– Значит, она была тебе очень хорошей подругой, если ты искал ее по всей пустыне, – заключил Джеймс.
– Ты прав. Очень хорошей, хотя и девчонка, – заговорщическим тоном произнес Шейми.
– Мама тоже была девчонкой, – сказал Джеймс. – Ты любил свою подругу так, как маму?
Шейми осекся на полуслове. Вся его прежняя боль вернулась. Вспомнились былые ошибки и предательства. Он думал о печали, раскаянии, чувстве вины и чувстве потери. Об этом и взрослому-то человеку не расскажешь, не говоря уже о маленьком мальчишке!
– Вот что, дружище, эту историю я расскажу тебе в другой раз. А сейчас тебе пора ложиться спать. Время уже позднее.
– Ладно, – согласился Джеймс и поцеловал Шейми в щеку. – Папа, я люблю тебя.
Шейми оторопел. Эти слова Джеймс произнес впервые. Шейми наклонился к сыну и тихо произнес:
– И я тебя люблю, Джеймс.
Они сидели – отец и сын – и смотрели на огонь. Шейми забыл о том, что Джеймсу пора ложиться. Забыл недавние мучительные мысли и чувства.
Впервые за долгое время он не думал о прошлом и обо всех своих потерях. Он думал только о настоящем, о том, что у него есть и насколько это превосходило заслуженное им. Шейми молился о том, чтобы ни в коем случае не потерять обретенное.
Глава 110
– Это вранье! – заявил Билли Мэдден. – Ты состряпал эту историю ради спасения своей шкуры.
– Я не вру. Развяжи меня, и я расскажу тебе больше, – пообещал Макс, надеясь убедить Билли в правдивости своих слов и спасти себе жизнь.
– А может, я просто выбью из тебя это твое «больше». Надежный способ сделать тебя разговорчивым.
– Ты чувствуешь себя сильным. Во всяком случае, горилла, с которой ты пришел, так думает. Знай, Билли: я способен выдержать избиение. В моей работе это один из необходимейших навыков. Если слишком дашь волю кулакам, глядишь, и убьешь меня. И это станет твоим величайшим несчастьем. О твоем сыне знают всего двое, и я один из них. Джози тоже знает, где находится мальчишка, зато ты не знаешь, где сейчас она. А убьешь меня – так вообще не узнаешь.
Мэдден бросил задумчивый взгляд на Макса, а потом распорядился:
– Бенни, развяжи его.
Едва с него сняли веревки, Макс встал.
– Условие первое: он должен уйти из номера. – Макс кивнул на Бенни. – Затем ты разрядишь свой пистолет и отдашь мне патроны.
Мэдден выполнил оба условия.
Когда Бенни отправился в холл отеля, а патроны оказались у Макса в кармане, он посмотрел на Мэддена:
– Слушай внимательно. Дважды повторять не буду. Когда расскажу все, ты тоже уйдешь. – (Мэдден кивнул.) – Джози в Париже. Я следил за ней. Она там актриса, выступает под сценическим псевдонимом Жозефина Лавальер. Работает в мюзик-холле «Бобино» на Монпарнасе. От тебя она сбежала в четырнадцатом году, будучи беременной. Потом родила сына, отдала его, а сама отправилась на континент.
– Отдала? Кому? Он в Лондоне? В приюте?
– Нет. Ребенка она отдала своей подруге. Та женщина умерла. Мальчишка жив и здоров. Он живет с мужем этой женщины, которого считает своим отцом.
– Какой женщины? Перестань темнить и назови имя ее мужа!
– Извини, Билли, но этого я не сделаю. Так я выиграю немного времени. Считай это моим страховым полисом от повторения сегодняшней истории. Пока я знаю, где твой сын, ты меня не убьешь.
– Я все равно тебя убью, фон Брандт. Но сначала разыщу эту суку Джози и выбью из нее имена тех, кому она отдала моего сына. Потом вернусь и займусь тобой. Прикончу тебя тихой ночью, когда ты меньше всего будешь этого ждать.
