– Сегодня, молодой человек, мы будем работать другим оружием – широким мечом.
Пол нахмурился, понимая, что это оружие не очень подходит людям хрупкого телосложения, таким как он.
– Это необычный вид фехтования.
– Тем больше причин его испытать. – Дункан взвесил в руках мечи, взмахнул ими, со свистом рассекая воздух. – Этот я дам тебе. Им легче работать, хотя он длиннее твоей руки. Это хорошее оружие для первого раза. Включай поле.
– Ага, – съязвил Пол, активируя силовую защиту. – Ты взял более длинный меч, потому что боишься меня.
– Буду бояться, если ты сумеешь внушить мне страх.
Они принялись сражаться большими двуручными мечами под прикрытием щитов, применяя обычные приемы выпадов и парирования, но также присовокупив и другие, которым Дункан обучился на Гинаце. Пол же использовал некоторые оборонительные приемы из арсенала Гарни Холлика, что не укрылось от внимания его наставника.
Во время схватки Дункан поддразнил Пола, назвав его Гарни; это отвлекло юношу и выбило его из равновесия. В пылу боя он забыл тонкости, которым его учили, и положился на инстинктивное ведение боя и быстроту своих молодых ног.
Под громкий звон соприкоснувшихся клинков Пол отступил на шаг, тяжело дыша.
– Итак, как лучше драться – инстинктивно, как животные, или ограничив себя знаниями и усвоенной техникой, как часто делают люди? Природное против приобретенного, животное против человеческого – что лучше?
Дункан поднял меч, готовый возобновить схватку.
– По сути мы тоже животные, и это наша инстинктивная бессознательная сторона. Другая сторона, человеческая, предполагает общение, обучение способам социализации и достижения целей.
Он взмахнул мечом, наступая на Пола.
Пол парировал удар, крякнув от натуги – меч был слишком тяжел для него. Дункан остановился.
– Мы изучаем приемы фехтования для того, чтобы преодолевать препятствия и побеждать опасности, – сказал мастер. – Наша человеческая сторона отшлифована знанием, очищена, и это большое наше преимущество перед животными. Мы можем использовать целый арсенал средств, чтобы сохранить свое господство. – Он кивнул, сделав вид, что расслабился, но Пол чувствовал, что в следующую секунду последует нападение. – В конечном счете цель нашей жизни заключается в том, чтобы становиться все более человечными, развиваться и совершенствоваться.
Когда Дункан вдруг сделал резкий выпад, Пол ловко уклонился, а затем повернулся лицом к сопернику с поднятым мечом, готовый отразить удар.
– С другой стороны, – произнес мальчик, – мы никогда не сможем отказаться от нашей первобытности. Наши основные чувства и врожденные качества никогда не отомрут.
Дункан нанес удар, но Пол с помощью защитного поля замедлил и блокировал его, а затем отступил в сторону и взмахнул клинком.
– Хорошо сказано, молодой человек, – смеясь, сказал Дункан. – Для человека слова – тоже оружие. Ты только что опробовал его на мне.
– С пользой?
Дункан мечом отсалютовал Полу.
– Ты молодой повелитель, и я ни на минуту не забываю об этом, но не на тренировках. Здесь повелитель я, и ты будешь повиноваться мне… ради твоего же блага.
Спарринг был прерван появлением Джессики. Дункан опустил меч и учтиво поклонился матери Пола. Он сразу уловил ее смущение; она сама учила его читать чужие чувства.
– После тренировки зайди ко мне, Пол. Нам есть о чем поговорить.
Юноша вытер со лба пот.
– Думаю, что на сегодня я уже достаточно утомил Дункана.
Джессика посмотрела на мастера фехтования, а затем заговорила, вежливо, но твердо:
– Будь так добр, позволь нам поговорить наедине.
– Конечно, миледи.
Дункан сунул меч в ножны, повесил на стену и вышел, отирая лицо полотенцем.
Несмотря на то что его наставник говорил с матерью с должным почтением, как с законной спутницей герцога, от Пола не укрылась жесткость, с какой Дункан смотрел на Джессику. Он не мог понять, почему Дункан и его мать питают друг к другу не вполне дружеские чувства. Пол хотел использовать все доступные ему техники помимо тех, что преподавали ему Гарни и Сафир, чтобы достичь совершенства. Они же все искренне желали, чтобы он стал лучшим герцогом, и он был им за это очень благодарен.
Лицо Джессики выражало одновременно теплоту и печаль.
– Есть одна вещь, которую ты должен знать – планы отца относительно твоего будущего, – сказала она, и Пол тоже повесил меч на место. Они с матерью присели на жесткую скамью.
– Лето – это моральный фундамент, на котором зиждется Дом Атрейдесов, – заговорила Джессика, тщательно подбирая слова. – Он мой якорь, моя любовь. Оценив множество кандидаток, он принял решение, важное решение для нашего общего будущего – посоветовавшись с Сафиром Хаватом и мной.
Пол внимательно вслушивался в интонации материнского голоса, всматривался в мельчайшие нюансы мимики. Он боялся того, что она скажет теперь.
Джессика вручила ему карточку с изображением лица миловидной молоденькой блондинки.
– Кто это? – вдруг насторожившись, спросил он.
– Ее зовут Джуну Верден, она – дочь герцога Фаусто Вердена, влиятельного члена Ландсраада. Объединение с этим Домом через брачный союз значительно усилит Дом Атрейдесов. Твой отец отправил герцогу Вердену официальное предложение начать переговоры о возможной помолвке.
Пол испытал жгучую ненависть к отцу и такую же острую боль за мать. Ведь герцог Лето обещал, что не женится!
– Она выглядит как моя ровесница! И отец вознамерился жениться на ней?
От возмущения у Пола закружилась голова. Потом ему стало тошно.
Джессика сначала удивилась, а потом рассмеялась, что озадачило ее сына.
– О, Пол! Нет, твой отец предлагает тебя в женихи его дочери!
Теперь растерялся Пол. Он был изумлен. Помолчав и поискав нужные слова, он произнес:
– Но мне же всего четырнадцать! Когда он хочет меня женить?
Джессика пристально посмотрела ему в глаза и протянула руку, чтобы прикоснуться к нему.
– Глядя на тебя, я часто забываю, насколько ты еще юн; в тебе столько мудрости, да и в боевых искусствах ты отлично преуспел.
Ее слова приятно щекотали гордость Пола, но он все же никак не мог успокоиться.
– Ты говоришь… о моей помолвке? Когда же, в таком случае, будет свадьба? – Он нетерпеливо повысил голос, ему хотелось знать, сколько времени у него осталось до того, как ему придется взять на себя обязанности герцога.
– Мы думаем над этим, и, понимаешь, это всего лишь предложение, чистая идея, которая тем не менее взбудоражит Ландсраад. Если герцог Верден примет предложение, это будет означать официальный пакт о дружбе между двумя Домами. – Она перевела дыхание. – Если понадобится, мы сможем затянуть переговоры. Я буду настаивать на твоем с ней личном знакомстве. Дата – это хороший предлог для обсуждения. – Джессика продолжала говорить, явно испытывая облегчение: – Несколько других кандидатур, найденных Хаватом, оказались менее удачными. Я позабочусь о том, чтобы мы как можно скорее забыли о них навсегда.
