Только спустя еще сто лет историки начали по-другому рассматривать период Возрождения. Прежде всего, этот феномен проявился отнюдь не по всей Евразии, и практически все его характерные черты показывают, что он всего лишь представлял собой начало движения Европы к уровню других, более древних и развитых культур. Например, классические тексты, которыми так дорожили в Италии XV столетия, были известны в исламском мире с седьмого века. Кроме того, периоды «возрождения» имели место и ранее, например, в двенадцатом столетии, когда Европа получила доступ к произведениям Аристотеля, переведенным с арабского. Возрождение было, кроме того, намного ближе к культуре и идеям предыдущих веков и намного менее современно, чем полагали в XIX столетии. Почти каждая из характеристик, которые приписывали периоду Возрождения, может быть найдена в более ранние периоды в Европе, а также и в культуре других стран. Больше всего это понятие пригодилось для того, чтобы определить специфически европейское мировоззрение, в частности, чтобы подчеркнуть, что Западная Европа стала наследницей традиций Греции и Рима. С другой стороны, именно в XVI столетии Европа начала отказываться от ряда представлений о мире, унаследованных от древней Греции. Особенно это было заметно в астрономии, где труды Коперника, Кеплера, Тихо Браге и Галилея заставили отказаться от системы Птолемея (вопреки жесткому сопротивлению такой могущественной силы европейского общества, как церковь) и перейти к более «современной» системе. (Китай никогда не страдал от птолемеевых идей, поэтому подобные перевороты там не потребовались.) При всем этом большинство астрономов были мистиками, астрологами и увлекались магией (как и сэр Исаак Ньютон спустя сто лет после них). Часто утверждают, что эти и другие научные открытия в XVI и XVII веках заложили основы дальнейшего промышленного развития Европы, но дело обстояло совсем не так. Большинство открытий почти не имело практического применения, и технологическое развитие зависело, как и в прошлом, от ряда улучшений и мелких изменений, производимых ремесленниками и промышленниками, не имевшими обычно никакого научного образования. Только в XIX столетии (в частности, после открытия электричества и магнетизма) научный прогресс стал способствовать ускоренному прогрессу промышленности.
18.8. Европа: Религиозные разногласия
В XVI столетии и отчасти в следующем Европе предстояло пережить религиозные распри неслыханного ранее масштаба. Пятьсот лет прошло с тех пор как разделились западная и восточная церкви, но теперь раскол настиг западную церковь, и религиозная нетерпимость и преследования достигли нового уровня. Хотя XVI столетие было отмечено подъемом протестантизма (понятие, объединяющее ряд различных верований), в большинстве стран западной и центральной Европы это был период укрепления власти церкви, сопровождавшийся усиленным и достаточно успешным принуждением верить в то, во что велено.
Требования реформировать церковь не были изобретением начала XVI столетия. Английский клирик Джон Уиклиф, умерший в 1384 году, отвергал идею пресуществления, требовал позволения клирикам жениться и перевести Библию на народный язык, а также высказывался в пользу идеи предопределения. Чешский священник Ян Гус уличал церковь в продажности и в обычае причащать вином только священников. Ему дали имперскую охранную грамоту, чтобы он явился на Собор в Констанце и изложил свои взгляды, но как только он попал в руки церковных властей, его схватили, осудили и сожгли как еретика в 1415 году. Поэтому очень важен вопрос: почему же «реформация» произошла только в начале XVI столетия? Состояние церкви было, пожалуй, не хуже в то время, чем в предыдущие века. Кроме того, маловероятно, чтобы Возрождение заметно повлияло на ход событий (хотя такое мнение высказывалось неоднократно). Приведем в пример двух виднейших защитников прежних обычаев: и Эразм Роттердамский, и сэр Томас Мор были знаменитыми «гуманистами», глубоко воспринявшими идеи Возрождения. Книгопечатание, несомненно, способствовало более быстрому распространению идей, но само по себе это техническое новшество не порождало ни религиозных переворотов, ни новых идей.
Первоначально протест Мартина Лютера был вызван возобновлением продаж индульгенций (отпущения совершённых грехов) с разрешения папы в 1517 году для того, чтобы окупить расходы на перестройку собора св. Петра. Затем Лютер разработал свои идеи и изложил в 95 тезисах (хотя, вероятнее всего, к дверям церкви их не прибивал) созданную им доктрину оправдания верой. Ему наверняка не удалось бы выжить, если бы не поддержка некоторых мелких германских князей, в частности, Фридриха Саксонского, обладавших значительной свободой действий в пределах империи. В 1520 году Лютер отказался отречься и опубликовал воззвания «К христианскому дворянству немецкой нации» и «О свободе христианина», на следующий год он получил имперскую охранную грамоту от Карла V, чтобы приехать на собор в Вормс. Лютеру повезло больше, чем Яну Гусу — эта грамота действительно защитила его, хотя он и был осужден как еретик.
Лютер не был единственным критиком церкви. В трех других городах имелись свои лидеры, сыгравшие ключевую роль в установлении протестантизма как институционной и политической альтернативы католицизму. Трудность заключалась в том, что они не могли договориться между собою о принципах своего вероучения, что привело к рыхлости идей и несогласованности противодействия существующей церкви. В Цюрихе Ульрих Цвингли пришел к своим выводам независимо от Лютера и оказал намного большее воздействие на будущее развитие протестантизма. Он выработал собственный вариант идеи оправдания верой, отверг принцип пресуществления (чего Лютер не сделал) и ужесточил понятие предопределения. Для Цвингли это было высшим проявлением господства Бога. Однако утверждение, что неким «избранным» заранее назначено быть спасенными, в то время как все прочие осуждены, многим, в том числе и Лютеру, казалось противоречащим самой сути идей христианства. Хотя в теоретических вопросах Цвингли и Лютер не сошлись, они оба сохранили уважение к светским властям и нежелание радикальных перемен. В Страсбурге возникло хорошо организованное и успешное протестантское движение под руководством Мартина Буцера, который, однако, мало повлиял на дальнейшее развитие новой религии. Ради сохранения единства он обычно следовал за идеями Лютера, хотя его личные верования были ближе к идеям Цвингли. Поэтому «буцеризм» не сформировался. Вместо этого в Женеве объявился Жан Кальвин. Он достиг в этом городе меньшего, чем Буцер в Страсбурге, но дал свое имя движению, сотворил миф о роли реформированной религии в Женеве, утвердил новый тип христианства и сделал раскол западной церкви необратимым. Окончательный вариант своих идей он изложил в сочинении «Наставление в христианской вере» в 1559 году; позднее эти идеи были адаптированы и развиты его последователями, особенно во Франции, Шотландии и Нидерландах. Кальвин разработал идею Цвингли о предопределении, доказывая, что избранные были назначены Богом еще до сотворения человека. О своей избранности они должны узнать, ощутив призвание, испытав на себе преследования и почувствовав отвращение к миру. Учение Кальвина покоилось на ужасающей уверенности его в своей правоте, что неизбежно привело к намного большей нетерпимости, чем было свойственно католической церкви и лютеранству, к предельному пуританству и жесткой регуляции всех аспектов жизни. Кальвин выражался так: «То, что я говорю, настолько очевидная истина, что никто не может отвергать моих слов, не отвергая Слова Божьего».
