Тихо вскрикнув, она села и открыла глаза.
– Лоуренс, – хрипло произнесла она. – Карты… Я должна попасть к Лоуренсу…
От резкого движения у нее закружилась голова, и Уилла застонала.
– Тише, Уилла Олден. Ложись, – произнес все тот же женский голос. – Лежи спокойно.
Уилла обернулась на голос и увидела бедуинку, отжимавшую тряпку над тазом. Женщина улыбнулась ей.
– Фатима? – удивилась Уилла, сразу узнав женщину. – Это ты?
– Я.
– Фатима, мне нужно увидеться с Лоуренсом. Я должна рассказать ему про карты. Это очень важно.
Фатима поспешила к постели и уложила Уиллу на подушку:
– Все хорошо. Очень даже хорошо. Лежи спокойно.
– Но там ловушка. Турки подстроили ее Лоуренсу!
– Лоуренс в безопасности. Фейсал, Ауда, Халаф аль-Мор – все они в безопасности. Неужели не помнишь?
– Нет. Я… ничего не помню. Все как в тумане. Где они сейчас?
– Само собой, в Дамаске.
– Ты хочешь сказать… – удивленно заморгала Уилла.
– Уилла, они взяли город, – улыбнулась Фатима. – Дамаск в руках англичан, а Аравия наконец-то снова в руках арабов. Хвала Аллаху!
Уилла закрыла глаза, закричала от радости, потом громко засмеялась. Смех сменился кашлем.
– Лежи спокойно, – велела ей Фатима. – Ты была очень больна. Холерой. Мы опасались за твою жизнь, и не однажды. Сейчас ты вне опасности, но выздоровление займет еще много дней.
– Фатима, расскажи, как все было. Разум совсем затуманен. Помню, что была в деревне. Коз помню, пастухов. А дальше… ничего.
– Ты добралась до лагеря Лоуренса. Но это был его старый лагерь. Люди Лоуренса тебя нашли. К тому времени ты была на грани смерти. Естественно, что ты ничего не помнишь. Ты говорила про карты. Когда тебя привезли в лагерь, Лоуренс осмотрел твои сумки и нашел все, что ты ему привезла. Он увидел, где турки поставили свои войска и какую ловушку ему приготовили.
– Что он сделал?
– Объехал ловушки стороной! Вместе со своими солдатами проехал восточнее места, где были турки. Племена бени-сахр, ховайтат, руала – все поехали с ним. Никто не пострадал. Возле Дамаска их встретил английский шейх Алленби, и общими усилиями они взяли город.
– Фатима, у них получилось, – прошептала Уилла.
– Да, получилось. Благодаря тебе, Уилла Олден. Не появись ты с захваченными картами, воины Лоуренса угодили бы в ловушку к турецким солдатам. Сколько бы их там погибло.
– А ты откуда знаешь про взятие Дамаска? – спросила Уилла.
– Халаф прислал гонца. Вот, выпей. Тебе нужно пить много воды.
Фатима приподняла ее и подала стакан с водой, который Уилла мигом осушила.
– Спасибо, – прошептала Уилла.
– Не за что. Подумаешь, воду тебе подала.
– Я не о воде. За то, что спасла мне жизнь. От холеры чаще умирают, чем выздоравливают. Я перед тобой в долгу.
– Нет, не передо мной, – отмахнулась Фатима. – Моя помощь маленькая. Благодари другого человека.
– Другого? – удивилась Уилла. – Кого?
– Капитана Шеймуса Финнегана.
Уилле показалось, что у нее снова начались галлюцинации.
– Как ты сказала?
– Шеймуса Финнегана. Когда с тобой стряслась беда, он находился в Хайфе. В то время там был и твой брат. Ему сообщили, что самолет, на котором ты летела, разбился в пустыне.
Фатима рассказала, как Шейми незамедлительно отправился ее искать и наконец нашел.
– Он привез тебя сюда и непонятно как… такое ведомо лишь Аллаху… уберег от смерти. Я приехала, когда самое худшее осталось позади.
Шейми был здесь. С ней, в пустыне. Уилле не верилось. Это было настолько нереальным, что у нее снова закружилась голова. Сердце наполнилось любовью и благодарностью к человеку, которого она так сильно любила и с которым судьба сводила ее снова и снова, чтобы затем разлучить. От этого Уилле стало грустно.
– Фатима, а мне ведь казалось, что он здесь. Все время, пока я валялась в беспамятстве, у меня сохранялось это ощущение. Помню, как он говорил… кажется, с Богом. Нет, с тобой. Просил тебя договориться с Богом. Просил забрать его жизнь и пощадить мою. Но когда я очнулась, то подумала, что все это мне приснилось.
– Не приснилось. Он на самом деле был здесь.
– Где он сейчас? Фатима, ты можешь его позвать? Я хочу его видеть.
– Не могу, – с грустью посмотрев на Уиллу, ответила Фатима. – Его нет в лагере. Он уехал.
– Но почему? Как он мог уехать, даже не простившись? – спрашивала Уилла.
– Ему надо было вернуться в Хайфу. На корабль.
– Да. Теперь вспоминаю. Он говорил мне, что должен уехать, – устало произнесла Уилла. – Память ко мне возвращается, но как-то обрывочно.
– Он оставил тебе письмо.
На столике, рядом с тазом, лежал сложенный вдвое листок бумаги. Фатима подала письмо Уилле. Уилла дрожащими руками развернула листок.
Моя дорогая Уилла!
Прости, что покидаю тебя раньше, чем ты очнешься. Я знаю, что самое страшное уже позади, и теперь заботами Фатимы ты пойдешь на поправку. Надеюсь, ты поймешь обстоятельства моего спешного отъезда. Я должен принять командование кораблем «Эксетер», а потому мне надлежит как можно скорее вернуться в Хайфу. Возможно, в будущем мы встретимся, и ты подробно расскажешь, как тебе, такой больной и изможденной, удалось столько проехать по пустыне и сохранить карты германского верховного командования. Уверен, это будет чертовски захватывающий рассказ. Уилла, береги себя. Пожалуйста. Ты даже не представляешь, насколько в этот раз ты была близка к смерти. Думаю, даже ближе, чем тогда, на Кили. Перестань себя корить. Хотя бы ради меня. Мы совершаем ошибки и расплачиваемся за них. Но я не знаю, как мне жить дальше, если что-то случится с тобой. Не знаю, как бы я жил до сих пор, если бы ты постоянно не находилась в моих мыслях и сердце всякий раз, когда я смотрю на небо, ощущаю запах моря или взбираюсь на вершину горы, ледника или песчаного бархана… просто посмотреть, что́ там дальше. Я люблю тебя, Уилла. На радость или на беду, но я люблю тебя, всегда любил и всегда буду любить. И не отнимай этого у меня.
Твой Шейми
Уилла сложила листок с письмом. Эх, заплакать бы сейчас! Слезы бы ей помогли. Но она не могла. Испытываемая ею боль была слишком глубокой.
Фатима отнесла письмо обратно на стол.
– Гляжу, письмо тебя только огорчило. Знала бы, не дала его тебе. Попроси Аллаха о помощи. Он услышит. Он отвечает на наши молитвы. Ответил на мои, ответит и на твои. И на молитвы Шеймуса Финнегана тоже.
Уилла улыбнулась одними губами. Она не сомневалась, что Бог слышал молитвы Фатимы. Но вряд ли Он станет слушать ее просьбы. Да и Шейми Он тоже не послушает.
