Шейми был доволен, что они ускользнули от Лулу и ее расспросов насчет Уиллы. В день похорон адмирала Олдена Шейми решил выбросить Уиллу из своей памяти и мыслей и с тех пор старался оставаться верным принятому решению. Альби открыл дверцу духовки, достал бутылку «Болле» и налил два бокала. Шейми подумал, что напрасно он согласился пойти на это сборище. Все произошло как-то спонтанно. Альби заглянул на новую квартиру четы Финнеган. По его признанию, ему было невыносимо находиться в доме матери, где он сходил с ума.
– А где Дженни? – спросил Альби, когда Шейми провел его в гостиную и начал откупоривать бутылку вина.
– Поехала за город. В Котсуолд. Там у нее домик. Достался в наследство от матери. Сказала, что хочет побыть в тишине.
– Ребенок ее утомляет?
– Да.
– Почему ты не поехал с ней?
– Она захотела провести там неделю.
– Ну и что?
– А у меня работа в Королевском географическом обществе.
– Ах да. Я и забыл. Становишься достойным и уважаемым членом общества?
Усмехнувшись, Шейми бросил в него пробкой. Работа действительно не позволяла ему поехать в Бинси. Однако существовала и другая причина, почему он туда не поехал, и раскрывать эту причину Альби он не собирался. Шейми почувствовал, что Дженни хотела поехать туда без него.
– Шейми, дорогой, – сказала она ему пару дней назад. – Надеюсь, ты не станешь возражать, если я не пойду с тобой в КГО на лекцию мисс Олден. Я немного устала и решила на несколько дней съездить в Бинси. В домик моей мамы. Отдохну там немного.
– Ты плохо себя чувствуешь? – всполошился Шейми.
– Нет. Со мной все в порядке. Просто устала. Харриет говорит, что на первых месяцах такое часто бывает.
– Я поеду с тобой, – вызвался Шейми. – Проведем там уик-энд. Я ведь так и не видел этого домика. И потом, тебе нельзя ехать одной.
– Ты так заботишься обо мне, – улыбнулась Дженни, но в ее голосе он уловил оттенок непонятного беспокойства. – Я бы с удовольствием поехала с тобой. Но мне совестно тащить тебя туда, где ты будешь смотреть, как я сплю, и скучать. Там очень красиво, но место весьма скучное. Я не собираюсь там ничем заниматься. Возьму пару книг, и только. Я буду тебе писать оттуда. Да, наверное, позову кровельщика – пусть посмотрит крышу. В прошлый раз я заметила, что кровля кое-где прохудилась.
Шейми не обладал обширными познаниями особенностей поведения беременных женщин, но знал, что они подвержены необъяснимым перепадам настроения, склонны к излишнему беспокойству и слезам. Возможно, Дженни нужно побыть вдали от шумного Лондона и всех лежащих на ней обязанностей: забот об отце, наблюдений за новой учительницей, нанятой ею вместо себя. Отдохнуть от собраний суфражисток. Возможно, Дженни хотела отдохнуть и от него, но не знала, как об этом сказать. На ней лежали заботы об их новом доме, приготовление еды и посещение бесконечных обедов, устраиваемых КГО.
– Конечно, – сказал жене Шейми, не желая углубляться в эту тему. – Делай так, как лучше для тебя, однако не забывай мне писать. Каждый день. Я должен знать, что ты здорова и хорошо себя чувствуешь.
Дженни поцеловала его, пообещала писать и призналась, что будет очень по нему скучать. Сегодня утром Шейми проводил ее на вокзал Паддингтон, усадил в поезд и пообещал встретить, когда в субботу вечером она вернется.
– Раз ты снова холост, давай кутить, – предложил Альби. – Заглянем в паб. Рядом с твоим жилищем наверняка найдется приличное заведение. Потом отправимся на вечеринку. Мои друзья с Бедфорд-сквер устраивают сборище.
– Альб, ты предлагаешь мне кутить? С каких пор ты полюбил кутежи? – спросил Шейми.
– Я их любил всегда, – ответил Альби, глядя на друга поверх очков.
– Серьезно? – засмеялся Шейми. – А с каких пор ты полюбил вечеринки?
– Уже и не помню. Квантовая физика – это одно нескончаемое шумное сборище.
Распив бутылку вина, друзья отправились в паб, где продолжили возлияния, после чего двинулись в сторону Бедфорд-сквер. Альби шутил и смеялся, но Шейми заметил, что выглядит друг совсем неважно. Не удержавшись, Шейми спросил, не заболел ли он.
– Похороны… работа… меня это доконало, – признался Альби. – На Пасху возьму отпуск. Махну в Бат или куда-нибудь еще и отдохну. А пока уповаю на «Тикстон биттер» и заботу старых друзей.
Шейми кивнул, однако слова Альби его не убедили. Конечно, смерть отца и напряженная работа способны измотать кого угодно. Но в глубине души Шейми чувствовал: постоянная нервозность Альби вызвана чем-то еще, о чем тот не желает говорить. Возможно, появлением Уиллы. Альби, с присущим ему тактом, старался не упоминать о сестре. Шейми знал, что Альби и Уилла сейчас живут в родительском доме. Возможно, так и не помирились. Шейми хотел было расспросить друга, но ему самому тоже не хотелось заводить разговор об Уилле, и он решил промолчать.
– Ну что, вернемся к гостям Лулу? – спросил Альби, оглядывая кухню.
– Только после вас, сэр, – церемонно взмахнул рукой Шейми, продолжая удивляться внезапной общительности друга.
Пока они переходили из комнаты в комнату, Шейми познакомился с писательницей Вирджинией Стивен, ее сестрой – художницей Ванессой Белл и мужем Ванессы Клайвом, литературным критиком. Здесь ему встретился поэт-идеалист Руперт Брук. В одной гостиной Шейми, к своему удивлению, увидел Тома Лоуренса, вернувшегося из КГО. Оба были рады встрече. Затем он поговорил с экономистом Джоном Мейнардом Кейнсом.
Знакомя Шейми с гостями, Альби рассказывал ему, что Лулу является средоточием «Блумсберийского кружка» – пестрого и живописного сообщества интеллектуалов и людей искусства.
– Очень прогрессивно мыслящие люди, – сказал Альби. – Не особо связывают себя приличиями, смотрят сквозь пальцы на нормы морали и множество прочих норм.
Шейми было приятно познакомиться с гостями Лулу. Ему понравились их экзотические наряды и такое же экзотические поведение. Но стоило им узнать, кто он такой и чем знаменит, разговор неизменно переходил на Уиллу и лекцию в Королевском географическом обществе. Шейми снова и снова приходилось объяснять: нет, на лекции он не был, но уверен, что выступление мисс Олден прошло блестяще.
Так пролетел час. Шейми решил, что с него достаточно. Надо разыскать Альби. Куда он запропастился? Потом Шейми вспомнил: друг ушел знакомиться с двумя молодыми художниками, приехавшими из Мюнхена. И где теперь его искать? Вечеринка у Лулу становилась все более людной и шумной. Постоянно появлялись новые гости, делая поиски Шейми затруднительными.
В столовой его буквально приперла к каминной доске женщина в длинном шелковом кимоно. Ее шею украшали нитки жемчуга.
– Если не ошибаюсь, вы Шеймус Финнеган? Я узнала вас по фотографиям. Вы сегодня были на лекции в Королевском географическом обществе? Я только что оттуда. Слушала эту потрясающую Уиллу Олден. Представляете? Она составила карты Эвереста. А как замечательно она выступала. Зал был буквально заворожен.