– Я так не думаю. За то время, пока ты в Париже разыскиваешь Джози, а потом возвращаешься в Лондон, я успею вернуться в Берлин. Настоятельно не советую пытаться меня искать там. У меня в Берлине много друзей.
Билли Мэдден молча встал и вышел, хлопнув дверью. Макс запер дверь на ключ. Пройдя в гостиную, он поднял валявшуюся на полу веревку, смотал и убрал в портфель. От нее он избавится потом. Затем он прошел в ванную, взял салфетку, намочил и стер кровь со стены.
Сделав это, Макс вернулся в ванную и внимательно осмотрел лицо. Ллойд-Джорджу, Бонару Лоу и другим приглашенным на обед он скажет, что у него произошла уличная стычка с незнакомым мужчиной. Тот потерял во Франции сына и хотел расквитаться за это с немцем. Макса он узнал по фотографиям в газете. Этот рассказ будет не так уж далек от правды.
Умывшись, Макс налил себе виски. Ему требовалось успокоить нервы, ведь он едва не получил сегодня пулю в голову. Глотая виски, он подумал, что неплохо бы убить Билли Мэддена. Не мешкая. Этим же вечером. Но он понимал, что такое невозможно. Рядом с Мэдденом всегда находился кто-то из его подручных, если не двое или трое. Сегодняшняя история сделала лицо Макса слишком заметным, чтобы беспрепятственно разгуливать по Лондону. Даже если воспользоваться гримом, найдется ли у него время на расправу с Мэдденом? Его вечера были заполнены обедами и приемами. Сейчас он должен играть роль цивилизованного дипломата и не устраивать тайных вылазок в Восточный Лондон.
Придется оставить затею расправы с Мэдденом. Другого выбора не было. Ненадолго Максу стало не по себе от того, что он рассказал Мэддену про Джози. Это ставило под удар саму Джози и ее сына. В его нынешнем состоянии Билли вполне хватит ума… точнее, безумия, чтобы отправиться в Париж.
Макс мысленно проиграл возможные варианты. Что сделает Мэдден, если разыщет Джози? Потребует сказать, у кого находится ребенок. Возможно, даже поколотит. Как поведет себя Джози? Она может сказать Мэддену, где мальчишка, а может и не сказать. Но даже если и скажет, неужели Билли Мэдден настолько спятил, чтобы пытаться отобрать ребенка у такого человека, как Шеймус Финнеган? У героя войны, чудом пережившего все старания Германского военно-морского флота уничтожить его вместе с кораблем? Да он убьет любого, кто попытается отобрать у него сына. Даже если Билли каким-то чудом и заберет мальчишку, газеты раструбят об этом по всей Англии, и вся страна подключится к поискам.
Неуправляемость Билли Мэддена Макс целиком относил за счет горя, постигшего этого громилу. Потерять двоих сыновей. Фактически троих. Когда Билли немного успокоится, то поймет всю нелепость своей затеи и откажется от нее. Непременно откажется.
Макс допил виски и усилием воли выбросил из головы недавний визит Мэддена. У него были другие заботы, помимо этого безумца из Ист-Энда. Он не успел сделать то, что намечал. Никому не позвонил, не прочитал отчеты. Времени на это уже не оставалось. Нужно спешно принимать ванну и одеваться, иначе он опоздает на обед.
А после обеда его ждала еще одна встреча весьма частного характера. Здесь, в его номере. Поздно вечером.
Макса фон Брандта назначили главой торгово-финансовой делегации не просто так и вовсе не потому, что он был gemütlich
[19] с президентом Германии. Газеты могли утверждать что угодно. Цель его приезда была иной, а делегация служила лишь удобным прикрытием. Ему требовалось сделать нечто более важное, чем договориться о постройке заводов по производству мотоциклов.
