Альби глотнул виски и продолжил:
– Вслед за этим прогремели два выстрела. Полицейские взломали дверь, но было слишком поздно. Ворвавшись в комнату, они увидели валявшихся на полу Бауэра и Хоффмана. Оба были мертвы. Мансардное окно – нараспашку. Наверняка Стайлс их застрелил, после чего выбрался из окна на крышу и сбежал. Хаммонд сразу же кинулся к камину, где горели бумаги. Возможно, Стайлс подозревал, что его могут арестовать, и поспешил избавиться от улик. Несколько бумаг Хаммонду удалось вытащить из огня.
– Что за бумаги? – мрачно спросил Бёрджесс.
– Чертежи.
– Надеюсь, не чертежи «Вэлианта»?
– Боюсь, что они, – ответил Альби.
Бёрджесс схватил недопитый стакан с виски. На мгновение Джо показалось, что сэр Джордж швырнет стакан на пол или в стену, но второй лорд Адмиралтейства совладал с собой.
– Что такое «Вэлиант»? – осторожно спросил Джо.
– Наша величайшая надежда. Новый, необычайно усовершенствованный тип военного корабля.
– Один из дредноутов? – уточнил Джо.
– Супердредноут. Их строится всего четыре. Они должны превзойти все, чем располагают немцы.
– Нужно отметить и положительные моменты случившегося, – сказал Альби.
– Я и не знал, что в этой истории есть положительные моменты, – язвительно бросил ему Бёрджесс.
– Есть. Двое шпионов мертвы. Их планы передать чертежи в Берлин провалились.
– На сей раз нам просто повезло. Чертовски повезло! – остудил его Бёрджесс. – В следующий раз такого везения может не быть. – Бёрджесс встал и начал мерить шагами кабинет Джо. – Нужно разыскать этого Стайлса. Он и есть главный шпион. Знаю. Нутром чую.
– Мы работаем над этим, сэр. Мы перешерстили всю его комнату, расспросили хозяйку «Даффинс» и каждого ее жильца. Нужно было составить представление о Стайлсе, его привычках, перемещениях. Словом, обо всем, что с ним связано.
– Умница, – мрачно усмехнулся Бёрджесс.
– Вы в состоянии его поймать? – спросил Джо, встревоженный мыслью, что в Восточном Лондоне орудует столь опасный человек.
Бёрджесс ответил не сразу. Снаружи донесся громкий, торжественный звон Биг-Бена, отбивавшего полночь. И только когда затих звук последнего удара, он заговорил. Голос его звучал жестко.
– Мы будем ходить за ним по следу, осторожно и терпеливо. Мы будем выдавливать его из страны, и когда он попытается сбежать в Берлин… хлоп! Мы выстрелим ему в спину. Прямо в его предательское сердце.
Глава 26
Шейми Финнеган изумленно разглядывал переднюю дома восемнадцать на Бедфорд-сквер – внушительного особняка в георгианском стиле.
– Сюда пускают только экзотических и экстравагантных личностей? – спросил он, поворачиваясь к Альби и кивком указывая на только что промелькнувшего мимо них молодого человека с подведенными глазами и в шелковых одеждах, источавших крепкий аромат духов.
– Нет, иначе нас бы здесь не было, – ответил Альби. – Нужно просто знать хозяйку дома – леди Люсинду Аллингтон.
– Но откуда ты, близорукий книжный червь, свел знакомство с такими людьми? – удивился Шейми, растерянно улыбаясь девушке с короткой стрижкой и ярко накрашенными губами.
Девица затянулась сигаретой в мундштуке, выпустила в Шейми колечки дыма и захихикала.
– В Кембридже я учился с братом Лулу Чарльзом. Несколько лет назад бедняга умер от брюшного тифа. Для семьи это был чудовищный удар. Я и по сей день остаюсь в приятельских отношениях с его сестрой. Пойдем разыщем ее, и я вас познакомлю.
Оставив плащи на вешалке, Шейми и Альби отправились искать хозяйку. Их путь пролегал по просторным комнатам с высокими потолками, где стены каждой были выкрашены вызывающе-яркими цветами: переливчато-синим, темно-красным и зеленовато-желтым. В них толпились столь же яркие личности обоего пола, занятые разговорами, выпивкой или танцами под граммофон. Альби называл имена художников, музыкантов и актеров, говоря Шейми, что стыдно не знать такие имена. Лулу они нашли в столовой, где знаменитый русский танцовщик Нижинский гадал ей по руке. Его голову украшала шелковая чалма, а сам он был одет в отороченную мехом куртку и красные шелковые брюки, заправленные в коричневые замшевые сапоги.
Лулу оказалась худенькой рыжеволосой женщиной с тонкой шеей и светло-карими глазами. У нее было живое, умное лицо и низкий, выразительный голос.
– Альби Олден, – произнесла она, подавая ему левую руку, ибо правая была занята. – Какого черта тебя сюда принесло?!
– Я тоже рад тебя видеть, Лулу, – ответил Альби, наклоняясь и целуя ее в щеку.
– Почему тебя не было на лекции твоей сестры? – спросила Лулу. – Все наши пошли. Вирджиния с Леонардом, Литтон, Каррингтон…
– Все? – переспросил Альби. – Тогда что эти люди делают здесь?
Лулу оглядела столовую.
– Ах эти, – произнесла она, сделав упор на последнем слове. – Так они не люди. В большинстве своем актеры. Или танцовщики. Кочуют со сцены на сцену и ищут местечки, где можно выпить шампанского задаром. Но ты-то… почему тебя не было в КГО?
– Кажется, я еще не успел познакомить тебя со своим другом Шеймусом Финнеганом? – дипломатично спросил Альби.
– Финнеган? Путешественник? Польщена знакомством с вами, – сказала Шейми Лулу. – Правда, я думала, что и вы сегодня пойдете на лекцию. Разве вас не интересует Эверест? Думаю, если уж вы побывали на Южном полюсе…
Альби вырвал правую руку Лулу из рук балетного хироманта:
– Скажите, старина, что вам удалось обнаружить? Ага! Вот и ее линия тактичности. Чертовски короткая! Согласны?
Лулу поочередно взглянула на Альби и Шейми:
– Боже мой! Никак я превращаюсь в зануду? Разве Уилла – плохая тема для разговора?
Альби печально улыбнулся:
– Большинство людей давно бы это поняли по моему молчанию и геркулесовым усилиям сменить тему. Да, тема плохая.
– Прости. Я не знала. Заглаживая вину, я сообщу тебе, где припрятала шампанское. – Лулу понизила голос. – В духовке.
Альби поблагодарил ее и двинулся на кухню.
– Я все равно хочу знать причину! – крикнула ему вслед Лулу. – Ты должен мне все рассказать. – Она снова повернулась к обаятельному танцовщику. – А теперь, Вацлав, расскажите, есть ли у меня шанс захомутать этого соблазнительного Тома Лоуренса.
Следом за Альби Шейми тоже отправился на кухню. Там на столе сидела и курила красивая скучающая женщина, а рядом стоял мужчина и читал ей стихи. В другом конце какой-то гибкий молодой человек покачивал тарелкой, держа ее на кончике деревянной ложки. Черенок ложки упирался ему в подбородок. Сам жонглер стоял на одной ноге. Собравшиеся вокруг подбадривали его по-русски.
