельницу, стаканчики из-под кофе, посмотрела на стену из компьютеров и прочего технологического оборудования с кнопками, экранами и переключателями, о назначении которого могла только гадать.
– Выходит, это здесь случается геологическая аномалия, – произнес Леннон. – Уверен, она в той квадратной яме и, чем бы она ни была, отсюда за ней наблюдали.
На пульте под компьютерным экраном стояла небольшая фотография, и когда Нико взяла ее в руки, то чуть не задохнулась. Сердце словно разбухло, не давая вздохнуть и выдохнуть.
– Кто это? – Леннон заглянул ей через плечо.
На фото они были такие счастливые. Позировали где-то – неважно где. В каком-нибудь ресторане, кинотеатре, в гостях у друга или еще в каком-то из сотен мест, куда люди ходили, пока было можно.
– Это они, – ответила Нико. Папа обращался к кому-то за кадром, а мама смотрела на него с улыбкой, зная, что он принадлежит ей. – Мои родители.
Нико огляделась, запоминая окружение, в котором папа некогда проводил так много времени.
Леннон взял в руки коробочку с серебряными перьями. На передней панели было выгравировано: «Собственность Дэвида Лейбовица».
– Отец Эхо, – сказал Леннон.
Нико наугад взяла с пыльной стойки папку и достала из нее таблицу с четырьмя колонками: верхние ячейки слева направо были подписаны: «Дата входа в Будку», «Имя», «Пункт назначения (гипотетически)» и «Дата возвращения через Будку». Три первые колонки были заполнены именами, датами и названиями мест. Последняя же – «Дата возвращения» – оставалась пустой.
– Бо́льшую часть документов наверняка вели в электронном виде. Видеозаписи и годы работы… пропали. – Леннон опустил руку на ближайший компьютер. – В них люди хранили свои жизни. Теперь это просто… маленькие гробницы.
Они нашли еще больше папок со страницами распечаток, научными данными, понять которые было тяжело. Увидели больше упоминаний «Будок», термина, который употребляли наравне с «геологической аномалией». Нико вспомнила разговор за приправленным тако ужином, когда папа с мамой обсуждали Бога, науку, «Будки» и ковчеги. Пути выхода.
– «Начиналось как сказка, зато теперь все – быль», – произнес Леннон.
– Что?
Он указал на окно, на которое кто-то скотчем прилепил салфетку с этими словами.
– То же или примерно то же говорил Эхо, помнишь? Он сказал, что в журнале его отца была эта запись.
– Это из «Призрачной Будки». – Нико наскоро пересказала Леннону сказку про мальчика по имени Мило, который сконструировал загадочную будку, оказавшуюся порталом в иной мир. – Папа постоянно мне ее рассказывал.
В другой папке нашелся список городов, в которых тоже заметили геологическую аномалию: Мадрид, Александрия, Бенд, Сеул, Лима, Мизула, Ашвилл. Кто бы ни вел записи, он сильно переживал за то, что в проект могут вмешаться военные; кратко рассуждал о природе аномалий, земного они или инопланетного происхождения.
– «Где бы аномалии ни брали свое начало, – зачитал Леннон, – каков бы ни был их биологический состав, как бы далеко они ни вели, анализ в городах, где они обнаружены, позволяет с относительной уверенностью утверждать, проявляется этот феномен в воде или рядом с ней. И если наш приоритет – обуздать его силу, то ключ ко всему – это звук». Подпись: «Е.А.».
В памяти внезапно всплыл один день: Нико с папой, промокшие до нитки, сидят на чердачном балкончике. Папа вскидывает лицо к небу и пьет дождевые капли…
– В воде звук распространяется гораздо быстрее, чем по воздуху.
– Правда?
За стеклянной перегородкой Нико увидела Доставщика, и, когда Гарри покинул комнату управления, Нико последовала за псом.
– Когда вода движется, звук это чувствует, – сказала она, все еще пребывая в том воспоминании, и направилась к Доставщику; Леннон шел позади. – Если звук меняется, это влияет на воду.
В этот момент где-то в здании вновь загудело. Сам звук не изменился, только усилился; пол под ногами застонал, а потом внезапно все стихло.
Над головами у них метались тысячи теней – то падал белый снег на фоне яркой луны. Нико знала, что ждал ее не только Доставщик, но и само время, само это место.
– Начинается.
Гудение достигло пика; его источник, словно зверь, что цепляется когтями за стены, поднимался в комнату и вот наконец медленно, как будто смущаясь собственной оглушительной громкости, появился: началось с нескольких капель воды, что взлетели сквозь квадратную дыру; потом десяток капель превратился в сотни, напоминая обратный дождь в замедленном движении. Низкие тона пропали, и гудение теперь походило на вольное глиссандо
[34]. Нико еще не слышала музыки прекраснее. Она отчетливо увидела: бой Колокола проносится над километрами деревьев, а Баклан его подхватывает, усиливает, направляет в реку. Нико взглянула на руки, потом на Леннона и Гарри, как бы ища подтверждения, якоря, который привязал бы к реальности, подтвердил, что законы физики по-прежнему действуют. Но нарушала их только вода – воспарившие частицы реки Мерримак. Капли вливались в комнату уже тысячами, слаженно и как одно целое, они кружили по комнате огромной фигурой, как невероятная стайка крохотных птичек.
Как мухи.
А потом, всё так же слаженно, капли слились, формируя прямо в воздухе новую плотную фигуру: дно кольца зависло в нескольких сантиметрах над ковровым покрытием, верхушка же вытянулась к верхней точке купола; огромный обруч стал вращаться – сперва медленно, а потом все быстрее и еще быстрее, и вот уже в лицо Нико летела водяная дымка. Стоя тут, в месте под названием «Кайрос», в присутствии безликого и безымянного Доставщика, она заглянула в самое сердце вращающихся вод и увидала там второе ночное небо, второй снегопад и второй лес.
– Как мне побороть эту тьму? – спросила Нико, заранее зная ответ.
