Концерт окончен, и актеры выстраиваются на сцене, улыбаясь и принимая овации и звонкие «Браво». Небольшая очередь образовывается у ступеней, ведущих к виновникам сегодняшнего праздника, и мы со Славой пристраиваемся в ее хвост.
Оказываюсь наверху и вижу, как Ника получает поздравления от невысокого полноватого мужчины. Он сдержанно улыбается и пожимает ей руку, но по горящим глазам шипучки понятно, что это высшая мера, которую она могла бы получить.
Ника встречается со мной взглядом, и я перестаю ощущать пол под ногами. Дыхание сбивается, но приходится держать себя в руках. Кто сказал, что мужчины не волнуются, тот никогда не делал предложение любимой.
Я не готовился. Все это для слабаков. Кольцо купил еще месяц назад и просто ждал подходящего момента. И вот он наступил. Сейчас шипучка все еще в эмоциональной эйфории, и остается только дожать ее. Да, я коварен. Что поделать?
Останавливаюсь напротив Ники и протягиваю букет нежно-розовых пионов. Смущенно покусывая нижнюю губу, моя девушка принимает цветы. Черт! Ну нельзя же быть такой милой. Да. Она определенно та, которую я готов носить на руках до конца жизни.
Опускаюсь перед ней на одно колено, чувствуя, как взгляды окружающих впиваются в кожу. Сооружаю стену вокруг нас, чтобы не дать зрителям смутить меня. Я ведь это делаю не для кого-то. Не на показуху. Просто сейчас, когда Ника так счастлива, мне хочется приумножить этот момент. Ну, и немного подстраховаться тоже. Что уж скрывать.
Малышка прижимает ладошку к губам, прикрывая удивленное «о». Ее глаза теперь блестят еще и от слез. Черт-черт-черт! Я этого не хотел. Сам сейчас могу в обморок хлопнуться, как кисейная барышня. Нервы напряжены, мышцы скованы. Сердце вот-вот сломает ребра, но одна только мысль греет душу и не дает опустить руку с коробочкой, в которой лежит колечко, – ее тихое, но счастливое «да».
– Ты выйдешь за меня?
Ника
Арсений опускается передо мной на одно колено, разбивая в осколки весь мир вокруг. Только мы вдвоем. Только бешено стучащее сердце в моей груди. Прикрываю губы ладонью в страхе, что могу начать пищать или визжать. Глаза пекут непролитые слезы. Слезы счастья, благодарности и любви.
Безумный коктейль из приятных эмоций разбавляет страх. Я одновременно ждала этого момента и боялась. И совсем не скрывала последнее от Арсения. Что скажут люди? Брак по залету? А родители? Мы ведь еще даже не познакомились ни с одними. А тут… Предложение. Он что, серьезно?
– Ты выйдешь за меня? – произносит Арсений и широко улыбается.
Как можно отказать человеку, которого любишь всем сердцем? Тому, кто делает тебя счастливой каждый день. Поддержке, опоре и личному поднимателю настроения. Это просто невозможно.
Никогда не верила особо в половинки. Думала, что для отношений всегда нужно жертвовать чем-то важным для тебя самого, но оказалось, если человек по-настоящему твой, он поймет. Поймет, поддержит, будет рядом и скажет забить на весь мир ради вашего счастья.
Арсений именно такой. Тот самый, за которым как за стеной. Ничего нестрашно и ни откуда не дует. Только он не каменный. Теплый, мягкий и родной. Любимый.
– Да, – произношу, убирая руку от лица, и делаю шаг вперед.
Сеня подрывается на ноги и принимает меня в крепкие надежные объятия. Он поворачивает голову, и я вспоминаю, что у нас есть зрители. Но если раньше для меня это имело какое-то значение, причем негативное, то теперь… Как говорит Сеня, плевать. Я счастлива. Пусть смотрят.
– Она сказала «да»! – радостно восклицает Арс, поднимая шум аплодисментов и криков.
Смеюсь, оглушенная восторгом и пожеланиями счастья. Сеня надевает аккуратное колечко мне на безымянный палец, а затем целует его, глядя в глаза. Ох, сколько там всего. Нежность и жажда. Обещание и предупреждение. Любовь и страсть. Таким взглядом можно любоваться вечно, ведь он отрывает от реальности.
– Да никогда в жизни, Жуков! Ты совсем идиот?! – высокий крик Милы заставляет всех замолчать.
Оборачиваюсь и вижу, как подруга бьет Славу, стоящего на колене, по голове букетом роз. И я ее понимаю. В вытянутой руке Жуков держит пачку сигарет.
– Да ладно, кудряшка. Считай – репетиция, – Слава поднимается и пытается обнять Милу, за что получает еще пару хлестких ударов.
– Лучше до конца жизни жить в тайге, чем замужем за таким, как ты, – шипит Милка и удаляется, нервно размахивая букетом.
Мы с Сеней смеемся, повернувшись лицом друг к другу. Эта парочка неподражаема. Касаемся носами. Чувствую дыхание нежности на губах. Снова защитная функция от окружающих активирована.
– Может, поцелуешь уже своего жениха? – тихо произносит Сеня.
– Конечно, – обнимаю его за шею и трепетно прикасаюсь к губам.
Жених и невеста. Беременная невеста. С ума сойти.
Резкая головная боль будит меня среди ночи. Ну как сказать «будит»? Я еще и не спала толком. Слишком много мыслей.
Арс мирно сопит рядом. Неудивительно. Наверное, устал ублажать свою ненасытную невесту. На самом деле, я очень надеялась, что страстные вечерние танцы в постели помогут и мне выплеснуть всю лишнюю энергию, но… Фиг там.
Ворочаюсь, отодвигаясь на самый край кровати. Боль перепрыгивает с головы на живот и обратно. Ах нет, она раздвоилось. Тупая боль в левом боку и внизу живота, заставляет морщиться. Что это такое?
Обхватываю живот руками, поджимая ноги, в надежде, что станет легче, но нет. Не отпускает. Давит. Тянет. Ужас какой-то.
Поднимаюсь на ноги и ковыляю на кухню. Каждый шаг дается с большим трудом. Страх приходит внезапно и протыкает все тело ледяными иглами паники. Что, если с малышом что-то не так?
– Никусь, ты чего? – хриплый голос Арсения слышится за спиной.
– Я… – скрежет в голове не дает закончить фразу.
– Тебе плохо? – тут же оказывается рядом. – Скорую?
– Не знаю…
Скорая. Дежурный акушер-гинеколог. УЗИ в три часа ночи. Злой Арсений из-за того, что ему не разрешают сопровождать меня везде и просят подождать в приемной. Все мельтешит перед глазами, а в голове лишь одно – только бы ребенок был в порядке.
Матка в тонусе. Не самый жестокий диагноз, но все равно страшно. Капельница и пара каких-то таблеток снимают все симптомы, но врач просит меня остаться в отделении до утра и дождаться своего ведущего гинеколога. Объясняет, что для восстановления нужен покой. Ничего серьезного, но лучше побыть под присмотром.
Остаюсь в слабо освещенной палате одна и понимаю, что у меня с собой только сумка, в которой лежат все необходимые вещи по наставлению скорой, но телефона, чтобы связаться с Арсением и объяснить все, нет. Как он там? Наверное, с ума сходит? Сердце вновь ускоряет темп. Какое уж тут спокойствие.
Худенькая медсестра в голубом костюме проскальзывает в комнату, впуская за собой полоску света из коридора.