– Так что вы надумали, мисс? – поторопил ее билетный кассир. – На какой поезд будете брать?
Она хотела сказать, что на ночной до Эдинбурга, как вдруг ее окликнули. Обернувшись, Уилла увидела спешащего к ней Тома Лоуренса. Он был в полотняном костюме и выглядел невероятно обаятельным.
– Привет, Уилла! Так и думал, что это вы! – весело сказал он. – Как вы? Куда направляетесь? Надеюсь, мы оба едем на одном поезде до Кале. Я собираюсь на несколько дней в Париж, а оттуда в Италию.
– На раскопки?
– Нет, на пароход. Поплыву по Средиземному морю в Турцию. Потом через проливы – в Каир. По крайней мере, я так рассчитываю, если немцы их уже не захватили. Видите ли, я официально нахожусь на военной службе. Работаю у генерала Мюррея в Арабском бюро. Я очень надеюсь, что вы тоже едете в Кале. С удовольствием выпил бы с вами чая и снова послушал ваши рассказы о Тибете и Эвересте.
– Мисс, так какой поезд вам нужен? – нетерпеливо спросил кассир. – Вы очередь задерживаете.
У нее вдруг появилась идея – безумная, невозможная идея.
– Том, возьмите меня с собой.
– Я что-то не понимаю, – заморгал он.
– Возьмите меня в Каир. Я не хочу возвращаться в Тибет. Во всяком случае, пока. Я хочу попробовать что-то другое. Я могу оплатить проезд. Деньги у меня есть. А там я бы с удовольствием поработала в этом… Арабском бюро.
– Уилла, я ценю ваше чувство юмора. Но путь до Каира чертовски долог. И потом, я не могу гарантировать, что вас возьмут на работу.
– Неужели вы не сумеете ничего мне подыскать? Я могу заниматься топографической съемкой. Составлять карты. Ездить на верблюде. Печатать письма. Мыть полы. Убирать мусор. Том, я согласна на любую работу. На любую. Только, пожалуйста, возьмите меня с собой.
– Топограф вы превосходный, – сказал Лоуренс. – И хороший штурман. Уверен, Арабское бюро найдет применение вашим способностям. – Он задумчиво вздохнул. – Конечно, генерал Мюррей снимет мне голову, но почему бы не рискнуть, черт побери?! – Он повернулся к кассиру. – Добрый вечер, сэр. Будьте любезны, два билета до Кале.
Глава 46
Макс фон Брандт сидел в своем номере и курил.
Сегодня он отправится к Асквитам на ужин. Премьер-министра, конечно же, не будет. У Генри сейчас есть дела поважнее всех этих обедов и ужинов. Зато многие другие придут. Марго была ярким общительным человеком, и в ее круг входили не только политики. Сегодня у нее соберутся писатели и художники. Словом, люди, обладающие обширными знакомствами. Макс не сомневался, что узнает много важного и интересного. Он всегда старался что-нибудь да узнать.
Скоро ему выходить, однако время пока есть. Он посидит еще немного, наслаждаясь сигарой и моментом.
Цепь была восстановлена. Берлин вновь начал регулярно получать столь необходимые сведения, причем очень быстро.
Глэдис передавала Дженни копии всего, что входило и исходило из кабинета Бёрджесса. Дженни прятала документы в подвале отцовской церкви. А новый курьер, прибывший в Лондон из Брайтона, – Йозеф Фляйшер, он же Джек Флинн, – каждые две недели забирал очередную порцию документов и по туннелям добирался до Джона Харриса, подручного Билли Мэддена. По пятнадцатым и тридцатым числам Фляйшер и Харрис отплывали из Лондона на встречу с кораблем, который ожидал их в Северном море.
Все звенья цепи работали безупречно. Джон Харрис делал то, что ему велел Билли Мэдден. Глэдис делала то, что велел ей Макс, иначе компрометирующие фотографии лягут на стол ее начальнику. Дженни… та тоже будет выполнять его требования, если не хочет, чтобы муж узнал, что ребенок, которому предстоит родиться в Бинси, на самом деле – бастард Билли Мэддена.
Дальнейшая покладистость Дженни, естественно, во многом зависела от ее мужа. Она нуждалась в нем. А тому была нужна Уилла. Уйди он к Уилле, Дженни прекратила бы разыгрывать беременность, и Макс потерял бы над ней власть. Но это препятствие Макс устранил с помощью Альби Олдена.
Уилла Олден уехала. Куда – никто не знал, даже ее брат, которого Макс осторожно спросил.
– Уилла покинула Лондон, – сказал ему Альби, встретившись с ним на одной из вечеринок.
– Такой внезапный отъезд, правда? – разыграл удивление Макс. – Полагаю, она решила вернуться на Восток.
– У меня те же предположения, – ответил Альби. – Хотя, по правде говоря, я действительно не знаю, куда она уехала. Через какое-то время она соизволит нам написать. А может, и нет. Уилла живет по своим правилам.
«Это точно», – сказал себе Макс, вспомнив разговор с Альби.
Он не сомневался, что Уилла вновь объявится в каком-нибудь месте, столь же красивом, диком и одиноком, как она сама.
На мгновение у Макса защемило сердце. Ему отчаянно захотелось, чтобы события развивались в ином направлении и чтобы они с Уиллой не были связаны обстоятельствами. Тогда бы она принадлежала ему. Она была единственной женщиной, которую он по-настоящему любил. Максу хотелось провести с ней всю жизнь где-нибудь в Тибете, вдали от Европы и европейских безумцев.
Он раздавил окурок сигары в пепельнице и встал. Разгладил лацканы, расправил манжеты, загнав мешающие чувства вглубь. Часы показывали восемь вечера. Встречи у Марго Асквит начинались пунктуально.
Думая о Марго, Макс мрачно улыбнулся. Они вдруг странно сблизились: он и жена премьер-министра. А объединило их общее горе – смерть Мод.
Дело было после похорон в оксфордском имении Мод. Макс подстроил так, что Марго набрела на него, одиноко сидящего в гостиной. Он задумчиво смотрел на кольцо с рубином, лежащее у него на ладони. Несколько минут назад он нашел это кольцо на каминной полке.
– Макс, это вы? Что вы тут делаете в одиночестве? – спросила Марго.
– Однажды она попросила меня жениться на ней. Вы знали об этом? Она сняла свое кольцо, надела мне на мизинец и сказала, что мы помолвлены. – Он печально улыбнулся. – Потом она пыталась сказать, будто пошутила, просила отдать кольцо, но я не отдал. Понимаете, я… я пытался найти способ… – Голос Макса дрогнул, и он быстро провел ладонью по глазам.
– Макс, дорогой, не надо, – сказала Марго, быстро подойдя к нему.
– Для меня всего больнее и невыносимее то, что никто не знает правду, – вздохнул Макс.
– Какую правду? Расскажите.
– Она очень много значила для меня. Если бы не обстоятельства и не обязательства перед семьей, которые я должен выполнять, я бы никогда не разорвал наши отношения. Я бы женился на ней.
Марго, изрядно растроганная этим запоздалым признанием в любви к Мод, взяла его под свое крыло. Она постоянно звонила Максу, приглашала на званые вечера и уик-энды. Словом, всячески заботилась, чтобы он не чувствовал себя одиноким. Каждый уик-энд и многие вечера по будням он проводил в домах политиков, военных и министров кабинета. Берлин был в восторге от его сведений.
