Тут Ребекка окончательно смутилась и замолкла.
Что ж, теперь всё вроде бы становилось на свои места.
– Понятно, – сказала леди Тремейн. Судя по всему, на старости лет миссис Брэмбл слишком начиталась волшебных сказок.
– Надеюсь, я не наговорила лишнего, миледи? – спросила Ребекка.
– Нет, что ты, Ребекка. Вовсе нет. Ты сказала именно то, что мне нужно было услышать.
ГЛАВА VI
Помолвка
Леди Тремейн и леди Хакли наслаждались беседой, уединившись от всех остальных гостей. Гостиная леди Хакли поражала размерами и роскошью: французские двери от пола до потолка, огромное количество зелени и экзотических цветов делали её похожей на солярий. Леди Тремейн подумала – далеко не в первый уже раз! – о том, как славно будет им с леди Хакли, двум состарившимся подругам, наблюдать за своими внуками, которые будут играть и носиться здесь, в этой самой гостиной. Ведь давно уже между ними было решено, что их дети поженятся, а если уж леди Тремейн не захочется жить в одном доме с этой большой шумной компанией, то к её услугам в поместье имелся достаточно просторный и уютный отдельный, так называемый вдовий дом. Он оставался незанятым, поскольку вдов в поместье не было. Нужно признать, что такая жизнь в загородном поместье вдали от столичного шума казалась леди Тремейн весьма привлекательной, и она этот вдовий дом всегда держала в запасе на тот случай, если никогда больше не выйдет замуж.
Она прекрасно провела пару дневных часов наедине со своей старинной подругой, пока все остальные гостьи отдыхали после пикника. Это предоставило двум леди прекрасную возможность побыть вдвоём и поболтать обо всём на свете.
– А остальные дамы не обидятся на нас за то, что мы их бросили? – спросила леди Тремейн, чувствуя себя сбежавшей с уроков школьницей. Очевидно, это было написано у неё на лице и заставило леди Хакли рассмеяться.
– А мы им ничего не скажем, – заговорщицки ответила она. – К тому же почти все они сейчас спят. Гонг к переодеванию прозвучит ещё не скоро, так что у нас с тобой целая вечность в запасе, чтобы посплетничать! Нет, не пойми меня превратно, я очень люблю такие вот сборища, просто иногда возникает желание немного побыть одной, а для этого нет лучшего средства, чем длинный пикник на свежем воздухе, после которого все твои гости расходятся по своим комнатам спать. – Она снова рассмеялась и спросила: – А теперь я хочу услышать, как вы прогулялись с сэром Ричардом? – Глаза у леди Хакли заблестели. – Во время пикника я смотрела на вас – казалось, что вы околдованы друг другом. Сначала я не стала подходить к вам, не хотела мешать, а потом вы оба куда-то исчезли. Куда, признавайся? И что делали? Давай, давай, выкладывай, я желаю знать все подробности.
Леди Тремейн помолчала, крутя выбившуюся на рукаве платья ниточку, затем сказала, явно стремясь, что называется, замять вопрос леди Хакли.
– Ты только взгляни, – сказала она, показывая ниточку. – Нужно будет сказать Ребекке, чтобы она обратила на это внимание.
– Давай, рассказывай, моя дорогая, – понимающе улыбнулась леди Хакли. – Между тобой и сэром Ричардом что-то было, и даже не пытайся отрицать этого! Что именно? Говори же, не томи!
– Да я и не отрицаю ничего, Пруденс, просто не знаю, с чего начать. Он замечательный. Во всех отношениях замечательный мужчина, – сказала леди Тремейн.
Леди Хакли выглядела очень довольной собой.
– Ну, так о чём вы говорили? Что он тебе говорил? – спросила она и наклонилась вперёд, словно ожидала услышать от своей подруги какую-то ужасную тайну.
– Почти всё время мы говорили о его доме, о том, как он прекрасен, но стал пуст после смерти жены сэра Ричарда. Ещё он говорил о том, как ему хочется найти мать для своей дочери, женщину, которая воспитает её, а ему самому станет новой женой. Ещё он говорил о том, что, объединив свои состояния, мы обеспечим будущее всем нашим детям, ну и нам самим тоже, – леди Тремейн постепенно втягивалась в разговор, вспоминая (про себя, конечно) о том, как ей хотелось, чтобы сэр Ричард поцеловал её. Но он был слишком хорошо воспитан, чтобы решиться на такое.
– Он уже просил тебя выйти за него? – нетерпеливо спросила её подруга, которой явно не терпелось добиться признания в качестве свахи.
– Ещё нет. Думаю, он хочет вначале посмотреть, как я отнесусь ко всему, что он мне сказал, – ответила леди Тремейн, продолжая теребить злосчастную нитку на рукаве.
Ей не хотелось даже своей лучшей подруге признаваться в том, как сильно она влюбилась в сэра Ричарда. Ей даже самой себе было страшно в этом признаться. Всё произошло так быстро, так стремительно. Быть может, она поступает глупо, так решительно прерывая свой траур по покойному мужу? Вообще-то говоря, в их обществе подобные вещи делались совершенно иначе, по расчёту. Люди знакомились, всё обдумывали, женились и только потом начинали выяснять, подходят ли они друг другу. Если да, то всё замечательно, если нет, то каждый из супругов начинал вести свою собственную жизнь. Ведь для чего заключаются браки в высшем свете? Правильно, чтобы сохранить знатность происхождения для будущих детей, укрепить своё собственное положение в обществе, ну и чтобы умножить состояние, само собой. Любовь в таких браках занимает одно из самых последних мест. Первый брак леди Тремейн выдался на удивление удачным. Его не только одобряли их семьи, но и отношения между ними самими сложились как нельзя лучше, они с мужем искренне и глубоко полюбили друг друга. Но, как мы знаем, такие браки были редкостью, и на повторение подобного чуда леди Тремейн рассчитывать вряд ли приходилось, поэтому к новому замужеству она собиралась подходить осторожно, не торопясь, хорошенько всё выяснив и взвесив, прежде чем принимать решение. Но как-то так вот получилось, что она уже неотрывно думала о новом браке с джентльменом, которого, по сути, совершенно не знала.
– А что ты ответишь, если сегодня вечером он попросит твоей руки? Думаю, ты должна будешь сказать ему «да», – сказала леди Хакли, краснея при этом так, словно это она сама была влюблена.
– Но мы ещё так мало знакомы с ним, Пруденс. Не слишком ли поспешным всё это выглядит? – ответила леди Тремейн.
– А что там особенно знать-то? – удивилась леди Хакли, беря подругу за руку. – Он богатый человек, живёт в заколдованном королевстве. Он красивый, энергичный, очень знатного происхождения. Не мужчина, а мечта!
– Прямо не знаю, что тебе на это сказать, Пруденс. Впрямую о любви мы с ним не говорили, хотя намёки... Да, были, конечно, намёки. – Леди Тремейн смущённо посмотрела на свою подругу. Её саму удивляло то, как сильно ей хотелось, чтобы этот мужчина полюбил её. Она опасалась, что вступает сейчас на опасную, зыбкую почву.
– Расскажи мне всё. С самого начала до конца. Ничего не пропускай. Ни единого слова. А потом мы поймём, что ты должна делать, – подбодрила её леди Хакли.
– Ну, что ж, если ты так настаиваешь, Пруденс, – глубоко вдохнула леди Тремейн. – День для пикника ты выбрала чудесный. И место для него тоже. Столько зелени, цветы повсюду... Ну, ты знаешь, как я люблю беседку на другом берегу озера. Так вот, когда мужчины вернулись с охоты, сэр Ричард сразу же подошёл ко мне и предложил прогуляться. Мы перешли через деревянный мостик над озером, оказались в той самой беседке и оставались в ней, пока ты не прислала Пратта сказать нам, что все уже отправились в дом. Я рассказывала сэру Ричарду о своих дочерях, он рассказывал мне о своей дочери, а ещё мы говорили каждый о своей жизни, о том, как она изменилась после смерти моего мужа и его жены. Оказалось, что он такой же практичный мужчина, как и наши лондонские джентльмены. Очень разумно ко всему подходит. О любви мы с ним не говорили, хотя он рассказывал о том, как мечтает найти женщину, которая вела бы его дом и воспитывала его дочь. Говорил о том, как он одинок, как тоскует по своей жене и как был бы счастлив, если бы кто-то вновь был с ним рядом. Я понимаю его, потому что сама чувствую то же самое. Да, напрямую мы о любви не говорили, и я всё время задаюсь вопросом: хочет ли он её?
