Она сказала мне:
— Все мы когда-нибудь опадем. Все мы падаем. Вы упали, а мы вместе будем поднимать друг друга.
Вдали я увидел горы Контра Коста, их силуэт расплылся, и я не мог отличить горы от облаков; Карла вытерла мне глаза опавшими листьями и отворотом своего свитера. Я рассказал ей о телерекламах «Лего», которые я видел лет двадцать назад: стоит желтый замок, камера поднимается выше, и выше, и выше, а замок все не кончается. Она сказала, что тоже его видела.
Тут пришел папа с Мисти, и мы пошли гулять все вместе. Мы шли по Ла-Креста, отец взял с собой пульт управления гаражными дверьми, мы нажимали его красную остроконечную кнопку, пытаясь по случайной выборке открыть чужие двери.
Когда мы вернулись домой, все мои друзья толпились вокруг мамы, перед монитором, их лица озарял небесно-голубой свет: они забыли включить на кухне свет. Баг и Эйб поддерживали мамино тело в кухонном кресле, Майкл сжимал ее руки. На экране шрифтом 36-го размера на мониторе «Макинтош классик» были написаны слова:
я здесь
Отец погладил маму по лбу и сказал:
— Мы тоже здесь, Дорогая. А потом добавил: — Майкл, она может говорить…
Майкл положил свои ладони поверх маминых, свои пальцы поверх ее и помогал ее рукам перемещаться по клавиатуре.
Папа спросил:
— Дорогая, ты нас слышишь?
да
Он обратился к ней:
— Любимая, как ты? Как ты себя чувствуешь?
;-)
Тут вмешался Майкл. Он сказал:
— Мистер Андервуд, задайте вашей жене такой вопрос, ответ на который знаете только вы двое. Это убедит вас, что не я разговариваю за нее.
Папа спросил:
— Дорогая, как ты меня называла, когда мы ездили на медовый месяц на гору Гуд? Ты помнишь?
Наступила пауза, а затем появилось слово:
северный олень
Отец не мог больше сдерживаться, заплакал и упал на колени к маминым ногам, а Майкл сказал:
— Давайте нажмем клавишу «caps-lock». Заглавными буквами легче писать слова, вспомните о номерных знаках. Теперь вы самый завидный номерной знак штата Калифорния, миссис А.
Сменили регистр и уменьшили размер шрифта. Пальцы напечатали:
БИИП БИИП
Отец попросил:
— Расскажи нам, что ты чувствуешь… скажи, что мы можем сделать…
Пальцы набрали:
Я ЧУВСТВУЮ ВАС
Я продрался сквозь толпу и сказал:
— Мама, мам… скажи мне, что это ты. Вспомни, что я не любил обнаруживать в завтраках, которые ты собирала мне в школу…
Пальцы напечатали:
АРАХИСОВОЕ МАСЛО
О, вот это чувство — разговаривать с потерянным. Тут вмешалась Карла и спросила:
— Миссис А., как вам наш массаж… нормально? Он помогает вам?
Пальцы ввели:
СУПЕР
МНЕ НРАВИТСЯ МОЕ ТЕЛО
Карла взглянула на слова и, поколебавшись секунду, заявила:
— Мне теперь тоже нравится мое тело, миссис А.
Мамины руки с помощью посредника напечатали:
МОЯ ДОЧЬ
Теперь не выдержала Карла и дала волю слезам, а затем, ну, заплакал и я. А потом отец, да и все мы, а в центре всего этого была мама, частично женщина, частично машина, излучавшая голубой свет «Макинтоша».
Радость перетекла в дурачество, затем в облегчение и коктейли.
Включили свет на кухне. Эми воскликнула:
— Это так перво-контактно!
Послания потерянной превратились в сообщения найденной:
МИСТИ ПЕРЕЕДАЕТ
ДЭН ПОСТРИГИСЬ
МНЕ УЖЕ ЛУЧШЕ
ЛЮБЛЮ ВАС ВСЕХ
Вот оно: мамины слова похожи на номерные знаки… на стихи в песнях Принца… на страницу без гласных… на шифровку. Все мои игры со словами за прошедший год, а теперь… это реальность.
Час спустя на экране появилось сообщение:
ЖУТКО УСТАЛА
и папа сказал, что на сегодня пора закругляться. Уже стемнело, Тодд растопил камин. Вошла Эми со стопкой грубых одеял, фонариков, набором лазерных указок, оставшихся с прошлого Рождества, и сказала:
— Майкл… Дэн… Сьюзан… кто-нибудь, помогите мне выдвинуть диван на двор к бассейну.
Она сложила все эти вещи на уставшую старушку-кровать, и мы понесли ее к берегу голубовато-зеленого бассейна, а небо над Долиной было покрыто кобальтово-серым туманом.
Эми включила один из портативных лазеров, которые Эйб подарил нам на Рождество, те, которыми мы пользуемся для показа на презентациях, и прорезала небеса тонким красным лучом. Дасти вынесла маму и положила ее на диван, лицом к небу, а папа лег рядом с ней на своей кушетке и укутал ее одеялами.
Эми сказала:
— Миссис А., вы, наверное, всегда гадали, что делают дети по выходным. Так вот, правда заключается в том, что они курят травку и ходят на лазерные шоу группы «Пинк Флойд». Майкл, затягивай нашу…
Гимн в стиле арт-рок из другой эры наполнил воздух, мы включили свои огоньки и устремили их в небеса, хаотическую симфонию линий и цвета.
Вот так наша дюжина и стояла там, на открытом внутреннем дворике, в январской туманной темноте: Майкл и Эми, нырявшие прямо в одежде в бриллиантово-голубой бассейн, чтобы спасти Р2Д2 от его бесконечной рабской повинности; папа лежал рядом с мамой на постели, укачивая ее голову в своих руках, наблюдая за нашими лазерами и направляя ее голову так, чтобы она могла видеть лучи; Итен, бледный и отважный, проверявший маленьким устройством батарейки, споривший с Дасти по какому-то незначительному поводу; Линдси, почти что уснувшая, лежала рядом с мамой; Эйб прыгал в туман на своем батуте вместе с Тоддом, Сьюзан, Эмметом и бедной, неуклюжей, страдающей избыточным весом Мисти, четыре их лазера пронзали небеса и соединялись с лучом моим, Карлы, папы, Итена и Дасти.
Мы с Карлой лежали на цементе рядом с бассейном, застеленном потертым полотенцем с рекламой журнала «Дороги и маршруты», его тонкий хлопок изолировал нас от недостатка тепла на Земле в текущий момент. Я сказал Карле, что люблю ее. Папа это услышал, так что, наверное, и мама тоже.
Я вспомнил, как один мамин друг однажды рассказывал мне, что когда ты молишься и молишься искренно, то посылаешь в небо луч света такой же чистый и мощный, как те лучи, которые пробиваются сквозь облака в конце дождливого дня; как осветительные софиты по краям дороги на вручении «Наград Академии».
И когда мы с Карлой вдвоем лежали там, да и все мы, отправляя в небо лучи фонариков и лазерных указок, прорезая погоду, простираясь к небесам, к краю Вселенной точными технологиями, так прекрасно действующими, я посмотрел на Карлу и сказал вслух:
