— Я люблю Исайю! — упрямо повторяю я ей. Или себе.
— Я и не спорю. Любить из благодарности — это нормально. Но к чему это приведёт? Живой пример у тебя перед глазами…
— Я — не ты! — бросаю грубо и спешно направляюсь к двери. — Лгать Исайе я ни за что не стану!
Она что-то произносит мне в спину, но я прилагаю все усилия для того, чтобы не слышать. Достаточно с меня на сегодня! Сил нет никаких… Моя мать, определённо, энергетический вампир. Высосала из меня всю кровь.
Еду на работу, чуть не позабыв о групповых занятиях в младшей и средней группе. Дети, как всегда рады. Очень стараются и терпеливо реагируют на мои замечания. Отвлечься у меня получается плохо, голова просто пухнет от объёма обрушившейся информации.
Исайя как назло занят делами в «Руно», и я уже предвкушаю одинокий вечер с зарёванной подушкой, когда около девяти меня набирает Лерой. Говорит, что подъезжает к «Логову».
Там-то мы и пересекаемся спустя полчаса. Я крепко обнимаю его и тепло целую в щёку.
— Подстригся? — провожу ладонью по его укороченным волосам.
— Да…
Выглядит он как всегда отлично: белая футболка выгодно подчёркивает загорелую мускулатуру, на запястье дорогие, стильные часы, на шее — широкая золотая цепь. Другая, боюсь, смотрелась бы неуместно. От Картера прямо веет роскошью, хоть и не могу сказать, что свою обеспеченность он выставляет на показ.
Мне вот только взгляд его не нравится. Даже в полутьме и неярком свете софитов, замечаю, какие тени залегли под глазами. Он будто измучен, потух. И, чёрт возьми, но как же мне это знакомо!
— Безумно рада тебя видеть, Картер, — улыбаюсь я, когда официант, приняв заказ, оставляет нас наедине.
— Что у тебя произошло? — в лоб спрашивает он.
Его прямолинейность — то качество, которое всегда вызывало у меня уважение. И недовольство у окружающих.
Лерой смотрит слишком пристально. Я словно под микроскопом. И он будто реально видит, что у меня в жизни полный кавардак.
— Смит…
— Да так… Мама приехала, Бен в больнице, сам понимаешь.
Он кивает.
— Лезть в душу не стану, — даёт понять, что в курсе того, что я отвечаю общими фразами и не настаивает на откровенном разговоре.
— Спасибо. Потому что там непроглядная тьма, конца и края не видать, — поднимая свою стопку, усмехаюсь я. — За встречу, Картер!
Стекло звенит тихим «дзинь», и в следующую секунду горло обжигает прекрасный виски. Совсем не женский напиток, скажу я вам. Но полюбила я его ещё с юности. Опять же из-за Брукса.
Лерой подкуривает сигарету. Даже они ненавязчиво выдают его статус. Впервые такие вижу.
— И я хочу, — достаю из пачки красивую шоколадную трубочку. Он щёлкает своей zippo.
К нашему столику неуверенно подходит толпа парней. Просят у Картера автограф. На сегодняшний день, он в Блу Бэй, считай, знаменитость. Ребята мечтают вслед за ним покорить мир спорта, а девчонки нацелены, пожалуй, на его сердце.
— У тебя такое недовольное лицо! — не удержавшись, в голос хохочу я.
— Да бесит уже это чрезмерное внимание, — запальчиво признаётся он. — Эмбер тащится от всего этого, а мне аж до тошноты. То камера в рожу, то микрофон чуть ли не в рот.
— Да знаю я о твоей нелюбви к репортёрам! Читала про случай в Бруклине. Разбитая камера, разбитый нос. Как проблему решил?
— Откупился, — деловито заявляет он.
Я смеюсь и качаю головой.
Затягивается дымом и откидывается на спинку кожаного дивана. — Видела ИХ?
Молча киваю. Я ждала этого вопроса от него.
— Что думаешь?
Пожимаю плечами.
— Звоню я своему другу, — мрачно рассказывает он, и у меня тут же появляется предчувствие чего-то плохого. — А трубку спустя минут десять поднимает эта сука.
Нетрудно подобрать синоним. Ясно же о ком речь. Вот этот взгляд я уже видела. И не раз.
— Три часа ночи, Смит. Это чтобы ты понимала…
Замечаю, как его скулы становятся ещё рельефнее. Потому что зубы сжаты, судя по всему, до хруста.
— И что сказала? — осушив до дна вторую стопку, интересуюсь я, испытывая сокрушительную ревность, захлестнувшую с такой невероятной силой, что становится даже больно дышать.
— Что этот ****к не может подойти к телефону. Проснётся и перезвонит!
Он с грохотом ставит пустой стакан на стол и снова поджигает сигарету. Его аж перекорёживает.
— Считаешь, что это нормально? — сдерживать себя ему удаётся с трудом. — Ты *** друг или кто ты?
— Мне нечего тебе ответить на это, Картер.
— Его грёбаная тачка всю неделю стоит у её дома. — повышает голос он. — Сестра сказала.
Меня будто на колючую проволоку кинули. Я догадывалась, но… одно дело мысленно строить предположения и совсем другое — услышать это.
Боль сковывает лёгкие, когда я жадно поглощаю дым.
— Я тебе больше скажу, — невесело растягивая губы в улыбке, хмыкаю я. — Она на его тачке раскатывала.
— Не умеет она водить! — взрывается он, вперившись в меня ошалелым взглядом. — Ей мозгов не хватило на то, чтобы освоить элементарные вещи!
— Ну, видимо, с тех пор что-то изменилось.
— Мне плевать на неё, но Брукс… — Картер швыряет коллекционную зажигалку, и она едва не улетает на пол. — От него не ожидал. Думал, он всё ещё по тебе загибается.
— Да перестань, — нервно смеюсь, демонстрируя абсурдность сказанного им. — Я всегда была для него не более, чем эпизодом.
— Мне так не казалось.
И что бы это значило. Я устало тру веки. Почему чёрная полоса никак не желает смениться на белую?
Лерой внимательно изучает моё лицо, но потом я замечаю, что смотрит он чуть левее. Склоняет голову вбок. Глаза наливаются кровью, губы вытягиваются в напряженную тонкую линию. И весь его вид кричит о том, что он заведён до предела.
— Явился, идиот, — слышу я совсем рядом голос Брукса.
Лерой молчит, но есть ощущение, что ещё секунда — и его терпение треснет, как лёд от удара.
— Где жениха потеряла, Смит? — насмешливо цепляет меня Рид, без спроса усаживаясь рядом.
— Не твоё дело, — говорю, не поворачиваясь в его сторону.
— Не оставишь нас, — закидывает руку на спинку дивана и касается моих волос.
Я же просила не трогать меня…
Закипаю моментально, но всё же предоставляю Лерою эту прекрасную возможность — вытрясти из него всё дерьмо.
— С удовольствием…
Глава 18 Рид
Смит оставляет нас наедине. Уходит, тряхнув на прощание шоколадными кудрями. С дерзкой ухмылкой на губах.
