На эти звуки в комнатушку заглянул Дусев — приблизился, широко расставил ноги, проговорил:
— Если не скажешь, где монеты и где держишь Александру, придется мне тебя оскопить, мужик! Будешь на службе у меня евнухом! Если я тебя к этому времени не зарою! — Посмотрел через плечо на подручных. — Разденьте его! Сделайте перевязку!
В двери вошли двое. Дусев отступил от кушетки. Резкими движениями на Глебе разорвали и срезали ножом одежду. Он попытался сопротивляться, но его кулаками уложили животом на кушетку, а затем связали ноги. Согнули их в коленях и второй конец веревки накинули петлей на горло. Когда он распрямлял ноги, петля на горле затягивалась. Услыхал, как Дусев громко приказал:
— Жрать не давать, пока не ответит на мои вопросы!
Все вышли, оставив Глеба в таком положении.
17
Ветер гулял по ночным улицам города, выдувая скопившуюся в закоулках дневную жару. Его порывы гнули ветви деревьев. Листья с шелестом трепетали. С вечера низко над крышами домов по небу ползли облака. Так обычно бывает перед дождем. И ему не мешало бы пролиться. Деревья и травы давно просили влаги. Жара измотала не только людей. Однако дождя не было.
С крыши дома, в котором жильцы квартир спокойно спали, трое по сторонам балконов сбросили вниз веревки. Стали по ним спускаться вниз. Достигнув нужного этажа, с двух сторон перелезли через перила на балкон. Все в темных легких тканевых куртках, плотно застегнутых до подбородков. Вырезали стекло напротив ручки пластиковой балконной двери, и один из двоих, просунув руку, открыл ее. Переступил через порог. Осторожно раздвинул тюль со шторами. Прислушался. Никаких шумов из комнат. Вошел в зал. Пригляделся в темноте. Ступил на мягкий ковер, стараясь ничего вокруг себя не зацепить. За ним так же тихо один за другим с балкона двинулись подельники.
Медленно миновав зал, через прихожую по мягкой дорожке ощупью двое подошли к двери спальни сестры Корозова — Анны. Третий шагнул дальше, к спальне племянника Глеба — Генки. Один из двух у спальни Анны надавил ладонью на дверное полотно. Вошел первым. Второй за ним нащупал на стене выключатель, включил свет. Осветилась спальня с широкой красивой кроватью. С прикроватной тумбочкой, прикроватным ковриком, гардеробом, зеркальным столиком, банкеткой, прилавком, телевизором. Женщина спала на спине в постели с бирюзовой простыней и бирюзовой подушкой, слегка прикрытая легким одеялом цвета беж. Она сразу проснулась, открыла глаза, сощурившись от яркого света. Спросонья не могла взять в толк, что произошло, откуда в ее спальне чужие люди с пистолетами в руках.
Ступив к кровати, первый — горбоносый с ушами-локаторами — сорвал с женщины одеяло. Она потянула его назад, собираясь закричать, зная, что за входной дверью стояли охранники ее брата. Но неожиданная мысль, что тех может уже не быть в живых, иначе как бы грабители вошли в квартиру, остановила и напугала. Горбоносый вырвал одеяло из ее рук и отбросил его на пол. Она, вспомнив о предостережениях Глеба, съеживаясь, испуганно спросила:
— Мне подниматься?
С удовлетворением хмыкнув, горбоносый произнес:
— Сообразительная! И не думай пикнуть — прихлопну, как серую мышку!
— Отвернитесь, я оденусь, — попросила женщина, поворачиваясь набок.
Из-за спины горбоносого высунулся второй, с широким лбом и отвислой нижней губой. Прогнусавил:
— Не чеши языком. Зачем от тебя отворачиваться? Ты ж не баба-яга.
Спустив ноги вниз, женщина встала и шагнула к гардеробу. Широколобый смотрел на нее с любопытством. Она была статная, выше него, в обтянутой ночной рубашке розового цвета. По всему видно, это возбуждало его. Как большинство людей невысокого роста, он любил женщин высоких, чтобы кровь с молоком. Вероятно, его подельник знал об этой слабости напарника, потому что решительно отодвинул его назад. Анна быстро начала собираться, не зная, что происходило в спальне сына, беспокоясь по этому поводу, поглядывая то и дело на дверь.
Там, в свою очередь, третий подельник, войдя, тоже щелкнул выключателем. Здесь спальня была меньше. Односпальная кровать, шкаф, книжные полки, письменный стол, стул. Генка завозился на кровати, отворачивая лицо от света и продолжая спать. Подельник несколько раз толкнул его в плечо стволом пистолета. Парень недовольно заворчал, открывая глаза. Увидав ствол, а за ним насмехающееся чужое лицо, изрезанное вдоль и поперек морщинами, за которыми толком не было видно ни носа, ни губ, ни щек, вытаращил глаза. Морщинистый молча стволом показал парню, чтобы тот поднимался. Генка приподнялся на локте, часто моргая, протер глаза. Как будто совсем не испугался. Морщинистый раздраженно спросил:
— Тебе надо повторять?
На что парень спокойно огорошил его своим вопросом:
— Ты бандит, да?
— Цыц, козел! — замахнулся на него морщинистый. — Вставай!
Соскакивая с постели, Генка снова ошарашил его:
— Слушай, а зарядку можно поделать? Я, когда просыпаюсь, всегда делаю зарядку!
Терпение у морщинистого лопнуло, он ударил парня по шее:
— Это тебе вместо зарядки!
Чуть присев от удара, Генка посмотрел на морщинистого исподлобья и пошел к шкафу. Сопя, заправил белую майку в трусы, достал из шкафа джинсы и стал не спеша натягивать на ноги. Морщинистый поторопил. Но парень словно не услышал его — назло продолжал делать все медленно. Морщинистый подошел и хлестнул его по затылку. Генка дернулся и замахнулся тоже. И получил новый удар по шее с угрозой:
— Я тебе замахнусь, волчонок корозовский! Я тебе замахнусь!
Из прихожей в спальню вошел широколобый:
— Ты чего здесь долго телишься? — спросил гнусаво. — Баба уже готова.
— Да вот, — сплюнул морщинистый, — козленок коленца выкидывает!
Насмешливо глянув на подельника, широколобый буркнул:
— Нашел с кем языком трепать! Подрежь ему крылышки!
Застегнув джинсы, Генка достал из шкафа рубаху в полоску, сунул руки в рукава и снова полез в шкаф. Внезапно выхватил оттуда травмат и навел на подельников. Молча. Те опешили от неожиданности. Затем морщинистый резко вскинул руку с оружием, и парень нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел. Получив пулю в правое плечо, морщинистый удивленно раскрыл глаза, повалился на стену, медленно по ней сполз вниз. Пистолет выпал из руки. Широколобый, не вскидывая руки, выстрелил от живота. Парень согнулся и упал на пол.
Услышав выстрелы, его мать в своей спальне, уже надевшая на себя легкую голубую блузку и темно-синюю юбку, яростно оттолкнула горбоносого с дороги и кинулась через прихожую в спальню сына. Горбоносый поспешил следом. Парень лежал на полу. На рубахе была кровь. Мать наклонилась над ним. Широколобый попытался оторвать женщину, но получил бешеный отпор.
— Я попал, мама! — прошептал парень. — Он бандит, мама!
Глянув на пытавшегося встать у стены морщинистого, на его окровавленное плечо, на травмат, валявшийся сбоку от сына, женщина изумленно вскрикнула:
